Александр Конторович - Сборник Черные бушлаты. 8 книг

Странный какой-то лейтенант. Чего в госпиталь не съездил? Тут час езды всего-то и есть. Тем временем мы подошли к "Утесу". Около него оказалась еще одна землянка. Провожатый стукнул по двери кулаком.

— Ну и кого там по мою душу черти принесли? — из открывшейся двери высунулось загорелое лицо. — Опа! Извините, товарищ лейтенант! Сержант Михайловский, здравия желаю!

— Добрый день! Тут присесть найдется где?

— А чего под крышей-то рассиживаться? Вон у пулемета, под стеночкой, и столик имеется, там и присядем, не возражаете?

— Да уж все лучше, чем в духоте-то. Давай там и разместимся.

— Ага! Витька, чаю нам организуй!

Разговор не занял много времени. Сержант оказался смышленым парнем и быстро уяснил суть задачи.

— Значит, ежели вам на "хвост" "духи" сядут, мы их оттуда стряхнуть должны?

— Ну да. Мы, конечно, по-тихому пройти постараемся, но все может быть…

— Лучше бы не было.

— А что так скептически-то?

Вместо ответа он кивнул в сторону землянки лейтенанта.

— Не понял?

— За последние три месяца "духи" мимо нас уже раз десять просквозили.

— То есть?

— Вон по тому склону. Они обычно в темноте ходят и стараются не шуметь особо.

— Ну и что? Склон-то вы простреливаете.

— Они эту верхушку тоже могут вспахать за пару минут.

— Чего-то я не просек…

— Лейтенант стрелять не разрешает.

— Почему?

— Еще в день его приезда сюда у нас с ними стычка вышла. Они раньше вон там ходили, — показал рукой Михайловский. — Там мост подвесной был. Но как раз перед его назначением его "вертушки" свалили. Вот и не стало у "духов" удобного маршрута. Этот блокпост раньше тихим считался, не ходил тут никто. Вот его сюда и назначили. У него папа где-то ТАМ. Неслабая шишка. А лейтенанту надо было пробыть некоторое время в зоне боевых действий, ну чтобы запись в личном деле соответствующую получить. Вот его и отправили куда потише. А тут вдруг такая катавасия. Здесь тогда минами всю площадку подмело, как метлой. Он как в землянку ту залез, так до конца боя и просидел.

И больше из нее днем не выходит. Стрелять по "духам" запретил, только в ответ. А они же не лохи, сразу это и просекли. И сами тоже огня не открывают. Им удобно.

— Хренасе… А что ж другие офицеры?

— А нету никого, один он тут. Комроты сказал: потерпите, ребята, через месяц уедет. Не хочет никто с его папой ссориться. Так вот и живем…

Слегка озадаченный полученными сведениями, я распрощался с Михайловским и вернулся к себе. До выхода осталось восемь часов, и надо было отдохнуть и подготовиться.

Вспомнил я о нашем разговоре через два дня. Мы шустрым манером топали назад, в расположение, таща на плечах мрачного бородача. Оказался он какой-то неслабой шишкой, аж из самого Пакистана. И сюда прибыл с инспекцией, дабы призвать к порядку распоясавшихся моджахедов. Дядя он был крутой, одного из расшалившихся приказал вывести в расход, так что другие притихли и подтянулись. Наше руководство быстро пресекло все это и решило сурового дядю обезвредить. Дабы он впредь еще чего не сотворил. Бардак среди "духов" устраивал всех. Слава богу, до организации правильной караульной службы руки у дяди еще не дотянулись. Теперь уже никогда и не дотянутся. Не понимавшие своего счастья "духи", однако же, рванули за нами со всем прилежанием.

— Вот бараны! — чертыхался капитан Гаев, командир группы. — Ну, за каким чертом им его спасать? Он же их опять строить начнет, как нашкодивших котят, за этот ляп пару голов отвинтит, это уж без вопросов.

— Может, записку оставим? — предложил я. — Так, мол, и так, о вас же, дураках, заботимся… одно дело делаем…

— Чаю вместе выпьем, политику партии разъясним. Топай давай, они уже и так на хвосте сидят! Только что волосы на затылке от их дыхания не шевелятся еще!

Увы, волосы на голове у нас вскоре зашевелились уже не от дыхания, а от пуль. Всего-то и делов оставалось — через горку перевалить, там, слева, уже блокпост Ковалева, недалеко от него нас должна ждать броня и грузовики. Но между вожделенной горкой и нами лежало полтора километра почти открытой местности, для брони, увы, непроходимой. Рацию у нас разбило еще при штурме кишлака, так что вызвать помощь с воздуха мы не могли.

— Значит, так, Котов. Ты, Харламов и Машкин остаетесь тут. Пока "духи" из ущелья не вышли, они дорогу простреливать не смогут. Ваша задача — их оттуда и не выпустить. Оставляем вам оба пулемета, все гранаты и весь БК. Мы в темпе тащим этого забугорного гостя к машинам, довооружаемся и возвращаемся за вами. Блокпост поддержит вас огнем. Понял?

— Понял.

— Жди! Вернемся!

Оставшееся до подходов "духов" время я потратил на распихивание взрывоопасных "сюрпризов" всюду, где только это было возможно. Последнюю растяжку ставил, уже слыша шорох камней под их шагами. Ф-ф-у! Успел! Словно подтверждая мою правоту, на тропе бабахнул взрыв. Есть! Первая! Перевернувшись на спину, я выпустил вверх три красные ракеты — сигнал блокпосту. Подхватив автомат, я перечеркнул очередью набегавших моджахедов. Справа и слева меня поддержали огнем оба пулемета.

Еще через полчаса я откинул в сторону пустую ракетницу и в голос выматерился. Блокпост молчал. С его стороны не прозвучало ни одного выстрела.

"Духи" на время притихли, с их стороны раздавались голоса, но в атаку пока они не шли. Справа раздался шорох, подползал Харламов. Его зацепило в ногу, и теперь он ковылял от камня до камня.

— Что там у тебя, Вова?

— Патроны, ёк, кончились. Половина ленты осталось, и все.

— У меня три рожка еще. Машкин молчит, посмотри тут, я до него доползу, лады?

— Давай. Недолго там.

Долго ползать не пришлось. Толяна накрыли минами. Я подобрал запасной короб к "ПК" и две гранаты. Пулемет был искорежен взрывом, короб на нем разбило и патроны раскидало по сторонам. Пользуясь передышкой, я вернулся к Харламову.

— Что там?

— Плохо. Убило Тольку. Вот короб для пулемета принес, гранат пару, больше нету ничего.

— Интересно, наши прошли?

— Должны были уже. По времени они как раз к перевалу подходят. Отсюда их уже не достать.

— Чего делать будем? Еще одна атака — и амбец.

— Ну, свое дело мы сделали, тут уж никто ничего и не скажет. Я вот что думаю, Вован, смотри сюда. Вон, видишь ложбинку?

— Это слева, что ли?

— Она самая. От дороги она в стороне, блокпост все равно не стреляет, и прятаться в нее никто не будет. Доползешь до нее?

— Ну… Можно попробовать.

— Оставь пулемет и ползи туда. Автомат возьми, мне с ним и с пулеметом трудно бегать будет. Я тут с ними еще пободаюсь и буду в сторону от ложбины уходить. Отвлеку их от тебя и от ребят.

— А сам как?

— До тех бугров доберусь, перестану стрелять и сныкаюсь. Скоро уже стемнеет, авось и не заметят.