Пюрвя Мендяев - Слава Богу! Они все снова мертвы!

Наутро, после того как погиб третий ребенок, крестьяне собрались на деревенском круге и стали между собой обсуждать то, как им спастись из данной беды. Все согласились в том, что было нужно бы отправиться срочно кому-то из жителей деревни к какому-нибудь могущественному ламе и обратиться к нему за помощью. Добрый и справедливый духовный учитель прислал бы воинов и монахов и те бы провели расследование, и нашли бы виновного, и покарали бы зло, и тогда крестьяне были бы спасены от ужасного монстра. Но вот идти в поход никому не хотелось. Всем было сейчас страшно идти в город, потому что до ближайшего большого села нужно было идти почти двое суток пешком. А ночью в степи, где властвовал сейчас кровожадный оборотень-людоед, оказаться никому сильно не хотелось. Стали жители деревни решать — кому идти и решили, что пойдут в город три брата, которые давно остались без родителей.

Эти три брата были в деревне самыми сильными и постоянно всех задирали и готовы были всегда с кем-нибудь подраться. Кому как не им — решили селяне. Братья какое-то время отказывались, но потом крестьяне выдали братьям хороший провиант в дорогу и несколько бутылок местной разновидности водки и мало того, пообещали, что после того как братья приведут помощь, то они получат еще и немножко денег, чистым золотом за добрую услугу. Услышав о деньгах, братья согласились отправиться в поход за защитой для крестьян. На следующий день на рассвете братья отправились в путь. А жители деревни, проводив их в дорогу, стали со страхом и надеждой ожидать результатов их путешествия. Целый день и ночь в деревне всё было тихо, монстр оборотень-людоед никак себя не проявил. Люди впервые за несколько дней уснули немного более спокойными, в надежде на избавление от ужасных клыков гигантского неуловимого хищника-людоеда.

Но утром их ждало страшное открытие. Прямо посреди дороги на земле лежали три отрубленные человеческие головы, это были головы братьев, тех самых гонцов, которые были отправлены за помощью. На лицах братьев навсегда остался, запечатлен исказивший их до неузнаваемости невероятный ужас, испытанный ими в последние мгновения их жизни. Жители деревни, увидев головы своих послов, впали в полное отчаяние. Спасения больше не было. Ждать его не приходилось больше. На ночь было решено, всем жителям деревни отправиться ночевать в молельный дом, который селянам заменял храм, где бы они бы провели бы всё темное время суток в чтении молитв и в уповании на заступничество высших сил. Когда Кермен с сыном на руках, который очень плохо себя снова почувствовал, его сильно мучила лихорадка, направилась к стенам молельного дома, ближе к вечеру, женщины с детьми закричали — Пусть Кермен отправляется в поход за солдатами и монахами. Если в походе оборотень-людоед съест Янка, то это не так будет обидно. Янка итак не жилец, он постоянно болеет, но если сегодня монстр съест его, то будет спасен кто-то из других детей. Поэтому пусть Кермен с сыном идет прямо сейчас в степь и приведет к нам сюда защитников от нашего врага. Конечно, это опасно для Кермен и её сына. А может они, и спасутся и смогут пройти через ночную степь мать и ребенок целыми и невредимыми, ведь бог милостив. Тогда всем будет хорошо.

Так они стали кричать и мужчины поначалу пытались их урезонить, говоря о том, что так, как они предлагают сделать, это значит поступить плохо. Но с каждой минутой все сильнее приближавшей неминуемое наступление ночи и того, что еще один из детей или молодых людей деревни снова будет съеден злобной тварью и мужчины не выдержали и согласились с приговором женщин. Они сказали, что бы Кермен взяла с собой сына и отправилась бы за помощью к своему родственнику Бадме. Кермен пыталась отказаться идти ночью в степь, но заступиться за неё в деревне в этот момент было некому, и потому ей пришлось смириться с жестоким приговором жителей села. Она взяла в одну руку своего сына, забросила на спину котомку с продуктами и отправилась в степь. Пред тем как её отпустить в опасный путь жители деревни пригрозили, чтобы она не подумала просто спрятаться в лесу и переждать опасность. Если через 4 дня Кермен не вернется назад с помощью, то её кибитку сожгут. А если она успеет привести защитников за это время, то тогда её наградят хорошей суммой денег. Деваться Кермен было некуда.

Женщина с ребенком на руках направилась в степь и совсем скоро её родная деревня исчезла полностью из глаз. Между тем ребенку её становилось с каждой минутой всё хуже и хуже. Кермен шла по степной дороге, а Янка в руках у неё словно как свеча на ветру быстро, быстро догорал. Слезы текли по лицу матери, а ребенок в руках жалобно стонал. Всё слабее и слабее. А между тем становилось потихоньку всё темнее. Ночь ожидалась лунная и Кермен подумала о том, что скоро может появиться чудовищный оборотень-людоед. Нужно было что-то предпринять для своего спасения и спасения своего ребенка. Кермен шла и пыталась придумать, что сейчас можно было бы сделать. Но ничего придумать не могла. Внезапно Кермен подумала, что сейчас она находится совсем недалеко от того места, где стоял дом на берегу небольшого степного озера, в котором жил дядя мужа Эдвард. Этот странный и нелюдимый человек, неясной национальности, который был женат на тетушке мужа, он пришел в их деревню неизвестно откуда. Рассказывать о себе он не любил. Жили они далеко за пределами деревни, где построил себе небольшой, но очень уютный дом. Занимался дядя Эдвард там тем, что собирал лекарственные травы, которыми неплохо излечивал людей. К нему в его избушку, стоящую в самой чаще камыша, приходили люди за лекарствами и излечением со всей округи, из самых дальних сел.

Кермен часто бывала в гостях у своих родственников, в их доме. Потом, несколько лет тому назад, дядя Эдвард вместе с женой исчез из этих мест навсегда. Рассказывали о том, что умер его родственник и оставил ему богатое наследство. А дом его так и остался стоять в самой чаще камышей, всеми позаброшенный и забытый. К этому дому и решила отправиться Кермен. Переждать ночь до рассвета, да заодно и посмотреть — не остались ли в доме лекарственные травы и настои. Они сейчас могли бы сильно помочь её сыну. Через полчаса Кермен уже стояла возле крепкого забора, который закрывал со всех сторон дом в камышах. И вдруг неожиданно со двора начали лаять собаки. Марта сначала сильно удивилась, а потом она обрадовано закричала — Дядя Эдвард, тетушка Бальджир — вы вернулись? Откройте мне. Это я, ваша племянница Кермен. Через несколько минут дверь открылась и молодая женщина увидела, что перед ней стоит высокий, крепкий пожилой мужчина, одетый в буддийскую монашескую одежду. А два огромных пса, хрипя рвались с цепей, для того чтобы накинуться на ночных незваных гостей и разорвать их на куски. Лицо мужчины было плохо различимо в темноте. Монах сказал злым голосом: