Игорь Каплан - Таймдайвер

- Черт! – Сергей вскочил и заходил по комнате туда-сюда – Таймдайвер... Ну почему именно я?

- А почему бы и нет, – пожал плечами Мишель. – В конце концов, когда мы появляемся на свет, от нас мало что зависит. Лишь гораздо позже мы получаем возможность выбора своего пути. Правда, к тому времени выбор этот уже сильно ограничен.

Сергей подошел к столу и всем телом навис над сидящим за ним человеком.

- А если, все же, я откажусь? – резко спросил он.

- Ты свободен в своем выборе, как я уже сказал. Я не собираюсь тебя удерживать. Теперь ты знаешь, кто ты и волен сам распоряжаться своей судьбой.

Девалье невозмутимо взял со стола свой бокал и сделал небольшой глоток.

- Мне нужно обо всем этом хорошенько подумать, – проговорил Сергей.

Он поставил на стол бокал, который все еще держал в руке, выпрямился и посмотрел на Девалье. Тот сидел в своем кресле, слегка развалившись, и спокойно смотрел на Сергея.

- Я не требую от тебя моментального ответа, - сказал он. – Прекрасно понимаю, что все это для тебя, как снег на голову. Подумай обо всем и возвращайся. Уверен, что ты сделаешь правильный выбор.

Гардин кивнул Девалье и, повернувшись, быстро вышел из комнаты.

Девалье лишь грустно улыбнулся, глядя на удаляющуюся фигуру. Спокойно допив содержимое своего бокала, он взял с полки одну из книг в старой потрескавшейся обложке и углубился в чтение.

Сергей сбежал по ступеням и потянул за ручку двери. Дверь мягко открылась и он оказался на крыльце, щедро залитом красным светом уходящего солнца. Гардин считал, что с момента его появления возле этого дома минул всего час, от силы два, но оказалось, что он провел в гостях почти весь день. Длинные тени уже почти слились с асфальтом и были едва различимы.

Вокруг все было по-прежнему. Дома не рассыпались на отдельные кирпичики, деревья продолжали тихонько перешептываться, обдуваемые легким ветерком. Где-то почти бесшумно проносились машины и спешили по своим делам пешеходы. Высоко в небе медленно проплыли огни идущего на посадку самолета. Самый обычный, ничем не примечательный вечер. А чего он, собственно, ждал? Что все перевернется с ног на голову от того, что он узнал? Сергей поддал ногой маленький камень, попавшийся на дороге, будто это именно он был виновником всего, что с ним произошло.

Сев в машину, он несколько минут неподвижно сидел, пытаясь унять дрожь в пальцах. Подобное волнение было совершенно ему несвойственно и от этого раздражало еще больше. В конце концов, взяв себя в руки, он завел двигатель и, быстро набирая скорость, направился в сторону автомагистрали.

Выпитое немного давало о себе знать. В голове слегка шумело, но лишь слегка. Обычно Гардин не садился за руль, если перед этим пил что-то более крепкое, чем бокал пива – это правилами было разрешено. Да и не в правилах дело. Просто так уж он для себя решил и всегда этого решения придерживался. Сегодня случай был особый и Сергей от всего сердца надеялся, что один раз уж как-нибудь обойдется. Да и машин в это время на дороге должно быть не много.

Сергей ехал по направлению к дому, погруженный в свои мысли. Независимо от своего желания, он вновь и вновь возвращался к тому, о чем рассказал ему Мишель. Во все это верилось с трудом, но ведь с ним-то все произошло на самом деле. И шрам, оставшийся на левой руке, был явным тому подтверждением.

Гардин уже давно успокоился и теперь пытался прислушаться к себе, чтобы понять, от чего он так разозлился. От того, что узнал о своих способностях, о которых даже не подозревал или от того, что кто-то все решил за него, не только не спросив самого Сергея, но и, практически, не оставив ему выбора. С другой стороны, возможности, которые могли перед ним открыться, он даже не мог себе вообразить. В какой-то момент он даже подумал о том, мол, не вернуться ли к Девалье и не оговорить ли с ним снова обо всем, но Гардин отогнал эту мысль, как назойливую муху.

Автомагистраль была абсолютно пустой. Гардин любил ездить по бельгийским дорогам поздно вечером. Машин было гораздо меньше, чем в такое же время в Германии или в той же Голландии, где автомобильные пробки, казалось, не переводились вовсе. Фары освещали шоссе далеко впереди машины, щедро поливая все ярким голубым светом. Хотя иллюминация на бельгийских дорогах позволяет ездить вообще с выключенными фарами. Все магистрали освещаются большими желтыми фонарями и все видно, как днем. После Бельгии, въезжая в Германию, словно проваливаешься в черную дыру. Сергей ни как не мог понять, от куда у такого небольшого и не самого богатого государства столько лишних денег, чтобы постоянно освещать свои автострады. Просто уму не постижимо.

«А, пропади оно все пропадом!» - в сердцах подумал Сергей и сильней нажал на акселератор. Дорожные столбики замелькали все быстрее. Они всегда ассоциировались у него со временем, которое безвозвратно убегает назад секунда за секундой. А его машина – это секундная стрелка, бегущая по кругу.

«Время, время... Опять время...», - подумал Гардин – «Никуда от него не деться». Мысли его, словно послужили незримым толчком. В ногах появилось уже знакомое покалывание. Сергей не стал ничего предпринимать. Он уже давно окончательно успокоился и был в состоянии бесстрастно оценить свалившуюся на него информацию. Если бы он мог заглянуть в себя поглубже, то удивился бы, увидев, что основное чувство, владеющее сейчас им, было не страх и даже не злость, а самое обычное любопытство.

Покалывание все усиливалось. Сергей практически не сомневался, что за этим последует. Он весь подобрался в ожидании того, что должно произойти, и стал ждать.

11

Ждать пришлось не долго. Но как Гардин ни готовился, переход все равно произошел внезапно. Вот он еще на ярко освещенной автомагистрали, а в следующее мгновение уже мчится вниз по крутому, почти вертикальному травянистому склону. Машина неуправляема, тормозить бесполезно, так как ее тут же начинает раскручивать. А развернись автомобиль боком, ни что не удержит ее на колесах – кубарем покатится вниз. Так что, Сергею ничего другого не оставалось, как вцепившись обеими руками в руль, пытаться удержать машину прямо по склону.

То небольшое количество алкоголя, которое еще оставалось в его организме, выветрилось, как по мановению волшебной палочки. «Хорошо хоть деревьев нет, а то бы прокатился... А так, даже интересно» - мелькнуло у него в голове – «почти американские горки».

Привычка пользоваться ремнем безопасности оказалась очень кстати. В том смысле, что если бы не ремень, Сергей уже давно бы вылетел из машины, пробив головой крышу, так его швыряло из стороны в сторону. Одно утешало – такой уклон не мог длиться бесконечно. И Гардин очень надеялся, что закончится он какой-никакой, но дорогой или, на худой конец, полем, а не, скажем, стеной дома или пропастью, что было бы уж совсем обидно.