Руслан Бирюшев - Ветер с Востока. Дилогия (СИ)

— И название у батальона удачное, смею заметить. — Пришла очередь дипломату спешно менять тему. — Нужно быть чертовски смелым человеком, чтоб высаживаться на враждебный берег в стальном гробу, плавающем хуже топора. Кстати, барон, я понимаю, почему вы избрали эмблемой своей части изображение той зубастой рыбы… Но всё же — почему она розовая?

— По недоразумению. — Немец коротко хохотнул и отпил из фужера. — Перепутали краску и грунтовку, ну а потом прижилось… А вам что-то не нравится?

— Враги будут в смятении. — Усмехнулся Дронов. — Если вы ещё и знамя сделаете с этой же рыбкой…

Ровно через десять минут Игошев ловко закруглили их беседу, демонстрируя несомненный опыт в таких делах, и тихо увёл своих подопечных из банкетного зала — так же, как и привёл. У ворот секретарь дал им свои визитки:

— Я буду обеспечивать для вас связь с Третьим отделением и полицейским атташе. Так же можете через меня связываться со Штази, если другие каналы окажутся недоступны.

— Надеюсь, хватит и штатных средств. — Анастасия спрятали визитку в карман. Легонько улыбнулась Павлу. — Но спасибо. Приятно было поработать с вами. Вы молодец.

Оставив зардевшегося юношу под фонарём у караулки, они вышли с территории посольства. На проезжей части уже выстраивались экипажи, поджидающие дипломатов. Главным образом — крытые паровые авто, но среди них затесалось и несколько карет. Был здесь и их «извозчик». Анастасия вспрыгнула на подножку, что-то нашептала кучеру на ухо — и тот укатил в ночь.

— Ты его отпустила? — Удивился Дронов.

— Да. Но недалеко, будет ждать нас в парке, чуть западней. — Девушка надела кивер, кивком позвала майора за собой. Вместе они пересекли улицу, остановились на той стороне — в глубокой тени, хотя и в поле видимости сразу двух полицейских патрулей.

— Немножко посмотрим. — Сказала сыщица.

Четверть часа они наблюдали, как разъезжаются гости посольства. Одним из последних через ажурную арку ворот прошёл французский военный атташе. Он наклонился к водителю своего авто с открытым верхом, что-то сказал. Водитель кивнул, а зеленоглазая спутница француза вдруг тронула дипломата за плечо, с решительным выражением на лице заговорила. Мсье Ламбер ответил — прервав её на полуслове одной короткой фразой. Маленькая англичанка умолкла — Дронову даже показалось, что на её обычно бесстрастном лице мелькнуло… смущение? Француз улыбнулся ей, кивнул водителю. Авто сорвалось с места, умчалось на восток. Дипломат и его миниатюрная спутница неторопливо зашагали следом по тротуару. Джейн привычно держалась чуть позади, но Тьерри постоянно оглядывался на неё, явно о чём-то рассказывая. На ходу он обильно жестикулировал…

— Он решил пойти пешком. — Ровным голосом произнесла Анастасия, сложив руки на груди и следя взглядом за французом и англичанкой. — Она напомнила ему о безопасности. Он сказал, что делает это потому, что хочет погулять с ней под луной. Она была ошарашена, и не смогла возразить. Простая душа, похоже… До сих пор не догадывалась…

— Ты это прочла по губам? — Выгнул бровь майор.

— Нет. — С усмешкой мотнула подбородком сыщица. — Только что выдумала. Но похоже на правду, верно?

— Планируешь за ними проследить?

— Зачем? — Настя пожала плечами. — Эта мелкая златовласка мигом нас заметит. Выйдет совсем глупо. Что хотела — я увидела. А теперь — давай гулять под луной.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно. — Девушка стиснула его локоть, обхватив двумя руками. — Ты уже несколько часов в Берлине, а города, считай, не видел. Мы — в историческом центре. Одно из немногих мест, которое мне знакомо действительно хорошо. Я тут всё с детства помню. Гуляем до парка Тиргартен.

И они гуляли — под руку, не спеша. По усаженной липами улице, до небольшой площади, в конце которой высилась ярко освещённая громада мраморных ворот. Квадратные, массивные, выполненные из белого и жёлтого камня, те были увенчаны бронзовой фигурой в виде колесницы-квадриги. Крылатая возница, девушка с мечом в поднятой руке, возвышалась над крышами окружающих площадь дворцов.

— На самом деле это не настоящие Бранденбургские ворота. — Тихо произнесла Анастасия, когда мраморная арка нависла над их головами. — Копия, которую закончили лет сорок назад. В официальных бумагах сказано — «отреставрировали». Но когда что-то воссоздают на ровном месте — разве это реставрация? Тут хорошо, если несколько камней в фундаменте осталось от тех ворот.

Впереди, за аркой, показалась широкая дорожная развязка — пустая в столь поздний час. За ней виднелась тёмная стена деревьев.

— И это — про весь Берлин. — Продолжала Настя. — Здесь нет ни одного здания старше ста лет. И в парках, даже в окрестных лесах — всего несколько деревьев, отметивших век. Всё здесь построили заново…

— После войны. — Мрачно кивнул Николай.

— Да. — Сыщица шагала рядом, держа спутника за локоть, но глядела вниз, под ноги. Дронов не видел её глаз за козырьком кивера. — После войны — города не было. То есть, совсем. Ничего не осталось. Даже парки пришлось сажать по новой — и они быстро разрослись на пепле прежних. Памятники «отреставрировали» — так же, как эти ворота. Правда, Колонна Победы на площади Большой Звезды — настоящая. Её поставили в двадцатом году. Жители предместий теперь зовут город «Нойе Берлин», «Новый Берлин». Берлинцы обижаются.

— По виду и не скажешь. — На ходу Николай поглядывал по сторонам — ему было как-то беспокойно. Улица с липами кончилась давно, как и площадь вокруг ворот. Теперь они шли по обочине широкого шоссе, и совсем рядом шумели листвой деревья. Парк Тиргартен напоминал лиственный лес, и ночью здесь было жутковато. — Город красивый, здания солидные…

— В этом — лучшие черты немцев. — Анастасия подняла голову, её очки блеснули в жёлтом свете фонарей. — Они вернули город из небытия, своими руками подняли из пепла. Трудились сотню лет, и лишь недавно закончили работу. И… я бы не хотела, чтоб их труд пошёл прахом.

— На тебя не похоже. — Дронов накрыл её ладони, лежащие на сгибе локтя, своей, свободной. — Слишком возвышенные слова.

— Дело слишком серьёзное, чтобы дурачиться. — Сыщица вздохнула. — Если мои подозрения насчёт этих взрывов верны — кто-то успел забыть, почему Великая война кончилась ничьей. Почему в ней не было победителей — все проиграли. И этот кто-то идёт к своим целям, считая риск новой войны — оправданным. О, вот и наш экипаж.

«Извозчик» действительно ждал их на обочине, около боковой дорожки, вливающейся в шоссе как приток в реку. Дорожка вела на север, совсем не далеко. До мраморного монумента, окружённого знакомыми уже липами. Солдат в русском мундире стоял на груде обломков, опустив винтовку с примкнутым штыком и глядя перед собой одновременно устало и мрачно. Его голова была непокрыта, пехотный кивер валялся у ног, на битых камнях.