Борис Батыршин - Крымская война. Соратники (СИ)

Первой открыла огонь конная артиллерия англичан - без особого, надо сказать, результата. К тому моменту противники уже стояли в развернутых боевых порядках друг напротив друга и по-прежнему медлили.

Неизвестно, повторилась ли известная из истории отвратительная сцена между Кардиганом и лордом Луканом; ясно лишь, что англичане, немного подождав, попятились. И тут эстафета бестолковщины перешла к русским.

Одна из казачьих батарей (надо бы уточнить, какая именно; не исключено, что это снова оказалась Донская резервная) бегло обстреляла англичан через головы своих и даже нанесла неприятелю кое-какие потери. Тем временем, лейхтенбергские гусары полковника Халецкого, намереваясь атаковать отступающего противника, выскочили перед строем донцов и закономерно были приняты пушкарями за неприятеля.

Не знаю, опубликует ли здешняя «Русская старина» воспоминания меньшиковского адъютанта Панаева; да и будут ли вообще написаны эти строки? А потому, позволю себе привести отрывок, недурно описывающий эти события:

«Батарейный командиръ не рѣшался, сомнѣваясь, что этотъ эскадронъ могъ быть непріятелемъ; но Кирьяковъ настаивалъ такъ упорно, что батарея мигомъ выпустила 8 снарядовъ. Посыпались свои, эскадронъ бросился врознь. Жалости достойная картина этой кровавой безтолочи была какъ на ладони передъ глазами свѣтлѣйшаго… Всѣ бывшія у ставки князя видѣли это, ломали руки, тужили, а помочь было невозможно. Изъ опасенія, чтобы генералъ-лейтенантъ Кирьяковъ опять что-то не напакостилъ, князь поспѣшилъ воротить его въ свое мѣсто…»

Не знаю, пытался ли бравый гусар Халецкий, в соответствии с историческим прецедентом, зарубить командира батареи, стрелявшей так некстати метко. Ясно одно - после трагического происшествия остальная наша кавалерия так и не двинулась с места, упустив шанс доставить неприятности Легкой бригаде, измотанной утренним маршем.

Итак, сражение при Булганаке не состоялось и на этот раз. Увы, севастопольцы снова проявили полнейшую неспособность к взаимодействию родов войск, а ведь предстоящее дело во многом, если не во всем, зависит именно от этого!

Самое время спросить себя: а не переоцениваем ли мы возможности радиосвязи применительно к предстоящей баталии? Да, надежная связь - дело первостепенное, но ведь и ею надо уметь пользоваться! Так что, боюсь, дело предстоит решать пулеметам прапорщика Лобанова-Ростовского и, разумеется, флоту.

Куда ж без него? Согласно данным воздушной разведки, французская эскадра к пяти часам пополудни миновала примерно половину расстояния от Евпатории до устья Альмы. И если наши мореманы не собираются ставить мины под самым носом у неприятеля, им стоит поторопиться. Разумеется, никто здесь понятия не имеет, что мины можно ставить с ходу: в 1854-м для этого применяли особые плотики или барказы. А все же, рисковать не стоит: за «Заветным» будут наблюдать немало подзорных труб, и не хотелось бы, чтобы в их числе была еще и оптика французских морских офицеров. Это хотя бы слышали о минном оружии, не дай бог, что-то заподозрят!

Место для минных постановок намечено еще вчера. Минер с «Заветного» и один из адамантовцев долго вечер лазали по обрывам приморского плато с лазерным дальномером. Старательно вымеряли дистанции до установленных на самом виду полевых батарей и прикидывали, как могут французы расставить корабли для бомбардировки берега.

Хорошая штука - современные технологии! Хотя, помнится, в Порт-Артуре русские моряки обошлись обычной оптикой, устраивая схожую каверзу адмиралу Того...

Сюрприз: в Севастополь прибыл Великий князь Николай Николаевич. И произошло это не в конце октября, как это было в нашей истории, а месяцем раньше. Случайность? Не думаю. Что-то уже сдвинулось не только здесь, в эпицентре событий - волны «изменений реальности» расходятся все шире и захватывают все больше людей. Что ж, во всяком случае, теперь понятно, откуда узнает о нас Николай Первый - Император получит сведения по самому надежному каналу, от собственного отпрыска!

Третий сын Николая Первого и Александры Федоровны, всего 23-х лет от роду. Заядлый кавалерист, лейб-гвардеец и военный инженер. Получил прекрасное военное образование; его воспитанием с семилетнего возраста занимался выдающийся по образованию и душевным качествам боевой генерал, Алексей Илларионович Философов. Отлично разбирается в артиллерии и фортификации, готовил к боевым действиям балтийские крепости, Кронштадт и Свеаборг. В «нашей истории» Николай Николаевич при обороне Севастополя руководил крепостными работами, укреплениями и батареями на участке от Константиновской батареи до Мекензиевых гор. В дальнейшем всю жизнь посвятит армии, успеет поучаствовать и в Балканской кампании.

Возможно, Меньшиков, зная об интересе Николая Николаевича к военному делу, информировал о «гостях» именно его? Или же сведения дошли до Великого князя какими-то иными путями? Тогда понятно, почему он не задержался в Кишиневе, в ставке Горчакова, а направился сразу сюда, в Крым. А вот в курсе ли Государь - это, как говорится, хороший вопрос…

В «нашей истории» Николай отправил сыновей в действующую армию для того, чтобы поднять ее дух, подорванный рядом поражений, в том числе, и неуспехом на Альме. " Ежели опасность есть, - писал Император Горчакову, - то не моим детям удаляться от нее, а собою подавать пример ". В то же время, Николай Первый писал главнокомандующему Крымской армией князю Меньшикову: " Сыновьям Моим, Николаю и Михаилу, дозволил Я ехать к тебе; пусть присутствие их при тебе докажет войскам степень моей доверенности; пусть дети учатся делить опасности ваши и примером своим служат одобрением храбрым нашим сухопутным и морским молодцам, которым я их вверяю ".

Но здесь-то не было несчастливых для русской армии Альмы и Балаклавы! Бомбардировки Севастополя - и той не было, а вот череда пусть не очень крупных, но явных успехов на море наоборот, имела место и наверняка попала как в европейские, так и в петербургские газеты. Что же заставило Николая Николаевича поторопиться - при том, что брат его, Великий князь Михаил и по сию пору пребывает в Петербурге?

В «тот раз» Великий князь прибыл в Крым аккурат накануне сражения на Инкерманских высотах и даже, вроде бы, отличился в нем. Сейчас он поспел прямо к готовящемуся делу на Альме. Надо полагать, князь прибудет к войскам из Севастополя не позднее завтрашнего утра. Имея некоторое представление о его неуемном характере, не удивлюсь, если Николай Николаевич не станет тянуть и прибудет уже сегодня вечером...

Кстати - не забыть включить сведения о Великом князе в информационный бюллетень. И подготовить отдельную справку для Фомченко - ему, первым из нас, придется налаживать отношения с высоким гостем...