Сергей Анисимов - Вариант БИС: Вариант Бис. Вариант Бис-2

В описаниях самого хода Второй мировой войны тоже можно заметить стремление к максимальной сдержанности в оценке боевой мощи и военных возможностей Советского Союза. По этой причине автор вводит серьезное допущение — гораздо более благоприятный ход событий 1941 года, имевший следствием существенное улучшение военной ситуации относительно той, которая имела место к 1944 году в Текущей Реальности. Впрочем, не исключено, что именно такой ход войны повлек за собой описанные в романе действия лидеров Запада — то есть тоже сыграл на созданный автором сюжет.

Следуя великому принципу Оккама «не умножай сущности сверх необходимости», Сергей Анисимов не включил в созданное им изменение Реальности Тихоокеанский театр военных действий. Очевидно, это было сделано именно потому, что в случае вовлечения в игру императорской Японии перед ее участниками открывается слишком много вариантов действий, в результате чего количество итоговых комбинаций увеличивается на порядок. Усложнившаяся же система требует все больше и больше допущений. Быть может, они и украшают литературную фантастику, делая ее живее и занимательнее — но в корне противопоказаны жанру, занимающемуся исследованием реальности, а не ее конструированием.

Признаться, автор настоящего послесловия и сам был бы не прочь пофантазировать относительно возможных последствий союза между СССР и терпящей поражение Японией [177] Тем более что предпосылки для подобного союза и данных условиях были — достаточно вспомнить полученные Сталиным в феврале 1945 года японские предложения о передаче СССР остатков японского линейною флота в обмен на поставки топлива и посредничество с Америкой в заключении почетного мира. — перегонка на Атлантику по Северному Морскому пути остатков японского авианосного и крейсерского флота, советская кампания против Гоминьдана в Китае, появление на Тихоокеанском театре свежих японских дивизий из Маньчжурии… Безусловно, такие действия значительно усложнили бы военно-политическую игру сторон и дали бы возможность закрутить новые сюжетные интриги. Но такой поворот событий не входил в планы автора романа — и в первую очередь, опять же, из-за стремления к предельной достоверности создаваемой им реконструкции. «Лучше меньше, да лучше» — сказал как-то один из видных политических деятелей нашей страны. Нельзя не признать, что для создателей «альтернативок», желающих удержаться в рамках строгого исторического анализа, эта рекомендация будет весьма полезной.

Владислав Гончаров.

Февраль-март 2003 г.

Мир после «Варианта «Бис», начало 1953 года… Война в Корее идет третий год, и ни одна из сторон не может добиться победы. Перерастёт ли эта война из соперничества обескровленных армий разделённой Кореи и «войск ООН», советских и китайских добровольцев в нечто большее: в прямое столкновение полностью развёрнутых армий всех участников конфликта?

Высадка американских войск в районе Шанхая, высадка в районе Находки и Владивостока, с выходом к Амурску и Хабаровску… Атомный удар по советском группировкам в Европе, развёртывание на пространстве от Лиссабона до Кагосимы полномасштабной войны… Можно ли предотвратить такой поворот событий? Удастся ли достичь перемирия?

Эта книга об ответственности, которая важнее боли и страха, важнее даже самой смерти. И об уходящем поколении, которое было уверено в своем праве решать судьбы мира.

Памяти поколения, которое уходит.

Для оказавшейся в купе мягкого вагона компании мужиков нет ничего более нормального, чем, перезнакомившись, начать употреблять соответствующие случаю напитки. Поезд три часа как отошел от вокзала в центре Москвы, направляясь в глубь страны. Конкретно — в сторону Иркутска. Еще более конкретно — это был знаменитый поезд Москва — Пекин, в котором в последние годы двигался в сторону Поднебесной народ самых разных гражданских и военных специальностей.

Купейный вагон был, наверное, идеальным местом для того, чтобы пережить в здравом уме подобную поездку. Особенно если попутчики хорошие. С этим Алексею на первый взгляд повезло. В купе, занятое им согласно выданной военным комендантом плацкарте, сели не академик, страдающий недержанием речи в сочетании с астматическими реакциями на сигаретный дым, и не полковник с молодой женой, непрерывно запирающий купе изнутри, а три совершенно нормальных, спокойных мужика — в меру шумных, в меру воспитанных. Два русака и татарин, назвавшийся именем Муса.

Перезнакомились. Мужики отрекомендовались инженерами-металлургами: того, кто постарше, звали Борисом, младшего — Леонидом. Татарин был прорабом и направлялся вместе с ними на строительство чего-то металлургического на просторах Китайской Народной Республики. Алексей же был в форме и с погонами и на вскользь заданный вопрос ответил просто: «По службе».

Чего, казалось бы, еще надо: долгая и утомительная поездка, хорошая компания, согретая первой разгонной порцией коньяка в вагоне-ресторане, вежливый и предупредительный проводник с начищенными под серебро пуговицами со сдвоенными молоточками на каждой. Живи и радуйся моменту. Подогретые коньяком попутчики, за вычетом в основном молчащего татарина, начали несколько громковато обсуждать достоинства броневых сталей, как бы снимая всякое желание задавать лишние вопросы. Дураку, мол, понятно, зачем в пятьдесят третьем году могут ехать в Китай специалисты по броне.

Тем не менее, все это была ерунда. Инженеры из них были, как из самого Алексея — наложница китайского императора. Повоевавший человек всегда способен определить людей, подобных себе, среди любой толпы. Так уголовники, еще не видя ни одной наколки на теле, в любой компании узнают побывавших «там». Вот так и проведший детство на улицах провинциального городка и многому там научившийся капитан-лейтенант Алексей Вдовый прокрутил через себя лица попутчиков, их манеру держаться. Не просто повоевавшие, как любой нормальный мужик из их поколения. Воюющие. Лицо «прораба»-татарина украшал вертикальный шрам, уходящий под волосы — почти такой же, как и у самого Алексея. Муса в свою очередь глянул на его распоротую осколком щеку с молчаливым уважением, скользнул взглядом по ленточкам колодок.

— Какой флот? — наконец спросил Алексея Борис, которому, похоже, надоело держать за идиота их явно все понимающего бывалого соседа. К этому моменту они вернулись в купе.