Олег Пономаренко - Звёздная пыль… На сапогах!

Восхода Земли…

-------------------

Девять минут.

Просто девять минут, мелочь в жизни. Эти минуты на моей памяти меняли судьбы многих, купивших их за деньги или за власть — сенаторов, шейхов, замминистров… Те, кто прожил эти минуты, становится другим человеком.

Но, эти минуты любят других — идущих к ним с чистым сердцем. Девять минут делят людей. И, как трудно, успеть на эти минуты жизни!

Девять минут.

До и после. Жаль, эти минуты не доступны большинству в мире. Как было бы проще.

Девять минут до Неба.

И, как долог путь к этим минутам.

'По заключению экзаменационной комиссии, экипаж номер одиннадцать готов к полету. Все задачи выполнены на отлично. Поздравляю Вас, товарищи!'

'Комиссия Главкосмоса постановляет. Назначить основным экипаж в составе — командир корабля летчик–испытатель Гагарин Юрий Алексеевич. Бортинженер корабля Бугров Владимир Евграфович. Космонавт–исследователь Голованов Ярослав Кириллович'.

Мы стояли и ждали решения, как в детстве оценки в школе. Дублеры конечно обиделись, а зря. Вы будете следующими!

Домик космонавтов, привычный только для Юры. Тревожный сон. Утро.

Автобус везет нас по заснеженной степи, приостановился.

— Ну, не будем с собой забирать ненужное.

Потаял от нас снег возле колес автобуса, так, немножко.

На площадке было чисто, тяжело переступая ногами, шли к лифту, подъехала машина.

Главный… Обнял каждого, и сказал простое - 'Вернись!'.

Лифт поднимал нас к свинцовому февральскому небу.

Тут, сквозь случайный разрыв в дымке, показалась мечта — в пятнадцати километрах от нас на стартовые площадки вывозили новые носители. Один уже стоял как стопятиметровая башня, второй только поднимался на транспортере. Это уже не просто макеты, летные образцы. Удачи… Какой маленькой казалась нам наша ракета теперь. Да это не важно — размер роли не играет, главное успех. Заняли свои места, пошел отсчет.

Окончился.

'-Главная… Отрыв!!!'

Я получил свои минуты…

Летим.

Там, внизу — работа кипит. А мы, просто лежим и ждем. Бегут цифры на панели, все хорошо…

Отлетели в стороны боковушки первой ступени, порядок.

Бегут цифры, бегут. Отстрелилась вторая ступень, центральный блок. Работают двигатели нового образца, еще малоопробованные водородники. А потом наступила тишина.

Сотни тонн топлива сгорели, разогнав нас до скорости в почти двадцать девять тысяч километров в час.

И девять минут совершили свой бег. Все.

Доложили на Землю, 'вниз'. С радостными улыбками начали отстегиваться от ложементов, ох зря! Одно дело, тренировки, чуть совсем невесомость… Тут дооольше, намного. Мы с Юрой летали по отсекам не отпуская из рук пакета. Да–да, именно. А вот первому в истории журналисту–космонавту было все хорошо, аж завидно!

Но вид нашей матери–планеты примирил всех… Командир даже повторил свои слова шестилетней давности.

— Красота… Какая красота!!!

По совету института Медико–биологических проблем, который все называли 'институтом лунатиков', стыковка должна была состоятся не ранее суток с момента старта. И эти сутки мы не тратили зря — все свободное время любовались. Нехотя оторвавшись от иллюминатора, ввел параметры в бортовой компьютер.

Мы пристегнулись, двигатель по полученным от железки данным загудел. Два часа до сближения прошли как миг, в конце было видно наш небесный форпост. Юра сердито согнал нас в кресла, сам приготовился управлять стыковкой. Я закинул данные последней коррекции, еще раз на пару секунд включился маршевый двигатель, Ярик все снимал. Через четыре минуты раздалось клацанье стыковочного узла…

В боковом окошке дернулась и замерла солнечная батарея станции. Приехали!

Некоторые вещи не стоит докладывать на Землю. Например, как мы отмечали прибытие. Генерал может не понять коньяк на орбите… А может он знает и не возражает? Мы точно не знаем, рисковать не хотим!

Всего за год на орбите получилась хорошая такая станция, не хуже 'Салютов' и даже 'Мира' моего времени. Центральная бочка была проста и сурова, ничего ценного и лишнего. Впрочем, замена готовилась. А вся спецтехника стыковалась в маленьких модулях к любому из десятка стыковочных узлов. Самым любимым и посещаемым был отсек с перспективной замкнутой системой жизнеобеспечения.

Там росла трава… Зеленая–зеленая, всех видов. Вкривь и вкось пшеница раскидывала колоски, огурцам было параллельно на невесомость. Хорошо, арбуз никто не догадался впихнуть!

Это меня убедило окончательно — хоть и можно сделать чисто техническую систему жизнеобеспечения, но жизнь экипажа она не обеспечит. Психологическую и моральную.

Всегда, уходя в даль, человек берет с собой кусочек Родины. Пусть даже это кустик мяты…

Эти десять дней очень многое мне дали, в понимании людей и вещей. Юрка все порывался порулить, но командир станции, товарищ Егоров, как врач дал ему пилюлей.

Ярик снимал нас всех, снимал все, два раза в день отправлял на Землю теле и радиорепортажи. Вот только его самого пришлось заставлять сфотографироваться, каждый раз.

Самым потрясающим впечатлением оказался первый выход в открытый космос. Шипение уходящего остатка атмосферы, открытие люка, толчок ногой и…

Бездна, бескрайнее пространство вокруг тебя, в первые секунды первобытный ужас охватывает все сознание. На солнечной стороне звезд не видно, только черная пустота. Зато наша прекрасная планета сияет, какая Земля красивая! Просто неописуемо… В бытовом отсеке мы привезли пару скафандров нового образца, с встроенной системой передвижения. Достаточно прикрепить к ранцу пару баллончиков концентрированной перекиси, повернуть защелки — и двадцать восемь микродюз готовы к работе. Естественно такую опасную жидкость мы везли снаружи корабля, в промежутке между бытовкой и спускачем как раз крепления грузовые. Кроме баллонов отцепили упрятаную в чехол фиговину, пристегнули фалы и полетели. Пусть и на привязи, но ощущение полета, управляемого легким движением руки — такое неописуемое наслаждение! До нас систему СПК в разных вариантах испытывали, с разными отзывами. От простого "пистолета" до специальных навесных ранцев. Но в этот раз кажется удалось получить сочетание удобства и простоты. Так что дотащили мы ящик до цели спокойно, ни разу не задев торчащие детали станции. Приставили к уже подготовленной площадке на одном из служебных отсеков, закрутили крепления. И после нажатия кнопки хитрая механика развернула двадцатиметровую решетчатую ферму. Ура! Космическая инженерия весьма хитрая штука, каждый грамм массы ценен. А так же объем, который можно впихнуть под обтекатель ракеты. Сборно–раздвижные ферменные конструкции пригодятся сильно. К тому же следующая экспедиция посещения притащит сварочный аппарат, будут пытать ферму дополнтельно.