Сергей Анисимов - Вариант БИС: Вариант Бис. Вариант Бис-2

— Главное — не торопитесь, — услышал Олег. — Ни один наземный объект никуда от самолета деться не может. Пушка под землю не зароется, а грузовик в Пусан [84] Город-порт (вариант названия — Бусан), расположенный на юго-восточной оконечности Корейского полуострова. не уедет. Танк вам не сжечь, а пехота… Это уже не ваша забота. Из «МиГ-15» по пехоте поливать — это, я бы сказал, неуважение к техническому ресурсу.

Кто-то из молодых, переоценивающих свои снайперские способности, возразил, но комэск сравнял его с землей несколькими уверенными фразами, и Олег подумал, что майор зря не берет его самого в этот вылет — пусть даже собственным ведомым. Если ты никогда в жизни не стрелял по чему-нибудь, что стоит на земле, то это может быть непросто, а уж тем более в зимних утренних сумерках. С другой стороны, если им действительно не ставится задача во что-то попасть, то это неважно.

В любом случае, подождав, пока комэск закончит внушение, он подошел поближе и выдал несколько основанных на собственном богатом опыте указаний о том, когда именно пора прерывать заход.

— Если ты думаешь «Ну хоть еще секундочку!» — значит, выводить уже и поздно, — как можно более сурово заметил он тому старлею, который считал себя очень метким. — А если бы ты знал, сколько я видел воткнувшихся в землю на проезде, и что от них остается, ты бы так лицо не морщил сейчас на мои слова. Нам и ты нужен, и твоя машина: завтра каждый истребитель будет на счету. Имей это в виду, когда будешь трястись от восторга, полосуя двадцатитрехмиллиметровками какую-нибудь драндулетину. Понял?

— Да все я понял, товарищ подполковник… — начал было парень, но Олег резко оборвал его — при зримом, между прочим, одобрении комэска.

— Не «да все я понял», а «так точно!». Повторить!

— Так точно, товарищ подполковник, — уже совершенно другим тоном ответил старлей. На его возможную обиду Олегу было наплевать — он не для того столько лет учился на крови и смертях своих боевых товарищей, чтобы забыть все это ради самоуважения одного зеленого пилота.

— Нам в училище преподавали тактику штурмовых ударов. На полигоне мы тоже много работали — и при учебе, и в запасном полку, и в нашем уже. Я хорошо стреляю!

— Да, я знаю, — не моргнув глазом, соврал Олег. — Но стрельба по земляному кругу с меловым крестиком или по солярной бочке на холме — это полигон. Бочка не стреляет в тебя, а завтра в вас будет палить все, что имеет ствол длиннее пистолетного. Это страшно, а если кто-то тебе говорил обратное — так это он тебя обманул. Поэтому не вывести машину вовремя из-за растерянности или, наоборот, азарта — проще простого. Да и защищен «МиГ», ты знаешь, как… Конечно, он живуч, но… У моей бабки в деревне курятник был лучше бронирован. В общем, чтобы я послезавтра не увидел тебя горящим, изволь все сказанное мной и своим комэском осознать и запомнить. Теперь понял?

— Так точно, — не ошибся старлей на этот раз.

— Тогда молодцом. Сказанное относится и ко всем остальным присутствующим…

Встав, Олег оглядел немногочисленных летчиков эскадрильи. Выглядели они не очень. Напряженно выглядели. Выпить бы всем по сто коньяка — и спать до утра. Но нельзя. Рука дрогнет в бою — и «аллес капут», как говорили у них десять лет назад. Значит, со своими нервами надо справляться самим.

С летчиками подполковник провел еще почти четверть часа — рассказывая, объясняя, внушая. Это, возможно, было многовато, но остановиться он не мог: во-первых, от этого становилось легче самому, а во-вторых, не потрать он эти минуты на бесполезные на взгляд стороннего человека фразы о том, какие они на самом деле хорошо подготовленные, обстрелянные, умелые воздушные бойцы — явно лучше многих, кто может завтра пересечься с ними в воздухе над побережьем и линией фронта, — не сделай Олег этого, он потом корил бы себя за все паршивое, что могло произойти.

А произойти могло всякое: как любой реалист, подполковник Лисицын знал это отлично. Полк в полном составе мог сгореть еще на земле — на этом самом поле, находящемся на суверенной территории Китайской Народной Республики, в полусотне километров от настоящей, «официальной» войны. Да и в сотнях километров от нее может случиться что угодно. Американцы наносят штурмовой удар прямо по советской территории, по аэродрому Сухая Речка под Владивостоком, где базируется 821-й ИАП, и потом очень извиняются за произошедшее, и даже наказывают летчиков «за самоуправство». Палубные «Пантеры» с авианосца «Орискани» атакуют звено «МиГ-15бис» из 781-го ИАПа 5-го ВМФ с советскими опознавательными знаками над нейтральными водами, там же, в районе Владивостока [85] Первый инцидент произошел 8.10.1950, второй — 18.11.1951 соответственно. — и позднее просто заявляется: «Было сочтено, что они могли представлять угрозу». Трое погибших…

У ребят не было никаких шансов, потому что они не считали, что находятся на войне. А вот здесь, в Аньдуне, таких иллюзий нет, здесь это помнят всегда. В том числе и потому, что уже не раз дрались за небо над собственным аэродромом. И знают, что маскировочные сети — плохая защита от пуль американских крупнокалиберных пулеметов, — оружия отличного во всех отношениях, кроме собственно того, что оно стреляет в тебя.

Потом был ужин — более вкусный, чем обычно, потому что готовили его, уже зная, что полк начинает боевую операцию, не сравнимую со всем, что было раньше. Сидя за столом рядом со своими, на обычном месте между двумя капитанами 2-й эскадрильи: Потаповым и Баклановым, Олег ковырял в тарелке без всякого удовольствия. Можно было не сомневаться, что блюда проверили и фельдшер, и военврач, и командир полка, потому что отрава в еде была еще одним способом выбить полк из строя до взлета. В «ту» войну, да и после нее, летчики не раз гибли от диверсий — между прочим, именно поэтому личному составу дислоцирующихся в Прибалтике, Венгрии и Польше частей строго воспрещалось покупать продукты с рук у местного населения. Олег помнил нашумевшую историю с гибелью в 1945 году, кажется, в Лиепае, группы летчиков-штурмовиков (включая по крайней мере одного Героя Советского Союза), купивших на рынке копченых миног. Но в Прибалтике подобный приказ отменили уже в 1949-м, а в Польше он вроде бы действует и до сих пор…

Здесь же, в Китае, несмотря на хваленые азиатские традиции, нравы были несколько попроще. Тут, скорее, можно было опасаться брошенной в окно гранаты, нежели цианида в гречневой каше со свининой. Но все равно — береженого бог бережет, и если полковой доктор до сих пор жив, значит, он знает свое дело. А то, что еда не лезет в горло, не волнует абсолютно никого — чтобы не отключиться на перегрузках, летчики должны в любом случае питать свое тело углеводами и белками. Это как топливо. Оно может быть разным: сначала бензин, теперь керосин (а бывали самолеты, летавшие и на дизелях). Но у людей свое топливо, и как бы тебе ни было паршиво, чтобы взлететь, надо заставить себя проглатывать одну ложку за другой.