Алексей Рюриков - Латинские королевства

3. Эфесский Собор. Первый, а официально единственный, поскольку II Эфесский аннулирован, признан разбойничьим и небывшим вовсе. Там появилось несторианство. Названо оно так по имени патриарха Константинополя Нестора, чью концепцию патриарх Александрии разгромил на Соборе и, собственно, сформулировал, довольно пристрастно причем. Нестор был менее радикален, чем ему приписали враги и развили последователи. Его сняли с должности и сослали, причем прожил в ссылке он еще долго. Поддерживала несторианское направление Антиохия, хоть и не вся, а Рим жестко следовал коренным принципам и Александрии.

Несторианство оказалось версией живучей и популярной — но в Азии. Развил тему через много лет человек с оригинальным именем Бабай, позже прозванный Великим. Бабай Великий, в сущности, основателем несторианства и стал, а последователей все знают — Азия, Великая Степь, Кавказ, тюрки, половцы, монголы, уйгуры, киргизы, хазары, осетины… вплоть до популярных казаков-несториан, еще в Новое время выступавших против российской империи.

Из пределов Римской же империи несториан удалось вытеснить после кровопролитных, но краткосрочных схваток. Основные дискуссии с применением колюще-режущего оружия начались позже, когда при монголах несториане пошли обратно на запад. Но тут снова помог ислам… впрочем, это уже потом.

4. Халкидонский Собор принял догмат, который до сих пор лежит в основе веры католиков и православных, аннулировал II Эфесский Собор (где победили монофизиты), и собственно, создал монофизитскую версию христианства — от противного. Делегаты Собора объединились против Александрии, до того лидировавшей в Церкви. Лидерство вернул Рим, поддержанный и Антиохией (разгромленной ранее александрийцами за несторианство), и Константинополем.

Монофизитов осудили идеологически, а император выдвинул позицию « решения Собора — в жизнь! », и повелел монофизитов сажать или высылать, их подрывную литературу сжигать, а за ее распространение казнить разнообразно.

На церковной почве возник и светский раскол, часть Малой Азии, Сирия, Палестина и Египет фактически откололись от империи. Следующие императоры усугубили ситуацию, порой вставая на сторону монофизитов, так что еще век даже на государственном уровне верх брали то сторонники Халкидона, то монофизиты, что влекло все новые витки репрессий и реабилитаций, а также локальные войны в провинциях, где не все колебались с линией партии.

Императоры стали последовательными сторонниками Халкидона лишь в середине VI века, но монофизитов еще оставалось достаточно. Победили все же халкидонцы, но лишь по причине завоевания монофизитских провинций мусульманами, до того схватки продолжались.

Монофизиты и поныне существуют и вполне многочислены.

На этом же Соборе закрепили лидерство Константинопольского патриархата на востоке и второе место в иерархии Церкви — « представили равные преимущества святейшему престолу новаго Рима, каковой имеющий равные преимущества с ветхим царственным Римом, и в церковных делах возвеличен будет подобно тому, и будет вторый по нем ». Сие прописали в высшем церковном законодательстве прямого действия — так что, повторюсь, претензии Рима на лидерство и главенство, в Расколе на католиков и православных, формально не так уж не обоснованы.

А еще появился пятый (и в классической версии последний), патриарший престол — Иерусалимский. Епархия считалась «Матерью церквей» и основана была апостолом Иаковом, братом Господним, но ранее высшего статуса за ней не признавали. Впрочем, несмотря на сакральную значимость, внутрицерковным авторитетом престол особо не пользовался.

Далее случились еще три общепризнанных Собора, но там уже последствия были более локальными. На идеологическом содержании останавливаться не будем — оно достаточно тонко. Разница между ортодоксами и монофизитами — в одной букве (в греческом языке), арианство скорее вообще было не совсем христианством, несторианство и монофизитство — радикально противоположными (вроде как левый и правый) уклонами, а ортодоксы-халкидониты схоластически выглядели «умеренным центром».

Причем, порой думается, что без Вселенских Соборов — не возникли бы и расколы. Не смогли бы сформулировать общую идею разграничения версий, в каждом случае. И возможно, остались бы единой Церковью с поместными субъектами федерации…

После смерти Иль-Гази и начала войны за трон Мардина между его сыновьями, в Алеппо оставался еще один претендент на наследство, племянник покойного эмира Балак. В оставшемся бесхозным эмирате он имел личный удел, считался восходящей звездой ислама, вождем мардинцев и кумиром мардинок, а оттого наилучшим кандидатом в наследники Иль-Гази. Появись Балак в эмирате, и вопрос о троне становился делом решенным. Именно по этой причине, наместник Алеппо после смерти сюзерена мгновенно стал опасен всем заинтересованным правителям.

Сыновья Иль-Гази прекрасно понимали, что кузену уступают оба. Восточный сосед, наместник Мосула аль-Бурсуки, строил на управляемых землях личный, хоть пока и вассальный султану, эмират, в который предполагал включить Алеппо, а со временем и Мардин. Отчего предпочитал видеть правителем последнего слабого соперника.

Франки придерживались того же мнения, так что отправиться с дружиной в Мардин из окруженного латинянами и Мосулом Алеппо, у Балака не получилось. Прорыв выглядел слишком рискованно, да и город оставлять просто так было жалко — актив все же.

При этом ближайшее будущее Алеппо сомнений ни у кого не вызывало — переход под власть Мосула или Антиохии. Сил на суверенитет блокированный город не имел.

Горожане теряли из-за «кольца врагов» деньги и их выбор, с учетом недавней измены и избиения христиан, был очевиден — они предпочитали уйти под руку аль-Бурсуки. А вот относительно своей судьбы, Балаку срочно требовалось сделать выбор.

Сам наместник хотел в Мардин и там на трон, продолжать политику Иль-Гази. Вариант вассальной независимости для него отпал сразу — ни аль-Бурсуки, ни регент Антиохии Балдуин II, идей автономии не разделяли.

Переход под власть Мосула выезд в Мардин закрывал окончательно. В лучшем случае, Балак оставался в Алеппо наместником, на срок, определяемый эмиром и не факт, что долгий. Да и идея дальнейшей службы равному по статусу сопернику не привлекала. В худшем случае, свежеобретенного вассала могли и быстро ликвидировать, дело житейское.