Алексей Рюриков - Латинские королевства

В начале 1183 года, Стальной Иосиф перешел в наступление по всем фронтам. На востоке эмир Азербайджана оперировал на линии Мелитена-Эрзинджан-Трапезунд, отбросив границу на полвека назад, ко временам Иоанна II Комнина. Не то чтобы Джахан Пехлеван полностью контролировал земли восточнее этой линии, до этого было еще далеко. Но и власти Византии там уже фактически не имелось. Многочисленные беженцы из потерянных провинций дали возможность ромеям сформировать высоко мотивированные части для попытки реванша, но греки нанесли удар последними. Начали наступления скоординированные удары грузинской армии с севера и сводного корпуса Латинского Заморья под командованием Ги де Лузиньяна с юго-запада. В Диррахии высадились союзники патриарха из Сицилийского королевства, поддерживаемые флотами Венеции и Генуи, а части Иосифа начали наступление на Константинополь.

В Латинском королевстве, в 1182 году резко ухудшилось здоровье Балдуина IV Прокаженного. Король почти потерял зрение, у него отнялись ноги и приближенные ждали его смерти, отчего обострился вопрос о наследнике. Мать и коннетабль Амори Фиванский убеждали страдающего монарха внести определенность, но Балдуин IV цеплялся за жизнь, опасался потери короны — а с нею и внимания окружающих и требовал гарантий, в чем его поддерживала вдовствующая королева Матильда, всегда заботившаяся о судьбе сына. Компромисс нашел патриарх Иерусалима, предложивший королю новую должность. Около Иерусалима еще до 1-го крестового похода существовал монашеский (естественно, греческой церкви) госпиталь Святого Лазаря для прокаженных. История общины неизвестна. Возможно, это была ветвь братства Иоаннитов, но это в данном случае роли не играет. С приходом франков, эти монахи перешли под покровительство латинских клириков, чем приобрели немалое количество спонсоров в Заморье и Европе — проказа не обходила стороной никого. С появлением военно-монашеских Орденов Тампля и Госпиталя, в их уставы вошла норма о переводе заразившихся проказой братьев в общину Св. Лазаря, а чуть позже под крылом патриарха Иерусалима возник и Орден Святого Лазаря, с сетью лепрозориев в Святой Земле и филиалами в Европе. Патриарх Ираклий Овернский предложил ходатайствовать перед папой римским о переводе этого ордена в статус рыцарского. Военно-медицинского, по аналогии с иоаннитами, но в узкой нише, связанной с проказой. И кому стать первым магистром, как не прокаженному королю? Перейдя с суетного мирского трона на высокий церковный пост и в монашество, сохранив рыцарский статус и гарантировав себе внимание и заботу? Ас учетом неоспоримого мученичества при исполнении долга короля и затем христианина — тут и до причисления к лику недалеко.

Перспектива выглядела отнюдь не иллюзорно, в том веке канонизация правителей стала популярной. За три десятка лет до описываемых событий в Германии признали святым императора Генриха II, двадцать лет назад в Англии — короля Эдуарда Исповедника, подобное случалось в Скандинавии и Венгрии… и выглядел бонус крайне привлекательно. Как с точки зрения статуса, так и в плане личного спасения души, чем в те времена мало кто пренебрегал. Психологически такое решение закрывало задаваемый тогда всеми болящими вопрос: «за что это мне?», причем ответ получался действительно королевским: «не за что, а для чего». Для возвышенного дела.

Балдуин IV проконсультировался с еще одним экспертом, патриархом Александрийским и своим былым наставником, Вильгельмом Тирским. Для высшего клирика, в такой ситуации любой ответ кроме положительного вообще выглядел бы странно, а в данном случае вариант предлагался действительно неплохой, в том числе в плане облегчения страданий короля и определенных политических шагов. Потому Вильгельм идею поддержал. Торопиться с отречением, король, чья подозрительность с болезнью усилилась, не стал, но проект запустил. В Рим направили посольство с прошением об учреждении ордена и утверждении его первого магистра. Наследником короны стал сын принцессы Сибиллы и Ги де Лузиньяна, коронованный в соправители под именем Балдуина V. Два монарха одновременно в Заморье случились впервые, но в Европе такая схема встречалась, а в Византии считалась обычной практикой, так что никто не удивился. Регентом королевства назначили Ги де Лузиньяна, на время болезни старшего короля и до совершеннолетия младшего. Именно в этом статусе, зять и отец действующих королей возглавил поход против Азербайджана.

В этом же году, князь Мармарийский Рене де Шатильон выдал младшую дочь Алису (от второго брака) за своего тезку, Рене Монферратского, младшего (пятого) сына маркграфа Монферрата Вильгельма V и брата Вильгельма Длинного Меча, уже нам известных. Как упоминалось, совместный с восточным императором Мануилом I проект Монферратов против императора западного, со смертью василевса и началом смуты в Византии провалился, Вильгельм Длинный Меч погиб, а его оставшимся без союзника родственникам на родине стало не комфортно. Оставив на хозяйстве не засветившегося в прогреческой деятельности третьего сына, Бонифация, глава клана Вильгельм Старый отъехал вслед за Рене в Святую землю, где получил лен в княжестве Мармарийском. Его второй сын, Конрад, успевший повоевать с Фридрихом I Барбароссой, тоже отправился на восток, но через Византию. Разумеется, через контролируемую патриархом Иосифом ее часть. У Иосифа Стального Конрад задержался на несколько лет, возглавив отряд франков, воюющий на восточной границе. Еще один (четвертый) сын Вильгельма V пошел по церковной линии, став епископом подконтрольной маркграфам Альбы.

Но вернемся в Византию, где патриарх Иосиф и его союзники перешли в наступление.

На востоке нанесла удар по эмиру Азербайджана Грузия. Грузины укрепили вертикаль власти и подготовились к экспансии, но сочли более выгодным для начала занять территории, недавно принадлежавшие Византии, с христианским населением, на чью поддержку можно было рассчитывать. Логика простая — войну с Азербайджаном можно продолжить и позже, а у греков земли потом не отнимешь. Поэтому грузинские части нанесли два удара. Первый отряд прошел по черноморскому побережью, до местечка Рисос, что восточнее Трапезунда, а затем на восток, осадив Карс. Второй удар наносился в направлении озера Севан, а затем западнее, на Ани. Кампания сложилась удачно, население действительно встречало грузин как освободителей, а укрепиться здесь турки толком не успели. Серьезное сопротивление оказали только Карс, где после месяца осады горожане открыли ворота единоверцам, и Ани. Последний осаждали полгода, отбив несколько нападений Джахан Пехлевана с целью деблокады, но в итоге взяли.