Дэйл Браун - Воинский класс

— Именно, — сказал Филиппов. Его помощник начал в бешеном темпе писать что-то на бумаге, стремясь, наконец, показать своему начальнику кое-какие идеи, пока немецкий министр иностранных дел был готов слушать.

— Кроме того, у нас есть множество других областей сотрудничества, которые мы также можем рассмотреть, — сказал Филиппов, снова лихорадочно пытаясь придумать направления, которые смогли бы удержать эту внезапно создавшуюся ситуацию на твердой основе.

— Например?

— Филиппов читал третью или четвертую записку от помощника. Его глаза внезапно широко раскрылись.

Написано было просто. «Казаков нефть».

Он сделал паузу, снова и снова проматывая и переписывая сценарий в голове, прежде, чем продолжить.

— Например, зависимость Европы от нефти с Ближнего Востока. Россия является крупнейшим экспортером нефти в мире, но Европа получает от нас менее десяти процентов. Германия получает менее чем двадцать процентов нефти из России, хотя мы практически соседи! Исправление этой ситуации откроет огромные преимущества для наших стран.

— Я полагаю, этот вопрос уместнее будет обсудить на встрече министров торговли и экономики, г-н Филиппов…

— Это вопрос внешней политики, кто бы что ни говорил, херр Шрамм, — вставил Филиппов. — Мы знаем, почему Европа экспортирует так мало нефти из России — недавняя история не убедила наши страны иметь слишком тесные связи. Это понятно. Но взгляните на нынешние события, министр. Европа связала свою судьбу в области долговременных вопросов военной и энергетической безопасности с Соединенными Штатами, и, похоже, проиграла. Соединенные Штаты более не нуждаются в Германии.

— В России это знают, сэр. Россия имеет запасы природных ресурсов, большие, чем любая другая стана на земле — в том числе огромные запасы нефти, которые даже не были полностью разведаны за два поколения, не говоря уже о добыче. Известные запасы нефти в прикаспии в пять раз больше, чем в Персидском заливе, и только четверть их даже полностью разведана.

— Тем не менее, Россия использует эти запасы только для себя, — указал Шрамм. — То, что вы говорите об этих запасах прекрасно, но потом все это придет только в Россию, в Самару или Новороссийск.

— Именно так, министр, — сказал Филиппов. — Но мы планируем инвестировать более миллиарда долларов в постройку трубопровода в следующем году, чтобы связать Черное море с Адриатическим. У нас есть определенное влияние в Болгарии, у германии есть сильное влияние в Албании. Если Соединенные Штаты покинут Балканы и Европу, о чем свидетельствую полученные нами данные, то они откажутся от всех возможных планов создания базы в Влёре, а Греция и Турция потеряют своего большого покровителя и окажутся сами за себя. В этом случае, Турция, конечно же, бросит Албанию и Македонию на произвол судьбы.

— Вы предлагаете российской нефтяной компании построить трубопровод от Черного моря до Адриатического? — Недоверчиво спросил Шрамм. — Частной компании, я полагаю? «Газпром» строит трубопроводы только в России. «Лукойл» хочет построить трубопровод через Украину и Польшу к Балтийскому морю, но его инвесторы рассеяны после российского вторжения на Украину, и компания балансирует на грани банкротства. Это оставляет… — Последовала пауза, и Филиппов услышал приглушенный стон. — Вы же не имеете в виду «Метеоргаз»? Плейбоя Павла?

— Я бы предпочел не вдалась в избыточные подробности прямо сейчас, министр, — вставил Филиппов. — Он был чертовски удивлен, что Шрамм упомянул «Метеоргаз», нефтяную компанию Казакова, являющуюся прикрытием его наркобизнеса. Однако Германия была тесно связана с Албанией, и, естественно, имела значительное присутствие на Балканах. Там, конечно же, были в курсе всех крупных проектов в регионе. Казаков был видной фигурой в международном бизнесе и международной преступности — конечно, в Германии будут начеку в связи со всем, во что он мог оказаться вовлечен. — Я хочу сказать то, что Россия стремиться к разработке нефтяных ресурсов Каспийского моря, что обеспечит Европу дешевой нефтью. Это будет большим благом для всех нас. Россия обеспечит этот проект на всех уровнях, и мы надеемся, что лидеры Европейского союза нам в этом помогут.

— Вы сейчас похожи на консультанта в магазине, херр Филиппов, — сказал Шрамм с нервным смешком. — Германия действительно ищет безопасный, стабильный и надежный источник энергии. Наша зависимость от Ближнего Востока нежелательна, однако это относительно дешевый и надежный…

— До тех пор, пока США сохраняют мир на Ближнем Востоке, — вставил Филиппов. — А что, если США уйдут оттуда, как ушли из Европы? Цена на нефть взлетит, а надежность поставок будет под большим вопросом. Германий нуждается в альтернативных источниках нефти, прямо здесь, в Европе, а не на Ближнем Востоке. И запасы в регионе Каспийского моря являются решением. Проблема в том, что предпримет Турция с ее транзитом через пролив Босфор, в случае какого-либо кризиса? Как вы будете получать эту нефть из Азии? Из Сирии? Из Израиля? А просуществуют ли они еще пять лет? А если единственным выходом станет вторжение в Турцию, чтобы обеспечить поставки нефти через Босфор?

В Бонне воцарилась длинная пауза. Филиппов уже собирался спросить у Шрамма, был ли тот еще на связи, когда министр иностранных дел Германии, наконец, ответил:

— Итак, удар по Албании не был ответным ударом, а был началом кампании по обеспечению строительства этого трубопровода в Европу?

— Я не могу прокомментировать случившееся сегодня утром, — повторил Филиппов. И действительно не мог — он понятия не имел о том, что случилось, не считая того, что самолет ДРЛО НАТО превратился в груду горящих на македонской земле обломков. Но от слов Шрамма его словно молнией ударило, принеся ясность. Секретный удар по Албании, чтобы обеспечить прокладку трубопровода? С Казакова сталось бы устроить нечто подобное.

— Что касается разрешений на прокладку трубопровода, мы не хотим кровопролития. Мы надеемся убедить соответствующие правительства стран южной Европы участвовать в этот важном и прибыльном деле.

— Я понял, без выражения сказал Шрамм. Любой мог осознать за его словами завуалированную угрозу. — Мы осудим это позже, министр Филиппов.

Филиппов повесил трубку, ощущая, что дышит и потеет, словно пробежал два километра спринтом.

— Что… Черт… Возьми… Случилось? — Крикнул он своему помощнику. — Что, черт возьми, сейчас было?

— Как мне показалось, — сказал помощник с улыбкой. — Вы только что заключили с Германией союз и соглашение о разделе Балкан, сэр.

— Но что насчет Албании? — Спросил Филиппов. — Что же произошло в Албании?