Алексей Сидоренко - Последний шанс

- Задавайте свои вопросы, товарищ Шнеерсон.

- Смогут ли ребе вернуться в СССР в случае нахождения взаимоприемлемого решения? Можем ли мы рассчитывать на прекращение гонений на наш народ по национальному признаку? Сможем ли мы открывать синагоги во всех центрах проживания еврейского народа и открыто исповедовать свою веру? Смогут ли евреи столь же полно, как остальные народы Советского союза, пользоваться всеми достижениями социализма? Как Вы видите возможность наших контактов с единоверцами в других странах?

- На большую часть вопросов можно было бы ответить двояко. С одной стороны, на все вопросы, кроме последнего, можно ответить утвердительно. С другой, ответом может быть "все зависит от вас самих". Если Вы будете вести себя правильно по отношению к другим народам СССР, не пытаясь ни прямо, ни уловками добиться большего, чем положено вам как одному из единой семьи народов, если не будете всеми правдами и неправдами добиваться близости к власти, если не будете подсовывать жен своего народа каждому руководителю страны и партии, если будете соблюдать еще кучу всяких "если", то вы вполне можете стать далеко не худшим народом единой советской семьи. Но сможете ли? Предприимчивость вашего народа хорошо известна, как и изобретательность в нахождении путей достижения целей. А потому любые наши договоренности могут быть только двусторонними и соблюдаться только на взаимной основе. Если сможете это обеспечить, значит, найдем выход, нет, значит, будет плохо. И контролировать соблюдение договора с вашей стороны будете вы сами.

- Найдем, товарищ Сталин. Обязательно найдем. Но Вы взваливаете на наши плечи столь большую ответственность, что мы вдвоем не сможем нести этот груз. Нам потребуется помощь. Есть ли возможность мне съездить в Польшу или еще лучше пригласить сюда ребе, дав ему гарантии безопасности.

- Да, второй путь будет лучше, только не подумайте, что мы боимся Вас выпускать. Просто здесь нам будет проще избежать потенциально возможных провокаций. Мы даже можем предложить охрану в пути. И еще. Нам бы не хотелось, чтобы о нашей встрече или о поиске решения проблемы информация ушла бы за границу. Особенно, пока договоренностей нет. Это может очень сильно всем навредить. И вашему народу в первую очередь. Разумеется, Вы можете поговорить с теми, кого считаете правильным поставить в известность. Но и вся ответственность на вас двоих. Вам хватит месяца на подготовку предложений?

- Будем надеяться, товарищ Сталин.

Оставшись один, Сталин немедленно потянулся к трубке. Не совершает ли он ошибки? - Нет, уже неоднократно проверенная логика других решений вела к гораздо более тяжелым последствиям. Только надо подстраховать этих чудаков. Кто знает, как будет расползаться информация. Пусть лучше СВК проследит, а НКВД ему поможет. Так будет спокойнее.

- Александр, вызови мне Артузова и Меркулова. Срочно.

Старый Рокфеллер уже несколько дней находился в глубокой задумчивости. Целая куча отчетов, лежащая на его столе, так и не принесла окончательной ясности относительно той самой антигерманской статьи, напечатанной десять дней назад. Ему даже пришлось притормозить поездку сына в Россию. Сначала следовало разобраться с происходящим на месте. Точнее сын отправился в Британию, где ему предстояло ожидать дальнейших распоряжений отца. Основные варианты задач они проговорили еще на месте, но отправиться в СССР Джону-младшему предстояло только после получения от отца дополнительных инструкций.

Удивительно. С одной стороны сыщикам так и не удалось накопать ничего, что могло бы указать на заказной характер материалов. Джек Простон ни с кем необычным не встречался, лишние деньги у него не появились, по крайней мере внешне. А даже специально подстроенный разговор в баре с агентом Пинкертонов не прояснил ситуации. Джек радостно согласился на халявную выпивку и совершенно не уворачивался от разговора насчет собственного творчества. Напротив, он выставлял себя этаким идейным борцом за американские свободы, на которые постоянно покушается Старый Свет в своей зависти и злобе. Он рассказывал, как наткнулся на информацию о немецких наемниках в архиве библиотеки, как провел дополнительные изыскания по теме, как писал материал. Чем больше становилось выпитого, тем больше он говорил о своем таланте, который никому не убить. То есть все произошедшее выглядело естественно и чуть ли не делом случая.

Но с другой стороны, как и опасался старый опытный интриган, ситуация все больше производила впечатление мощной целенаправленной и очень хорошо подготовленной компании. Сначала статью из "Чикаго Трибьюн" перепечатало сразу же несколько других, хотя и менее крупных изданий. Затем появился дополнительный материал на ту же тему в "Бостон Глобе", который тоже сослался на коллег из "Трибьюн", но указал, что у этой истории было явное дополнение. Печально известная в США "гессенская муха", погубившая не один урожай и разорившая не один десяток фермеров не случайно названа по имени того же региона, что и наемники, воевавшие против США в войне за независимость. Статья прямо указывала на то, что, не добившись успеха военным путем, те же силы, что оплатили наемников попытались уничтожить молодую американскую государственность экономически.

Намек на англичан был более, чем прозрачен. Причем настолько, что Морган сорвался. И как всегда даже не удосужился поставить Рокфеллера в известность о своих планах. Он инициировал огромную статью в "Вашингтон Пост", в которой в хлесткой разоблачительной манере критиковались вышедшие ранее материалы и указывалось на то, что они, поднимая муть со дна давно остывшей истории, пытаются поссорить Америку с ее самым близким партнером - Британией. А Германия была избрана лишь отвлекающим ударом. Газета задавалась риторическим вопросом, кому может быть выгодно разрушение англо-саксонского единства перед лицом растущей напряженности в Старом Свете. Ответа в статье не присутствовало, но перечислялся длинный перечень потенциальных заказчиков, который могли стоять за раздуванием этой истории.

Однако, казалось бы верный ход, и солидный выбор газеты для отповеди обернулись еще большими проблемами. Во-первых, скандал мгновенно привлек к себе на порядок более широкую аудиторию. Все материалы обеих сторон были перепечатаны уже десятком различных региональных изданий. Во-вторых, инициатор скандала "Чикаго Трибьюн" решилась на открытую информационную борьбу и задалась вопросом, а не стоят ли за защитниками Германии, прикрывающимися единством англосаксов, экономические интересы некоторых банковских кругов, финансирующих Гитлера, а, следовательно, работающих на провокацию войны. Причем, в статье содержался намек на то, что газета вполне в состоянии при необходимости добавить в материал необходимую конкретику.