Владимир Поселягин - Страж

Так мы и ходили по проходам между гигантскими стеллажами. Часть верхних поддонов с грузами снять моряки просто не смогут, поэтому я настроил комп склада на управление жестами. То есть интендант должен дважды показать на верхнюю стопку и сделать жест для спуска, тогда комп подгоняет к нему погрузчик и спускает всё, что он просит. Это интендантов вообще в восторг привело — скорость освобождения склада повысится на порядок, а они торопились, нужно всё вывезти и другой склад получить с новыми запасами продовольствия. Когда я закончил с продовольственным складом — машины так и сновали, — то перешёл к складу-морозильнику, тут всего два интенданта будут работать. Я им показал, как открывать морозильники. Сам склад изнутри выглядел так: длинный транспортный коридор до противоположного въезда, и по бокам многочисленные дверцы морозильников. Дальше сами разберутся, нагонят роту моряков, те за пару дней склад разгрузят. Ну, за сутки точно. С первым складом так и делали, около трёх сотен моряков забегали по очереди на склад, мешок на плечо и бегом на корабли, часть грузили на машины, что уезжали куда-то в город. Ну, а эти мешки, как я понял, грузились на боевые корабли, все свободные места занимали. Ну, или ещё куда.

Уже светать начало, когда я, наконец, вернулся на борт крейсера. Адмирал давно уже ушёл со своей свитой, а вот начальник особого отдела нагнал своих людей, как на склады, так и на тральщик. Охрану организовал серьёзную. Подумав, я это одобрил. Поставил у обоих ангаров по две зенитки. Вернее, зенитных дронов размером примерно с экскаватор каждый, но зато на склады теперь не упадёт ни одна бомба. Через начальника особого отдела я предупредил, чтобы советская авиация над городом не летала, моим дронам пофиг, кого сбивать, а сбивать будут всех.

Мне удалось перехватить остатки ночи и немного утра в выделенной каюте. Пока спал, на нейроком приходили сообщения от дронов, что они отразили налёт на склады, уничтожив всех, кто в нём участвовал. Ну, отразили, и ладно, молодцы, главное, спать мне не мешайте.

Утром вахтенный сопроводил меня в кают-компанию на завтрак, между прочим, из моих продуктов приготовленный, их уже испытать успели на животных и теперь активно распространяли по городу — по пекарням, столовым и пунктам выдачи питания. Наконец начались централизованные поставки питания в детские дома. Те, что ещё оставались в городе. В кают-компании принимали завтрак порядка десяти командиров, как я понял, из старшего комсостава, вот это я всё и узнал от них, пока ел макароны по-флотски с соусом. Соус знакомый, из директората. Он на складе в двадцатилитровых бочонках был. Они для кафе и ресторанов предназначались. Быстро моряки освоились. Тут же в тарелках и фрукты иномирные были. Некоторые их пробовали.

Себе я к завтраку достал из Схрона бутылку свежего молока и налил в стакан, они тут были. Тут же рядом образовалось ещё с десяток стаканов, командиры тоже молочка захотели. Молча достал и ещё бутылки и разлил, мне не жалко. У меня солидные запасы, даже топлёное было. Вот на складах его не было, это для личного потребления. Мне удалось узнать, что продовольственный склад уже разгружен наполовину, были для этого привлечены дополнительные силы, и даже горючее для транспорта нашли. С мясом пока другая история, но разгрузка тоже идёт. Также поблагодарили меня за отличное средство против немецких налётов. Четыре зенитных дрона спустили с неба восемнадцать ночных бомбардировщиков, те под самое утро захотели совершить налёт на город. Все они упали в разных концах Ленинграда. Приятная новость.

Теперь мы уже нормально познакомились с командирами, а то официально не были представлены. И начали составлять план передачи имущества и вооружения.

— Кстати, а ведь у меня есть винтовки, пулемёты и немного артиллерии из того же мира, где я тральщик добыл. Немного. Винтовок около двухсот тысяч, пулемётов около десяти тысяч, артиллерии около ста стволов, но к ним огромные запасы боеприпасов, которые Альянс, наверное, годами копил. У вас вроде с вооружением и боеприпасами проблемы. Могу всё отдать, две армии вооружить можно. Тем более при передаче разворачивать склады не нужно, лишь свободные места требуются.

— Это всё хорошо, Артур, а скажи мне, те корабли, что ты ещё нам не передал, можно выгрузить в другом месте? Понимаешь, эта лужа не для линкора или крейсеров, масштабы не те. Я забочусь о своём флоте, мне нужны корабли, но охранять северные пути, на которых уже идут конвои, тоже чем-то нужно.

— В Архангельске провести передачу? — уточнил я.

— А если Владивосток?

— Без разницы. Хоть там, хоть здесь, сами решайте. До Архангельска мне десять минут лёта, до Владивостока — тридцать. Передам и быстро вернусь, вы лишь сопровождающего дайте и предупредите о прибытии, чтобы готовились корабли принимать. Где что, сами решите.

— Хорошо, благодарю, это я и хотел услышать, — кивнул адмирал.

Стали составлять списки вооружения из мира, откуда я тральщик уволок, брали они всё, чуть позже буду доставать, чтобы можно было изучить чужое оружие. Мы почти уже практически заканчивали, когда в кают-компанию вошли три человека, один в гражданском, двое в полувоенных френчах. Кто это, адмирал знал, ему от трапа сообщили по телефону.

— Вы Александров? Я — член Военного Совета Жданов, вы должны…

Тут же с жутким криком этот член упал на пол, объятый пламенем, и начал кататься по нему. Да, это очень больно. Щёлкнув пальцами, отчего огонь стих, хотя адъютант Трибуца уже хотел накинуть на Жданова шинель, я спокойно поковырял левое ухо и тихо, но с явной угрозой в голосе поинтересовался:

— Что я там тебе должен? Ну-ка повтори, что я твой должник…

Жданова уже подняли с палубы, его костюм заметно дымился, в некоторых местах подпалины, но в принципе выглядел тот нормально. Магический огонь больно жарит, но сгореть в нём без желания самого мага очень трудно, в основном одежда и пострадала.

— Если кто меня ещё не понял, повторю. Я тут добровольно, если ещё какая падла скажет, что я кому-то что-то должен или обязан, на хрен сожгу. Меня можно только о чём-то просить, да и то вежливо, а не как этот хмырь — через губу, мол, я один тут принц, а вы все говно. Я надеюсь, понятно донёс свою мысль? Мягше ко мне надо, мягше, я не чей-то подчинённый, не ваш гражданин, помогаю, и хорошо, лишнего от меня тоже требовать не стоит. Всё, что есть, дам, но не более, дальше сами. А с этим я общаться не стану, подошёл бы нормально, вежливо попросил, может, и договорились бы о чём-нибудь, а сейчас я его видеть не хочу, пусть уйдёт.

— Проводите товарища члена Военного Совета в лазарет, пусть его осмотрят, — распорядился Трибуц, и мы продолжили обсуждение как ни в чём не бывало.