Маргарита Полякова - Курляндский гандикап

Положение Венгрии, кстати, тоже снова стало неустойчивым. После того, как Австрия немного переведет дух, она вполне может захотеть вернуть прежнее влияние. И такого поворота желательно было избежать любыми средствами. Может, намекнуть Петру, что неплохо бы провести помолвку младшего сына? Сколько там Федору? Тринадцать? Дочери Ракоци еще меньше… Но для 18 века — вполне подходящий возраст для помолвки. Не отдавать же австриякам Венгрию, в которую мы с Петром столько вложили!

Нет уж. Девиз я себе придумал абсолютно правильный. Что мое — то мое навсегда. Нужно только приложить немного усилий, чтобы врагам было очень больно и невыгодно отбирать у меня мое имущество. Банки, кстати, оказывают мне в этом серьезную помощь. Кредитная удавка действует лучше шантажа и угроз. В погоне за красивой жизнью, ключевые фигуры многих стран легко влезают в долги. И начинают действовать в чужих интересах. Причем, не стесняются работать сразу на несколько стран. С патриотизмом у высшего общества 18 века были очень большие проблемы.

Теплый ветер, шелест листвы, пение птиц и любимая лавочка в небольшом скверике рядом с Курляндской Академией. Исаак часто приходил сюда думать. Отрывался от записей, изысканий, споров и сидел, прикрыв глаза. Именно здесь, в умиротворяющей обстановке, ему в голову приходили самые гениальные мысли и идеи. Здесь можно было почувствовать течение времени и осознать, насколько оно неумолимо.

В этом, 1719 году Ньютону, ни много ни мало, исполнилось 76 лет. Почтенный возраст. Пора думать о вечном. Но в повседневной суете не всегда получалось даже пообедать нормально. Перекусы на бегу, научные диспуты вместо ужинов и работа заполночь вместо того, чтобы вернуться домой. Исааку невероятно повезло с женой. Другая давно бы скандал закатила, или упрекала бы постоянно. А у Ньютона был обустроенный быт, и полное понимание.

Сына он, правда, упустил. Нет, тот вырос во вполне приличного человека, но… математиком не стал. Слишком любил паруса, корабли и дальние путешествия. Исаака не грел даже тот факт, что его сына сам Карл Якоб Кетлер прочил в свои преемники. Ученая стезя Ньютону была куда ближе, и теперь у него оставалась надежда только на внука. Юный Джонатан показал пытливый ум и радовал деда своими успехами. Грех жаловаться — у Ньютона было все, чего можно было пожелать. Любящая супруга, уважающие его дети, дом полная чаша и мировое признание его, как ученого.

Исаак приехал в Курляндию молодым и полным надежд. Сколько таких юнцов не добиваются ничего и разочаровываются в жизни? А Ньютон взлетел на самую вершину. Добился максимально возможного, даже дворянства. Смог бы он сделать такую головокружительную карьеру, если бы остался в Англии? Сомнительно. Там не было своего Фридриха Кетлера, который с увлечением продвигал перспективные идеи и, казалось, умел делать деньги из воздуха.

Разве секрет, что во многих других странах наука только поглощает деньги? В свое время Ньютону даже казалось, что это правильно. Однако Фридрих доказал ему, что это не так. И когда большинство лабораторий стали сами себя обеспечивать и даже приносить Академии прибыль, Исаак в очередной раз оценил кетлеровскую практичность. Деньги за музыкальную коробку, официально получившую название Ньютофона, поступали до сих пор. И очень неплохие.

Наверное, ученым именно такой стимул и нужен был — понять, что их таланты признают не только на словах, но и готовы их оплачивать. Это оказалось прекрасным стимулом! И привлекало в Курляндскую Академию настоящих знаменитостей. Это же мечта — найти человека, который не только поймет перспективность твоих открытий, но и выделит лабораторию, предоставив самое прогрессивное оборудование. Да и с финансированием все было в порядке.

Правда, по какому принципу Кетлер отбирал таланты, было абсолютно непонятно. Некоторые проекты, казавшиеся Исааку весьма привлекательными, не находили у Кетлера никакой поддержки. А порой он цеплялся за полную ерунду! Правда, стоит отметить, заканчивалось это всегда очередной грандиозной новинкой. Так что и в этот раз, когда Фридрих нашел человека, мечтающего подняться в небо и начал работать над этим проектом, Ньютон не присоединился к хору скептиков. Хотя многим подобная мысль казалась чуть ли не кощунственной. И уж точно неисполнимой.

Исаак был уверен, что Кетлер поднимется в небо. И денег на этом заработает столько, что остальным останется разве что только локти кусать. Хотя, надо отдать Фридриху должное, о прибыли он думал не всегда. И его проекты хороших дорог, общественных бань, доступных лечебниц, бесплатных школ и многого другого, в лучшем случае, окупались. И то не всегда. Но именно благодаря этому Курляндия стала местом, где хочется жить.

Жаль, что жить Исааку осталось не так уж долго. Впрочем, на это тоже грех жаловаться. Он пережил многих из своих соратников. Тихая аллея, где Ньютон любил сидеть, вела к кладбищу, уже ставшему знаменитым. И получившему название «Кладбище Великих». Исаак иногда бывал там, когда одолевали мрачные мысли. И его тщеславие грела мысль, что когда-нибудь он будет упокоен среди великих имен.

Помпезные памятники, являющиеся произведениями искусства, стелы с перечнем изобретений и открытий, благодарные ученики, приходящие почтить память знаменитых учителей и предшественников… хотелось бы, чтобы традиция соблюдалась и дальше. Чтобы здесь хоронили поистине великих людей, оставивших свой след в науке. Пока жив Фридрих, так оно и будет. Скорее всего, продолжится и при его сыне Якобе. А вот что будет дальше… бог весть. Слишком сильна власть денег над многими умами. И возможно, очередной правитель пойдет на поводу у денежного мешка, который захочет быть похороненным на престижном Академическом кладбище. Радовало одно — Ньютон этого точно уже не увидит.

Пароходы давно уже курсировали между Курляндией и Ирландией, так что проблем с путешествием не возникло. Можно, конечно, было отправиться на собственном флагманском корабле, но император не хотел официальщины. К тому же, если Петр вдруг передумает, корабль не так уж далеко. Причем не один. К своей охране император относился с должной серьезностью. И не стал противиться, когда Фридрих приставил к нему своих людей.

Это только кажется, что никто не посмеет поднять руку на помазанника божьего. Еще как посмеют! Петр до сих пор помнил свое противостояние с Софьей. Хорошо ему тогда помог Кетлер, иначе кто знает, чем бы это все закончилось. Прошедшие годы только прибавили Петру осторожности. Наверное, к старости он станет еще подозрительнее. Время никого не щадит. Даже казавшийся вечным Фридрих Кетлер постарел. Хотя, нельзя не признать, для своего возраста выглядит неплохо. И на удивление подвижен. Сам Петр с годами немного оплыл в талии, а вот Кетлер все такой же подтянутый и сухопарый. И все так же увлечен различными проектами.