Братья Швальнеры - Спецназ ГРУ против басмачей

— Тогда он и впрямь зароет. Твою, — отвечал Никита отцу.

— А что мне делать?! — не выдержал Валерий. — Ты считаешь, что у меня нервы железные или что мне наплевать на то, что я вижу и в чем принимаю участие?

— Ничуть.

— А что тогда?

— Жди. В нашем случае это не лучший вариант, а единственный…

Николай вылетел из казармы буквально пулей.

— Ребята, — чуть не кричал он, — я сейчас такое видел…

— Да мы и сами тут малость насмотрелись…

— Да нет, вы не поняли…

Он обернулся и указал пальцем в ту сторону, куда пять минут назад прошел курбаши Атамурад. Сию же минуту на глазах Савониных тот опять появился и прошел уже в непосредственной близости от них, держа в руках ведро с водой и приветственно поклонившись им как ни в чем не бывало.

— И как это понимать? — спросил Савонин.

— Я сам ничего не пойму! Клянусь!

— Ну хватит, — терпение командира подходило к концу. — Ты кого зарыл ночью?

— Честное комсомольское, это он был, я не мог промахнуться… А здесь… Да и как он откопался-то?

— Ладно, хватит воду лить, меня и без того воротит от этого места и этих рож. Сам напортачил — сам и исправляй. Сегодня же ночью чтобы все было кончено.

Погоды в степях Казахстана были куда более благоприятны, чем в полупустынных каракумах, из которых ребята только что вернулись. Утром встречало легкой степной прохладой, пением петухов, не палящим, а приятно ласкающим солнцем.

Ребята решили искупаться и стали таскать воду в казарму. С ними пошла и Джамиля.

В это время из своей «приемной» вывалился еле живой после пьянки атаман Анненков — всякий раз после разорительных набегов на близлежащие города и села ему приходилось долго «отпаиваться» водкой, чтобы прийти в себя и заодно отметить удачное пополнение дивизионного бюджета. Голова у атамана раскалывалась. В эту-то минуту на глаза ему и попалась стройная узбечка, одиноко шедшая к дальнему ручью. Поправив портупею, атаман на мягких лапах покрался за ней.

Зачерпнув два ведра воды, Джамиля поставила их на землю и тут увидела стоящего в непосредственной близости атамана. От неожиданности она вздрогнула.

— Что Вы здесь?

— Да вот вишь, голова болит. Дай водицы испить.

— Пейте.

Атаман поднял ведро и, поднеся его к лицу, осушил чуть не до половины. Поставив его на землю, лихо закрутил ус и посмотрел на Джамилю:

— А ты ничего, справная.

Она взяла опустошенное атаманом ведро и опустила его в реку, чтобы вновь наполнить, а Анненков в этот момент нахально положил руку ей на бедро. Она отшатнулась, уронив ведро в воду. Атаман расхохотался.

— Что Вы делаете, Борис Владимирович? Вы пьяный?

— Да полно тебе. Что с тебя, убудет, что ли? Давай-ка быстренько, мне после пьянки всегда дюже хочется этого самого…

Джамиля попятилась к воде, а атаман как удав на кролика пошел ей навстречу, расстегивая ремень на форменных галифе. Девушка поняла, что дальше отступать некуда и что было сил рванулась в воду. Атаман уже скинул сапоги, чтобы броситься за ней, как вдруг поодаль в кустах услышал треск — они были у ручья не одни.

— Что здесь происходит? — услышал он знакомый голос. Из чащи навстречу ему пробирался Николай Козлов. — А где Джамиля?

Атамана уже было не остановить.

— А, это ты, щенок. Что, тоже приспичило? Ну да ничего, погоди пока, в очереди постой, а то старшим-то, сам знаешь, уступать нужно. Я быстро с ней дела сделаю, а потом пользуй ее как хочешь и в хвост, и в гриву.

Атаман лез в воду. Коля услышал крик Джамили, отплывшей уже достаточно далеко от берега:

— Помоги!

Солдат бросился наперерез атаману, что было сил размахнулся и ударил его по лицу.

— Ах ты сучонок, — зашипел Анненков и потянулся за шашкой, забыв на минуту о том, что ремень с портупеей и солдатским оружием только что сбросил. Этого времени Коле хватило, чтобы унести ноги в сторону казармы — его оружие тоже было не при нем.

— Стоять! — орал атаман ему вслед. — Зарублю!

Теперь внимания Анненкова переключилось с девушки на Николая. Такого оскорбления казачий генерал стерпеть не мог. Размахивая шашкой, в одних портянках на босу ногу летел за молодым парнем атаман, отвешивая ему угрозы.

Николай влетел в казарму, когда там был один Никита.

— Ты чего? — спросил парень.

— Анненков к Джамиле приставал. Убью гада.

— Стой!

Но того было уже не остановить. Выхватив ПММ из кобуры, Николай выбежал на улицу. Анненков стоял у входа в казарму и уже занес над ним шашку, когда меткий прицельный выстрел свалил его ниц.

На секунду все замерло. По счастью, никого из диких казахов атамана рядом не было — свидетелем убийства стал только Савонин. Он бросил ведро с водой, без слов взвалил тело Анненкова на плечо и потащил в сторону реки, откуда только что пришел. Козлов бежал за ним.

— Камень пока ищи, — крикнул ему командир.

Минуту спустя двое негласных заговорщиков были у реки. Отыскав в спешке где-то веревку и привязав камень к ногам атамана, бросили тело в воду. На поверхность водной глади выплыло несколько последних пузырьков погибшего казачьего генерала.

— Ну и что? Что теперь будем делать?

— Черт его знает. Надо у Никиты спросить. Так или иначе, и оставаться нельзя, и уходить нельзя.

— Может, спрячемся где? — робко предположил солдат. Джамиля вылезла из воды и придалась к нему — она продрогла до нитки вода в здешних проточных реках не отличалась теплотой даже летом.

— Еще не знаю. Иди расскажи обо всем Никите, и начинайте собирать вещи. А я тут пока посмотрю, чтоб не всплыл, и следы замету.

Так и сделали. А несколько минут спустя и сам Савонин-старший влетел в казарму.

— Собирайтесь быстрее! Надо успеть до утреннего расчета, пока никто ничего не сообразил и не хватился! Давай, давай…

Дверь казармы скрипнула. На пороге показался адъютант Анненкова.

— Мне командира.

— Я командир, — Савонин сделал шаг вперед. Вся группа уже была в курсе случившегося, и каждый держал за спиной табельное оружие. Все могло случиться в любой момент.

— Тебя атаман кличет.

— Какой атаман?

— Как — какой? Анненков, Борис Владимирыч. Наш атаман. Ты чего, солдат, не выспался?

— А когда он меня звал и куда?

— Только что. К себе звал.

— А где ты его встретил?

— Да что за вопросы? На реке и встретил. Купался он. Он всегда по утрам купается. Велел тебе зайти, что-то обгутарить надо.

Савонин пожал плечами и вышел за порог — возможно, такова была хитрость казачьего генерала. Зная его трусость, можно было предположить, что он боится открытой стычки с людьми Савонина, и решил перебить их поодиночке, начав с командира. Ценаев вызвался идти с Валерием — отказываться и привлекать к себе внимание было нельзя.