Александр Конторович - Сборник Черные бушлаты. 8 книг

Считаю, что, если бы руководство отдела своевременно отреагировало на мой рапорт, всего произошедшего на объекте (включая перестрелку и гибель людей) можно было избежать.

"Что у вас там за бардак происходит?! Что это за шашни с беглыми зеками? Немедленно разобраться и доложить!"

Последствия не заставили себя ждать.

В город нагрянули проверяющие — пока всего двое. Зато оба полковника!

Как это всегда бывает в подобных случаях, по ушам прилетело сразу всем — и причастным, и непричастным.

Для начала врезали начальнику милиции — почему по улицам разгуливают беглые зеки? Да ещё с оружием!

Досталось и начальнику горуправления МГБ — отчего вы не реагируете на своевременные сообщения своих сотрудников? И как вообще могла возникнуть подобная ситуация?

Понятное дело, что всем сразу было в ультимативной форме предложено написать подробные рапорты, в которых указать… отчитаться… и так далее, в том же духе и тому подобное…

Но в этот раз Москва отреагировала неожиданно быстро (что, помимо прочего, свидетельствовало о том, что кое-какие глаза и уши у них тут имеются и помимо официальных). Ответный кирпич прилетел буквально в тот же день и больно стукнул по чьим-то рукам. Да и по голове, чего уж греха таить… Оба полковника убрались восвояси в кратчайший срок, так и не получив ожидаемых рапортов. Правда, выговор начальник милиции всё-таки получил. И нельзя сказать, что он его совсем уж не заслужил. Ежели по совокупности — так и на строгач вполне тянуло… А вот городской отдел МГБ вышел сухим из воды. Относительно сухим, разумеется, — кое-какое ворчание последовало и в их адрес. Что до сержанта-правдоискателя, то Довалеев отделался относительно легко — его перевели на службу в Мурманскую область.

Неизвестно, что было сказано начальнику областного управления МГБ, но он внезапно утратил (официально, по крайней мере) всякий интерес к тому, что происходило в городе.

— Никита Большой? — почесал небритую щеку подполковник Фомин. — Что-то я про него слышал… Нет, точно не скажу!

— Жаль… — поджал губу Гальченко. — Нам бы очень не помешали сведения о том, что это за деятель такой? Кто за ним стоит?

— Увы… — развёл руками замначальника городского отдела МГБ. — Мы тоже не всезнающи!

— Да к вам-то какие претензии? Где эта банда квартирует — я знаю. И надавать им по шее мы вполне способны. Но вот чей ещё хвост при этом прищемим — хотелось бы знать заранее!

— Обождите, я в уголовном розыске поинтересуюсь…

— Время! Дмитрий Иванович, время! По всем понятиям не могу я долго с ответкой тянуть — потеря авторитета! Мол, слился, затих… таких нерешительных не уважают!

Фомин только руками развёл.

— Ну, что я вам на это ответить могу?

— Не в этом дело… У бандитов очень хорошо налажен сбор информации. Абсолютно очевидно, они имеют доступ к каналам связи — это точно!

— Вы уверены? — нахмурился эмгэбэшник.

— Я поговорил тут с некоторыми… Они знают, когда приходят на станцию поезда и какие в них перевозят грузы. В курсе перемещений воинских частей и даже отдельных групп военнослужащих. Меня особо предупреждали о том, чтобы я не проводил никаких акций в определённых районах.

— В каких?

— Вот список, — протянул записку Гальченко. — Я обобщил сведения, которые получил, разговаривая с различными ворами. И ещё — они ухитрились как-то разыскать и доставить сюда человека, который знает меня лично!

— И? — встревожился подполковник. — И что теперь? Прекращать операцию?

— Нет… — усмехнулся московский гость. — Я смог использовать его появление в своих интересах — теперь никто не сомневается в том, что перед ними реальный вор. Причём с дореволюционным стажем! А таких тут мало. Можно сказать, вообще почти нет. Тут промелькнула одна кличка… "Старый". Вы ничего о нём не знаете?

— Не слыхал. Но справки наведу.

— А заодно поинтересуйтесь, как в руки воров могла попасть информация о том, что некоего Франта ещё в 1935 году передали из ачинского СИЗО в горотдел НКВД? Да не просто так, а по указанию начальника НКВД Северо-Западного края Каруцкого! Сильно сомневаюсь, что об этом писали в газетах… Где-то у вас дыра — и неслабая!

— Посмотрела я на этот домик… — Марина пододвинула к себе лист бумаги и несколькими росчерками изобразила расположение объекта. — Обычный городской дом… ничего особенного.

— На часах есть кто-нибудь? — Математик с интересом разглядывал чертёж.

— Это ж не воинская часть… Нет, все внутри сидят. Иногда выходит хозяин дома — на рынок или в магазин. Сами бандиты днём на улице не показываются. Если нужно куда-то выйти — только через сад, там калиточка есть. И то лишь вечером или ночью.

— Сколько их там? — подполковник отложил в сторону "Вальтер", который он чистил.

— Я видела троих… скорее всего, их там больше. Того, которого Никитой зовут, не видела. Он, судя по описанию, мужик здоровенный, такой не приходил и не уходил.

— Значит, там не все… Ну, что ж, ждать не станем — придавим этих. Прочим наука будет.

Он наклонился над чертежом.

— Так… Тигринья, ты отсюда пойдёшь! В дом не лезть, страхуешь ребят снаружи! Мало ли какие там умники могут быть… Драчун с Охотником — ваш вход!

— Ясно! — в один голос сказали оба.

— Математик — со мной! Заходим со стороны сада. Дед Миша, нас прикроешь, автомат возьми.

Сапер молча кивнул.

— Всем взять оружие с глушителем! Вон в чемодане лежит, специально для этого приволок.

— Гранаты? — поинтересовался Драчун.

— Может быть, и фаустпатрон прихватим? Война как бы не тут идёт… Вроде бы и закончилась даже, нет? Понимаю, что миномётом мы этот домик расковыряли бы на раз-два, но увы…

Обиталище бандитов располагалось несколько наособицу — других жилых домов поблизости не имелось. Стоявший слева дом был разрушен во время войны да так и не восстановлен до сих пор. А справа находился какой-то полуразобранный сарай, который, судя по его состоянию, давно уже никому не был нужен. Оттуда понарастащили практически всё, что хоть как-то можно было использовать. Уцелели только массивные кирпичные столбы, на которых еле держались остатки крыши.

Вся прилегающая местность густо заросла бурьяном и кустами. В траве прослеживались лишь две относительно натоптанные тропинки. От ворот, ведущих на улицу, и от калитки на задворках. Там, по вполне понятной причине, народ старался ходить разными путями. Но к калитке-то подходили все…

Группа, разделившись, согласно разработанному плану, заняла позиции. В доме было относительно тихо, никто не шумел, постояльцы в окнах не мелькали. Вполне возможно, народ ещё не проснулся — часы показали половину девятого. Приблизительно через двадцать минут стукнула дверь — и на улице появился пожилой полноватый мужчина.