Георгий Юленков - Ветер надежды

— Простите сэр, но правила до меня не доводили. Ущерба мы никому не нанесли. Я уплатил за прыжок, и выполнил его. Вот и все.

— Коул, бегом в диспетчерскую, я немедленно хочу знать, кто здесь посмел за наличную плату разрешать прыгать гражданским. Да еще и в рекламных целях.

Повисла неловкая пауза. Павла ждала скандала, но грозный майор со, вполне себе, пролетарским лицом, неожиданно смягчился. Он с интересом оглядел экипировку приведенного к нему 'хулигана'. Хмыкнул, отметив наличие пристегнутой спереди 'запаски' с притороченной к ней снизу 'лейнемановской' лопаткой. И, словно бы ничего не случилось, задал вопрос.

— Я заметил ваш акцент. Откуда вы мистер Моровски?

— Я поляк. Сейчас я вернулся из Канады к отцу, он живет тут в Чикаго.

— Гм. А что это за трюки вы там отрабатывали?

— Сэр. Завтра здесь будут гонки. А перед гонками выступления парашютистов. И нам с приятелем нужен, как заработок перед гонками, так и призы по результатам заездов.

— А для чего конкретно вам нужны эти. Гм… 'призы'?

— Федеральный бюджет не спонсирует автогонщиков, поэтому средства мы изыскиваем самостоятельно. А рекорды скорости стоят денег. Эгхм… Майор, сэр.

— Мечтаете о славе? Что ж, вас можно понять. Кто в вашем возрасте о таком не думал.

В ожидании испарившегося лейтенанта, Риджуэй ненадолго задумался. Наконец, что-то решив, он кивнул своим мыслям. Следующий вопрос парашютисту-нарушителю был задан добродушным, но довольно-таки властным тоном. При этом майор с интересом вглядывался в лицо собеседника.

— Хм… Мистер Моровски. Автогоночная карьера это, конечно, неплохо… А что вы думаете о поступлении на службу в армию США? С вашими талантами перспективы могут быть отличными…

'Угу. Перспективы… Для своей-то родины ты, майор, правильно рассуждаешь. А, вот для меня эта перспектива помочь нашему наиболее вероятному послевоенному противнику заранее развить наиболее эффективный род войск… Чтобы когда-нибудь, в разгар какого-нибудь нового 'Карибского кризиса', на Кубу или там другого какого нашего союзника, вместо экономической блокады, высыпалась с неба пара аэромобильных дивизий. Сам-то ты дядька типичный службист… Но в Пентагоне и другие дядьки сидят. Прикажут они тебе вместе с немцами идти уничтожать 'поганый очаг большевизма'… И ты, рявкнув свое любимое 'Есс, сэр!', как миленький пойдешь стрелять в моих родных. Так что, звиняй служака, но это уже без меня…'.

— Простите сэр, но об этом я пока не думал.

— Так подумайте. О своем будущем нужно задумываться вовремя. Уже после первой аттестации получите третьего лейтенанта, дальше все будет зависеть от ваших стараний. Решайтесь же, мистер Моровски!

— Благодарю, сэр. Но у меня еще есть планы, от которых я пока не готов отказаться.

— Это все ваш запланированный рекорд скорости?

— Пока только на колесах, сэр. Но надо же, с чего-то начинать…

— Ну что ж, вот вам мой почтовый адрес. Если в ближайший год передумаете, то за вами пока остается место инструктора по парашютному спуску. А оттуда прямая дорога в командиры специальных подразделений. Рад был познакомиться. А сейчас вы пока свободны… Но я все же, рекомендую вам без письменного разрешения аэродромного начальства не прыгать с парашютом на военных аэродромах Соединенных штатов.

— Я учту это. И спасибо за предложение, сэр.

'Значит, 'пока свободны'. Мдя. А как же, етишкино коромысло, разрекламированная 'колыбель свободы и демократии'? Кое в чем есть свобода, но местами и тут гайки крутят. Хотя армия есть армия. В ней порядок быть должон. Но вот эта пивная бочка у диспетчерской…'.

За окном машина устало спряталась под раскидистой яблоней. Пожилой мужчина сидел за столиком кафе напротив уплетающего свиные сардельки парня. В углу глаз мелькнула быстро испарившаяся влага, лицо герра Пешке было мрачным и торжественным. Случайно пойманный им наивно-настороженный взгляд молодого человека чем-то ему сразу понравился. Хороший был взгляд — человеческий. Совсем не такой — 'просвечивающий', как у тех волклодавов-чекистов. Это был взгляд многое повидавшего, но не растерявшего запас сочувствия молодого мужчины. Йоганн отметил, что чекисты сумели найти ему во 'временные сыновья', возможно, лучшего кандидата. Но это был не Адам…

— Ты многое делаешь неправильно.

— Что именно, папа?

— 'Папа'? Этого слова я от Адама не слышал лет с двух. Твои движения не такие как у него. Даже ешь за столом ты совсем по-другому. Так едят русские или здешние голодранцы. И не вздумай здесь дать на чай, больше десятины от суммы заказа. Даже этого будет много. Запомни, если ты действительно хочешь научиться быть немцем, всерьез начинай думать и делать все также как они. Чаевые это не подарок, а плата официантке за её работу. Щедрость тут не причем. Еда это тоже серьезное дело, хоть и не такое возвышенная как молитва. Кстати, сегодня сходим с тобой в кирху. Ты молиться то умеешь?

— Зачитать 'Патер Ностр', или тебе всю Библию наизусть?

— Зря дерзишь. Для немца это важный момент. Как и аккуратность, доходящая до педантизма. Кстати и с твоей походкой нам надо бы поработать.

— А если не немцем, а поляком?

— Вот поляк из тебя точно никакой. Где бахвальство? Где цитаты на латыни? Где умничание по поводу и без оного? Где глупые споры по всяким пустякам? Даже не улыбнулся ни разу… И какой из тебя в дупу 'польский ловелас', если ты за целый час ни разу не пофлиртовал с официанткой?!

— Ну, а для шведа, чего мне не хватает?

— Того же, чего и для немца! Для германо-скандинава ты слишком щедр — почти транжира. Кроме того, слишком скор и неаккуратен во время еды. Про англичанина можешь даже не спрашивать, с ним тебя спутают только близорукие папуасы. А для американца ты слишком мрачен и замкнут. Любой контрразведчик через час общения с тобой поставит тебе диагноз — русский. И уж если не хочешь нормально учиться, тогда лучше сам скажи своим начальникам, что не годишься для этого дела!

— Я подумаю над твоим советом… А что там с моими документами?

— Адам почти всё оставлял мне на хранение. Метрики из Вроцлава, Варшавы, Стокгольма и Лондона. Там много всего. Справки из школ, где он учился…

— Не 'он учился', а 'ты учился'. Так будет точнее…

— Да, на здоровье… Аттестат 'твоей' немецкой школы в Аргентине. Так приятнее?

— Хм…

— Польский паспорт сделаешь сам. Шведский и британский паспорта Адам пару лет назад успел получить в консульствах, визы сделаешь потом. Американские права придется делать заново, так что поспеши…

— Это я сделал еще в Грин-Бей. Кстати, канадский паспорт и права тоже есть…

— Ну-ну. Сегодня вечером будешь сидеть дома, и переписывать заново по паре нью-йоркских и чикагских тетрадей и все 'твои' письма ко мне. Старые-то я уничтожу. Будешь плохо стараться, и эта ночь для тебя станет очень длинной.