Олег Пономаренко - Звёздная пыль… На сапогах!

Как–то вечером к нам пришел дед–лесничий. Долго охал, рассматривая наше житье–бытье, не взирая на возражения выложил здоровенный окорок. И оплетеную бутыль…

— Далеко собираетесь, хлопцы?

Мы лежали, наслаждаясь последним теплом уходящего дня, на небе загорались первые звезды.

— В Небо, Диду, туда… Из–за гор выползала огромная толстая полная Луна. Казалось, сейчас зацепится за деревья и упадет…

— И на нее, круглую, тоже?

— Да… Нам было хорошо и хотелось плевать на все — распорядок, секретность. Дейсвительно отпуск получился.

— Ну, будете там, поклон от старого Тимофея передайте. Любил я молодым смотреть и гадать, как там… И долго тянулся вечерний разговор под густое домашнее вино.

Но все хорошее кончается. Мы даже не считали дни, расслабились.

И, новорожденным утром, разбудил нас гулкий с присвистом рев тяжелого транспортного Ми-6. Все, каникулы окончены…

-----------------------------------

— Тридцать, нольпять…

— Пятнадцать, нольчетыре. Радар отключился — слишком близко мы к цели. Дальше я только ждал.

— Контакт! — раздался голос из соседнего отсека.

'Подтверждаем. Скорость и угол в норме, есть захват и стягивание. Поздравляем!' - голос в шлемофоне позволил выйти воздуху из напрягшихся легких… Уфф. Получилось! Отстегнулся от кресла, полез через люк к насвистывающему веселую песенку командиру.

Да, командиру новоиспеченного экипажа Центра подготовки космонавтов, за номером 11. Меня — и просто Юры. Потому что он очень не любит всех положенных титулов и званий, которые чуть не свели его в могилу…

А стыковка наконец–то получилась пять раз подряд без сбоев и несмотря на разные каверзы экзаменаторов. Выбрались из тренажера — в зале лежал макет корабля, к блистеру управления стыковкой была прикручена сложная проецирующая конструкция. Как она работает, трудно понять — но крохотная модель цели выглядит в иллюминатор полностью похожей на реальный объект в реальном Пространстве.

Да, давно прошло то время, когда мы рисовали новую технику и пускали ее кусочки на старых ракетах. Первый пуск нового пепелаца, названного на удивление привычно, состоялся в октябре шестьдесят шестого. 'Союз-1' был запущен еще на старом, лишь немного форсированном носителе. Водородная третья ступень только проходила последние тесты и испытания. Так что, корабль с почти сухими баками немного покрутился по орбите и безукоризненно приземлился. ТАСС, расхваливая корабль, не забыл сказать о его трехместности — а на вопросы отвечали просто, это испытания идут! Комаров с Елисеевым долго отдувались на пресс–конференциях…

Вообще, потихоньку происходили малозаметные — но важные изменения. На несколько лет ранее, чем в моем к–счастью–несбывшемся грядущем, ВДНХ обзавелся новыми экспонатами. Свечка 'Семерки' перед входом, реальные 'Восток' с 'Восходом' внутри. Даже за отдельную плату, можно закупится едой в тюбиках. На полстены огромные фотопортреты Марса с автомата 'Марс-2' и Венеры, с 'Венеры-2' соответственно. 'Венера' - же под номером три, лишенная всяких чудачеств вроде сахарного замка, успешно совершила посадку. Прикончив при этом старую программу 'МВ', КБ под руководством Бабакина проектировало теперь новые станции, под носитель 'Атлант-1'.

Полетел, редиска, с третей попытки. Это ракета была просто обрезком главной цели — тяжелой Н1, но важным. Прошла обкатку вся технология, набили шишек конструкторы. Двигателисты, почесывая репу, ставили фильтры на трубопроводы, стали прожигать каждый двигатель и даже всю ступень перед передачей заказчику.

Первая экспериментальная станция, легкая бочка на базе самого корабля, стартовала уже в декабре. 'Союз-3' оправдал свой номер, тридцать дней работали на орбите трое — летчик, инженер и врач. В результате дома их не пришлось вычерпывать ложкой из спускача, сами выползли. Вояки были тоже в восторге — ребята вдоволь поработали папарацци, щелкая фотки с орбиты. К историческому бочонку с названием 'Салют' слетали еще дважды, пока весной шестьдесят седьмого шестой 'Атлант', третий из успешных, не поднял тару посолидней. Сделанная на скорую руку, не хотелось терять дорогой аппарат в случае аварии, большая бочка с кучей стыковочных узлов. Внутри кроме СЖО были только тренажеры, моментально обозвали спортзалом!

А первые два везли совсем простой груз — обычный спускач. Но с новым тяжелым ракетным блоком, на новом же топливе, который подкидывал бедных черепашек с прочими обезьянками на триста тысяч километров от Земли. Правда ловить их пришлось потом… Один плюхнулся в Индийский океан, второй решил доставить удовольствие родной партии и правительству, сев посреди деревни в подмосковье.

На большую бочку натыкали несколько маленьких уже с целевым оборудованием, теперь на станции дежурили постоянно трое космонавтов. Корабли стартовали регулярно раз в четыре месяца, а вот решение пускать журналистов на космодром многие посчитали ошибкой.

Один из носителей решил выпендрится, неправильно припаянные кабеля управления давали обратные команды на рулевые двигатели. Эффектное срабатывание системы аварийного спасения и подрыв в вечернем небе трехсоттонной ракеты попали на все полосы газет и новомодные телеэкраны. Но даже такое событие наши говоруны смогли повернуть к вящей пользе, и это очень сильно вспомнил весь мир спустя всего пару месяцев.

Извечные соперники были очень возбуждены такой активностью — великолепные сперва двухместные 'Джемини' теперь не смотрелись совершенно на фоне десятитонных 'Союзов' и орбитальной станции в полсотни тонн, работы по проекту 'Аполлон' форсировали как могли. И случилось то, что и в моей истории — за торопливость политиков отдали жизни трое хороших ребят… Во время предстартовой подготовки случилось короткое замыкание, начался пожар. Кислородная атмосфера корабля превратила его в крематорий — горел даже металл, шансов не было, совсем.

У нас тоже не все было гладко — один из кораблей сел на двух парашютах из трех, два экипажа не справились с управлением и спускались по баллистической траектории. Отделались синей мордой лица и люлями от генерала Каманина.

Теперь и я готовился к полету. Кто будет третьим пока не решено — да и не сильно важно, летим не на несколько месяцев. Как все новички, а Юру тоже можно таким считать, как это его не раздражает — всего дней на десять, экспедиция посещения.

Подготовка подходила к концу, и тут наступило давно ожидаемое нами событие. Только соперники из–за океана совсем не рады были.

Двадцатого ноября тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года мечта, миллионолетняя мечта еще древнего, но смотрящего в Небо питекантропа начала осуществлятся… Проткнув надвигающийся снежный буран, 'Атлант' утащил на орбиту ракетный блок 'Бурлак'. Двадцать второго ноября, с погодной задержкой в сутки, стартовал экипаж Первой Лунной. Спустя три дня Олег Макаров и Алексей Леонов первыми из всех людей в мире увидели обратную сторону Луны. Еще через четыре дня все печатные издания на планете было трудно отличить друг от друга. Везде на первой странице была фотография Земли.