Александр Конторович - Сборник Черные бушлаты. 8 книг

Контрразведчик поднялся.

— Ладно, спасибо вам за помощь — пойду!

Хлопнула дверь.

Примерно минуту в кабинете было тихо.

— Жора спалился, — это был второй опер.

— Да ладно…

— А с чего бы тогда этот крендель врачом интересовался? Мол, кто его вызвал, и вообще…

— Блин! — стукнул кулаком по столу Степаненко. — А ведь и воры могут на него подумать!

— Это — если данная парочка из их кодлы! А на девку эту глянуть — не машет она на какую-то там маруху…

Лейтенант усмехнулся.

— Не работает ведь, так? А одета чисто и аккуратно — явно не сама шьёт, пальцы иголкой не исколоты. Не голодает — ты только на личико её глянь! Вывод?

— Жених кормит…

— Тоже неработающий? А деньги где берёт? При обыске всего тыщу с небольшим нашли — на что они живут? Нет… с ней, как я вижу, побеседовать надо! Она явно этого гаврика испугалась — вишь, как напряглась-то! Есть, что скрывать, есть… Надо её прямо щас дожимать! А ты это — Жору предупреди…. И не откладывай!

— Прямо сейчас и пойду, — поднялся с места второй оперативник.

А их недавний гость, спустившись вниз, попросил разрешения позвонить по городскому телефону — дежурному по горотделу МГБ.

Набрав знакомый номер и услышав ответ, милиционер передал контрразведчику трубку.

— Монин? Это Леонов… да, он самый! С начальником оперотдела соедини. Товарищ подполковник? Лейтенант Леонов! Да, так точно. Да, опросил. Нет, случай не наш… ей местные товарищи занимаются, оперуполномоченный Степаненко. Нет, пока ещё не допрашивали. Так точно, понял!

Трубка опустилась на рычаг.

— Ну, вот и всё, — поблагодарил контрразведчик. — Спасибо вам, товарищ дежурный, за помощь!

— Степаненко? — посмотрел на план здания Гальченко. — Второй этаж, кабинет номер девять… Понятно!

Праздно прогуливавшиеся по улице парни, дымя папиросками, присели около угла дома. Здание отделения милиции отсюда неплохо просматривалось.

— Смотри, — одними губами пробормотал один из них. — Второй этаж, справа предпоследнее окно. Видишь?

— Ну.

— Ежели там какая суматоха начнётся, хай-шум, стрельба… ну и вообще что-нибудь — стреляешь во входную дверь ментовки. В самый верх, чтоб никого там не задело, а то менты дюже озвереют. И тогда на улицу целой толпой попрут — а нам это ни к чему. Пусть внутри сидят. А если пуля просто дверь им попортит, никого не поранив, то они вначале из окон поглядят, да уже потом только и попрут… да и то — с опаской. А ты опосля того выстрела сразу ноги делай. Только не бегом! Заметят — и тогда уже не отстанут.

— Ладно, не учи учёного! Не первый, чай, годок живём…

Драчун кивнул и отошёл, чтобы проинструктировать второго бандита.

Затея была предельно простой. Марине приказание к побегу передали, оставалось только ждать. Ей внутри было виднее, как и когда к нему приступить. А беспорядочная стрельба на улице должна будет отвлечь внимание на себя и дать возможность девушке покинуть помещение.

Пока трудно было предположить, какой именно способ побега она выберет. Вероятнее всего — во время допроса. После визита контрразведки её допросят обязательно! А сбежать из камеры… сомнительный вариант. На окнах второго этажа решёток нет, да и высоковато там — здание старой постройки, потолки не низенькие… Тем более что от хрупкой девушки никакой опасности явно не ждут, и конвоир за спиною стоять не будет. В коридоре — да, но так там ещё и дверь присутствует. Закрытая — ничего сквозь неё не видно, да и слышно не особо хорошо. Так что шанс — имелся.

Напротив самого окна, так, чтобы его оттуда можно было разглядеть, устроился подполковник. Гальченко не слишком рисковал — людей, способных его опознать, тут не имелось. А вот со своей позиции он мог неплохо рассмотреть здание и интересующее его окно. И даже сидящих за столами людей видел, хотя, разумеется, и не мог их отсюда распознать.

И ещё немаловажный момент — подполковника могли видеть бандиты. Хорошо видеть. Это тоже входило в его планы…

— Присаживайтесь, гражданочка! — оперативник указал рукою на стул.

Сам он, как обычно и поступает большинство людей, расположился таким образом, чтобы свет из окна падал на стол с левой стороны — удобнее писать. Соответственно допрашиваемый садился правым боком к окну. Удобно и безопасно для оперативника — правая рука клиента частично блокировалась стеной и выступающим внутрь комнаты подоконником.

— Так… — девушка выглядела удивлённой, — ваш же товарищ всё уже выяснил?

— Это он свои вопросы задавал — по линии МГБ. А у нас, гражданочка, и другие интересы к вам имеются! — Степаненко пододвинул к себе лист бумаги и взял ручку. — Итак, приступим!

Формальности — имя-отчество, год рождения… Рассеянно отвечая ему, Марина украдкой посматривала на окно. Приказ получен, надо действовать. Подполковник знает, где она сейчас находится, осведомлён и обо всём остальном. Уходить надо сейчас — и уходить надо отсюда. Есть ещё вариант — коридор. Но там за спиною конвоир. И неизвестное количество народа в кабинетах. Невозможно предсказать, кто и откуда может выскочить.

Окно…

Высокое, трехстворчатое. Вторые рамы, по причине теплой погоды, убраны.

Подоконник — широкий, удобный.

Оконный переплёт можно выбить ударом ноги. Дежурная часть далеко, отсюда звон стекла слышен не будет.

Конвоир — за дверью, там стул стоит. На нём, надо полагать, он и устроился.

Входная дверь — как её изнутри закрыть?

А чего тут думать — вон в замочной скважине ключ торчит! Дверь крепкая, массивная, такую сразу не выбить. Да и открывается она в коридор — ещё плюсик небольшой…

Взгляд в окно…

Стоп!

Усилием воли она не остановила взгляд, а повернула голову, оглядывая помещение дальше.

А вот теперь… теперь снова к окну можно повернуться…

Вот и подполковник — сам сюда пришёл! Стало быть, верно — нет времени на всякие там выкрутасы.

— Зеркало мне дайте.

— Что? — оперативник на секунду опешил. — Зачем?

— Я женщина — или кто? Второй день причесаться не могу! Да и гребень у меня ваши сотрудники забрали… на кикимору, наверное, сейчас похожа — то-то этот, что до вас расспрашивал, так лыбился!

— Да… успеете вы причесаться…

— И умыться! С утра не дали — сразу к вам потащили!

— А в ресторан сводить не надобно?! — перешел в наступление Степаненко, малость оправившись от нахального натиска.

— Обойдусь! А зеркало — дайте!

Милиционер хмыкнул, отложил ручку и, встав, подошёл к шкафу. Открыл дверцу и покопался внутри.

— Вот вам зеркало — держите!

Маленькое зеркальце в деревянной рамке, но сойдёт для сельской местности.

— А гребешок?

— Расческа подойдёт?

— Вполне… Не подержите зеркальце?

— А может быть, сразу парикмахера пригласим? — фыркнул опер. — Сами справитесь!