Александр Чернов - Одиссея крейсера Варяг.Чемульпо-Владивосток

- А вот это и правда любопытно, господин лейтенант, а с чего это вас вообще вдруг потянуло телеграммы царственным особам посылать? Да еще и с эдакими своеобразными поздравлениями, я уже молчу про выражения?

- Всеволод ФедоГович, - несколько смущено програсировал Нирод, - мы вчера, когда праздновали в "Англитере"... Господи прости, но это не я этот местный гадючник так назвал, к нам пристал один журналист. БГазильский, кажется, сейчас точно не вспомню. Назойливый такой хлыщ, но остроумный. Все выспрашивал про бой, про абордаж. Ну, это у борзописца работа такая, понятно. Мы, конечно, как Вы и приказали, для такого случая, правды - ни-ни! Зарубаев ему такое... Прямо Сабатини, ей Богу! А он...

- Давайте-ка покороче, любезный граф...

- Да. ПГостите... Виноват. Но это вот он, как раз, напоследок и спросил, а что я, как мичман с "Варяга", думаю о поздравлении, что студент из Вильно направил микадо по случаю "долгожданного утопления этого "гадкого "Варяга", доставившего столько проблем победоносному японскому флоту"! Ну, мы с господами офицерами решили на деле показать, ЧТО мы думаем, и заодно поздравить микадо с воскрешением "Варяга" и пообещать новых проблем. Ну, а лексика... Простите, были зело пьяны. Мы. Все...

- Ясно. Чья идея? С телеграммой "запорожцев султану"...

- Моя...

- Не сметь врать! Все одно дознаюсь...

- Мы... То есть я и мичман Бутаков с "Богатыря", подумали, что... Но предложил я! Я один!

- Понимаю, дружка выгородить нужно-с... Сие благородно-с, граф...

Но мич... лейтенант, Вы, разве не в курсе, что, во-первых, венценосных особ, пусть и противного нам государства, в телеграммах называть "обезьяной" нельзя. "Желтомордой", это уже частности в данном случае... А японского императора нельзя трижды! Когда эта телеграмма дойдет до адресата, японцы будут за его честь воевать до конца, гораздо серьезнее, чем за Корею и доступ в Китай. А нам оно надо? Во-вторых, начиная спорить с этим подонком-недоучкой из Вильно на его языке, вы себя с ним невольно уравниваете, роняя при этом не только Вашу честь и достоинство, но и...

Неожиданно, видимо пожалев начавшего краснеть от стыда аки омар во французском ресторане, Нирода, в разговор встрял молчавший до сих пор ночной дежурный телеграфист:

- Ваше превосходительство, да не дойдет эта их телеграмма до Японии, не волнуйтесь.

- Почему, собственно, любезный? Неужто у вас кабель поврежден столь удачно? И почему "не дойдет", если мне ваш начальник в нос тыкал квитанцией о приеме?

- Ну, видите ли, не передавать телеграмму вообще я не мог, испугался, простите. Дюжина господ офицеров, с наганами, да еще и морские - то есть морзянку знать должны, у них с текстом не забалуешь... А вот адрес я немного подкорректировал, так что спите спокойно.

- И куда же вы, сие письмо варяжских запорожцев японскому султану направили?

- Куда-то в Ярославскую губернию, на кого бог-с пошлет. Кстати - с господина лейтенанта три с полтиной за услуги, а то вчера второпях не расплатились.

- Фу-у... Слава тебе Господи. Хоть один умный! На тебе, голубчик, червонец, и сдачи не надо! Хоть один камень с души, - весело произнес расслабившейся Руднев, и вручив телеграфисту полновесный империал, повернулся к Нироду, - а вам, милостивый государь, назначу я соответствующую епитимью.

- Домашний аГест? - со скучающим видом, задрав глаза к потолку, поинтересовался донельзя довольный исходом инцидента Нирод.

- Хуже, милейший Александр Михайлович, хуже. Ну-ка, идите-ка сюда, к окошку. Видите во-он те сопки? За ними находится форт Линевича, а еще дальше - бухта Горностай. Вот там вы и будете командовать дальномерным постом.

- А разве там есть дальномерный пост?

- Вот и озаботьтесь, дорогой граф, чтобы за три дня оборудовали, и командуйте себе на здоровье! Выберете себе сопочку поуединенее, и замаскируетесь так, чтобы с моря вас хоть в бинокль, хоть в трубу подзорную заметно не было. Если вам жить не надоело, конечно...

Кабель телеграфный на форту у армейцев есть, к нему для связи и подключитесь. После чего, до появления в окулярах ваших дальномеров крейсеров адмирала Камимуры, в городе вам появляться запрещаю. А то еще в Питер вдруг чего напишите, тогда уже так просто не замнем.

Дальномеры приказываю снять с "Варяга", в доке они ему точно ни к чему, дальномерщиков оттуда же. На проведение телеграфной линии от вашей позиции до форта мобилизуем связистов... Все! Послезавтра выйду на миноносце - проверю лично...

- Простите, Всеволод Федорович, а почему именно Камимура? А если он не придет?

- Тогда, граф, вы у меня на этой сопке построите дом, заведете хозяйство и будете там жить. От барышень, дружков и молодецкой дури подальше... Кру-гом! В порт за дальномерами шагом, нет, БЕГОМ, МАРШ!

P.S. Купец первой гильдии Микадов, проживающий в городе Ярославле, на Токивской улице, был рано утром разбужен негромким стуком в дверь. За дверью, почтительно переминаясь с ноги на ногу, стоял посыльный с телеграфа.

- Михаил Николаевич Микадов?

- Да, а что случилось такого важного, что вы меня в девять утра беспокоите? - Басом по волжски проокал купчина, подозрительно посматривая на посыльного. Как и всякого человека, занимающегося коммерцией, от неожиданных визитов работников почтового ведомства он ничего хорошего не ждал. С таких ранних визитов обычно начинались рекламации, судебные тяжбы и прочие радости купеческой жизни.

- Премного извиняемся, но адрес получателя был настолько перепутан, что мы уже третий день по городу мотаемся... Извольте получить и расписаться в получении.

Заранее готовясь к худшему - мало того, что рекламация, а что еще по телеграфу-то посылать будут, так еще и получаешь с трехдневным опозданием, Микадов расписался в получении и погрузился в чтение. По мере чтения он несколько раз бледнел и краснел, потом долго морщил лоб, перечитал не самую кроткую телеграмму еще раз и наконец повернулся к курьеру.

- Голубчик, это что, шутка? Или этот мерзавец Вилькинштейн таким образом решил мне отомстить за то, что мне подряды отдали? Но причем тут Владивосток? Я там никаких дел не вел, не веду и не собираюсь! И какая сволочь меня, купца первой гильдии, называть посмела "желтомордой обезьяной"? И почему это я должен жалеть, что кого-то не утопил? И как и зачем МНЕ какой-то варяг должен доставить еще много неприятностей? Про кучу ругани я уже молчу, короче - не мне это телеграмма! Заберите эту гадость!!

- Михайло Николаевич! Батюшка, помилуйте, я эту дрянь третий день ношу по всему Ярославлю! Меня уже один раз с лестницы спустили, а как только не называли - лучше промолчу! Я не знаю, кто там во Владивостоке пошутил, но уж коли вы расписались в получении этого, то я считаю, что я эту телеграмму доставил! До свиданьица...