Виктор Козырев - Братство Трилистника

Я вздрогнул и торопливо кивнул.

-- Мариночка говорит, что очень многие пытались возродить Братство. Последняя попытка была предпринята Виктором Ясеневым и Ольгой Мартинес. Сьюзен Хэдли, как ты понял, стояла в стороне и наблюдала, чем всё это кончится. Если хочешь, можешь попытаться. Пришло время Братству вернуться или нет, ты поймёшь, когда найдёшь и прочитаешь все записи. Теперь второе: Хэдли.

Горчакова заварила чай. Я поёжился, чувствуя себя немного неуютно.

-- Сколько помню, Хэдли всегда называли ведьмами. Ведьмами Побережья. Первой здесь появилась Эмма Хэдли, про которую ты наверняка слышал. Одна из калифорнийских амазонок, шпионка в лагере англичан, верный друг трёх калифорнийских президентов. Говорили, что она из шести валлийских ведьм, которые продали душу дьяволу в обмен на бессмертие и вечную молодость. Но время опровергло эту теорию.

Старушка хрипло рассмеялась.

-- И она, и все её потомки, среди которых нет ни одного мужчины, умудрялись лет до 50-60 выглядеть привлекательными красотками. За что их, конечно, женщины недолюбливали.

-- Сьюзен Хэдли в свои пятьдесят шесть лет выглядела моложе меня и привлекательнее меня, тридцативосьмилетней. И к чему им это всё, если они все предпочитают женщин? -- Сказала она с горечью. - Впрочем, это всё женское. Тебе важно знать вот что. Хэдли, девчонка, которая учится с тобой, будет твоим верным союзником. Так было всегда и так будет. Это долг потомков Эммы потомкам Влада Ясенева. Мариночка просила передать эти слова. И не объяснила, что всё это значит.

-- Я что-то понимаю, -- пробормотал я. - Но полностью ответ кроется в записках Ясенева.

Когда мы возвращались в школу, со старушкой Горчаковой поздоровался сосед из дома напротив. Она представила нас друг другу. Сосед оказался украинцем, эмигрировавшем из СССР, и звали его Тарас Ващук. Клеопатра Борисовна заметила, что это очень странный человек и, кажется, вовсе не украинец. У меня сложилось такое же впечатление, и я решил как-нибудь при случае познакомить его с Полиной.

Пока же наступил вечер, и я возвратился на территорию Озёрной Школы. От ворот до нашего домика я шёл пешком, наслаждаясь прекрасным октябрьским вечером. Здесь, в Орегоне, была очень приятная осень: не такая жаркая, как в Верхней Калифорнии, и не такая холодная, как в России. Но тихий и размеренный вечер закончился, как только я переступил порог дома где обитала группа Эпсилон. Чуть ли не на входе меня едва не сбил с ног темпераментный Хорхе Эрнандес.

-- Привет, Ник! Слышал новость?!

-- И тебе привет. Какая новость? Что случилось?

-- Через два месяца, перед самим Новым Годом, мы едем в Новую Вологду! На экскурсию. Её устраивают в рамках изучения калифорнийской истории, попутешествуем по местам войны за независимость. Кстати, дом Каткарта всё ещё стоит нетронутый. Правда, теперь там школа Серебряной Росы, а это наши конкуренты из "Золотой десятки".

-- Правда, здорово. А с кем едем? С Полуниной? Она, конечно, немного зануда, но лучше уж с ней, чем с директором.

-- Куда как лучше!

-- Блин, Хорхе! Я не пойму твоей радости. Да, экскурсия, я рад, конечно, но с чего у тебя такой восторг?

-- Ах да, так ты же не знаешь!

-- Я много чего не знаю, -- я уже начал закипать. - Говори же быстрее и понятнее!

-- Мы едем через Шпанберг!

Я опять похлопал глазами как дурак.

-- В Шпанберге дом Олли. Она сможет забрать свою часть записей!

Но, конечно, на практике всё обстояло не так, как ожидал радостный Эрнандес.

У первого курса нашей школы очень жёсткий режим нахождения за пределами учебными заведения. Только в сопровождении родственников, учителей и так далее по списку. Причина банальна: возраст. Всем, кто здесь учится здесь, по пятнадцать лет. На втором курсе будет шестнадцать, а значит, отвечают они за себя сами. Если хорошо учишься, то вообще никого не волнует, что ты делаешь в свободное от учёбы время. С другой стороны, непонятно, что будут делать с такой аномалией, как Эва Чжу, которой шестнадцать исполнится только после окончания Озёрной Школы. Впрочем, то не моя забота.

Когда мы собрались на тренировку в спортзале, то стали решать важную проблему. Поезд Камаевск - Новая Вологда на вокзале города Шпанберга стоит сорок минут. До дома Оливии от вокзала тридцать минут. Плюс десять минут там и тридцать обратно. То есть нам нужно больше часа, и это только чистого времени. Если добавить время на всякие непредвиденные случаи, то выходит все полтора, а то и два часа.

Мы спорили и ругались, но в конце концов договорились до единственного осуществимого, хоть и рискованного, плана.

Пойти погулять во время стоянки поезда и, возвращаясь, опоздать на него. Потом минут через семь-десять Олли, у которой есть мобильный телефон, позвонит Ростиславу и передаст, что мы взяли билет на следующий поезд, который отправляется через четыре часа. Билеты, разумеется, берём заранее. Тут мне подумалось, что средства позволяют мне обзавестись мобильным телефоном, но вот куда звонить? Домой я и так звоню раз в три дня. Хотя бывают же непредвиденные случаи... Впрочем, не так часто.

Однако тут пришёл Ростислав Булатов и предложил другой вариант. Причём такой план, от которого мы закачались и опешили, а Оливия покрутила пальцем у виска. Нам он вообще показался слишком нереальным и фантастическим.

Смысл хитрого плана состоял вот в чём. Во время стоянки на вокзале Ростислав идёт в переговорный зал и там через телефон подключает свой ноутбук напрямую к Сети вокзала. Влезает в информационный сектор и запускает небольшую дезинформацию, что на участке рядом со Шпанбергом размыло железнодорожные пути.

-- Всё-таки зря он три года назад "Хакеров" посмотрел, -- задумчиво резюмировал Тим. - Полбеды, когда он с ноутбуком носится, -- беда, когда он пытается ломать какую-то сеть.

Рост очень сильно обиделся. Попытался доказать, что он подобное уже проделывал в прошлом году, а также ломал внутреннюю сеть компании "Северная Сеть", а "Хакеры" это вообще сказка на компьютерную тематику.

Мы не поверили тому, что он говорил про свои хакерские похождения, а про кино не стали спорить, тем более что, кроме Тима и Роста, его никто не смотрел.

-- Рискнём! - Наконец решил я, выслушав его предложение. - Мы просто отстанем от поезда. Да и Полунина пугливая -- не будет сообщать начальству.

-- Раз всё решили, может быть, тогда потренируемся? - спросил Хорхе, помахивая саблей.

-- Я вообще футбол люблю и регби, -- отмазался я. - И скажи мне, Хорхе, да и ты, Стёп, раз вы такие фанаты. Какой толк в размахивании саблей? Что оно нам даст?

-- Я тебе говорил про активные шахматы? -- Спросил выходец из мексиканских кварталов Нижней Калифорнии. - Говорил.