Иван Васильев - Ещё один шанс (трилогия)

Посмотреть на бесплатный концерт чужого позора мгновенно сбежались зеваки с торговых рядов. Они стали насмехаться над Иваном под задорное улюлюканье и гиганье, складывая разные шутки про него, его лошадь и всех её знакомых.

- Ах вы сороки бесхвостые! - произнесла сердобольная горожанка, проходившая мимо. - Пошто ироды над мужиком издеваетесь? Хоть бы посоромились! Прямо беда с вами - нехристями! Чай не баловство, что кобыла-то мучается?

- Окстись, бабанька, - со стороны мужиков донесся дружный хохот. - Ведь мы, же так, по-шутейному. А коли тебе взаправду жалко жеватину - взяла бы да договорилась с ней! Вы же бабы - небось, им родня! А значит пособлять должны друг дружке. Толкнула бы её рас-туды или стягнула. Глядишь, из ямы обеи бы и вылезли.

Жулька несильно дернула телегу в поддержку "родной половины", после чего печально фыркнула и посмотрела на женщину.

- Тьфу, пропасти на вас окаянных похабников нет! - спорщица обиженно поправила платок и быстро пошла по своим делам, подальше от бросаемых в её сторону насмешек.

Иван закусив, от обиды губы с удвоенной энергией стал стегать лошадь, чтобы выбраться из ямы.

Внезапно толпа утихла. А потом с уважением расступилась. Подошел знатный купец с маленьким мальчиком. Борода торговца, как и положено очень багатому человеку была большая, окладистая, серовато-пегая - даже скорее бородища! Она важно возлежала на объемистом животе. Одет торговец был по последней московской моде в несколько слоев одежды: Снизу виднелся шелковый, желтого цвета зипун. Поверх него - синий аксамитовый полукафтанец. На нём - бархатный зеленый кафтан. Сверху ещё один расписной, сиреневого цвета, а уж поверх того - узорчато-переливчатая ферязь с разрезными, завязанными за спиной рукавами.

- Бедная коняшка, - ребенок произнес жалобно. - Ей, наверное, больно? - Малыш повернулся к отцу. Поднял голову и звонким голосом обратился к родителю. - А знаешь, тятя? Мне вчера снилось, что катаюсь на повозке. А она - без лошадей! Сама двигается и поворачивает. И лошадки не мучаются. И мне хорошо! Вот такой - чудесный сон...

- Интересно всё это, - мужчина продолжил задумчиво смотреть на застрявшую телегу и несчастную Жульку. - Хотя знаешь, Алёша! Если бы нашелся умелец, что собрал такую тележку. Я бы ему за твое желание и десяти рублей не пожалел. Только сказки всё это!

- Батюшки - светы!- восторженно повторил кто-то в толпе. - Десять рублей! Это, какие деньжищи Сава Игнатьевич готов платить не понятно за, что?

- Вот, чудак! - с восторгом ответил другой. - Так это Варламов! Он, небось, себе и не такое может позволить! Куды до него другим купцам!

- А я бы для своего любимого чада, да за такое чудо и двадцать рублей не пожалел! - молодой человек внезапно показался из толпы и с вызовом уставился на купца.

Ребенок перевел взгляд с незнакомца на отца и требовательно дернул его за руку.

Купец с интересом посмотрел на незнакомца. Хитро прищурил глаза, оценивая собеседника, улыбнулся и потряс густой бородой. - Тридцать рублей! И если она поедет сама, то я тут же расплачусь, - Он произнес и гордо поднял подбородок.

- Твою кочергу через печь налево! - удивился кто-то. - Тридцать рублей! Ну и ну-у! Вот это невидаль! Вот где справедливость, православные - кому полтина, кому ни алтына? А здесь непонятно за, что такие деньги платить собираются.

- Отцы родные! Благодетели! Тридцать рублей!... Рублей... Рублей... - как эхо пронеслось в толпе с восхищением.

Глаза мальчишки с гордостью смотрели на своего родителя. Игрушка из его сна уже была так близко. Осталось только протянуть руку и забрать её.

- Пятьдесят! - вызывающе промолвил незнакомец и полез за пазуху, готовясь достать кошелек.

Народ, находящийся возле торговцев забыл, зачем он тут собрался. Все затихли, уставившись на спорщиков включая Ивана и его старую кобылу. Лошадь с нетерпением начала вилять хвостом, ожидая развязки удивительных событий.

- Да кто ты таков? - недовольно засопел купец. - Я, Савелий Варламов - из гостиной сотни! Меня вся Москва знает! А ты кто таков будешь? - Торговец напыщенно выставил вперед грудь. И тут же не дожидаясь ответа от странного человека, внезапно произнес. - Восемьдесят рублей!

- Во-сьмь-де-сят руб-лей! - по слогам дружно выдохнула толпа... - Святой Николай -чудотворец! - Люди "перестали дышать", ожидая ответа с противоположной стороны. Кого-то сегодня явно разденут до нижнего белья. А может быть и больше!

- Я Алексей Воронцов помещик из Новгорода. Я дам сто рублей тому, кто изобретёт и покажет самодвижущую чудо - повозку!

- Вона как, комариный зуд! - недовольно произнес купец. - Новгородец? - Глаза его мгновенно налились злостью. - Чтобы МЫ московские купцы Новгороду уступали! Да не бывать этому! Никогда! - Мужчина твердо уперся ногами в землю, с силой сжал кулаки, прищурил глаза. - Слушайте все! Двести рублей! - произнес Савелий, готовый броситься в драку за мечту обиженного ребенка.

У людей стоявших рядом уже не было сил повторять невиданные цифры. Со стороны "болельщиков" было слышно громкое сопение, хрипение и протяжный зубной скрип.

- Согласен, твоя взяла, - противник внезапно поддался. - Люди добрые! Слушайте и расскажите всем! Этот спор выиграл купец Варламов! Если кто построит повозку, движущуюся без лошадей, то он заплатит умельцу двести рублей... Все слышали? - Странник поднял руки, привлекая к себе внимание. - Да будет - так!

Послышался гул одобрения. Присутствующие стали подходить к счастливчику и хлопать его по плечу, выражая поддержку. Он довольно потирал руки, улыбаясь во весь рот. В споре "Века", нет даже "Тысячелетия" победил московский купец.

Спустя две минуты странный незнакомец громко продолжил. - От себя добавлю... Если телега не просто поедет, а ещё и сможет подняться в небо... - Новгородец "Задрал" свои голубые глаза к облакам. - Тогда, я - помещик Воронцов, заплачу искуснику пятьсот, нет больше - семьсот рублей премии!

- Се-мь... сот! - Все как один повернулись сторону безумного человека. - Ой, страсти! Осподи, великодушный, что же это делается на Белом свете. - Кто-то не выдержав веса объявленной суммы, в переводе на серебро, упал в обморок.

На театральных подмостках наступила тишина. Актеры и зрители, открыв рты, молча повернулись и уставились на режиссера.

Опустился занавес...

- Почему я как сопливый мальчишка хожу туда - сюда возле этой высокой изгороди? - Алексей думал и тоскливо вздыхал. - Кстати, тут, бревно выломано. А здесь углём неприличная картинка нарисована. А на этом месте - частокол вообще завалился.

Уже более часа странник как прилежный часовой караулил одну молодую особу, тайно надеясь повстречаться с ней взглядом. Девушка не выходила. Поэтому приходилось ждать её и параллельно любоваться уникальным зодчеством старомосковских заборостроителей.