Владимир Поселягин - Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник)

– «Тридцатьчетверка», довоенная еще, – выдохнул один из инженеров.

– У меня дед под Харьковом в сорок втором в таком же сгорел, – стянув с головы кепку, пробормотал один из мастеров.

Было ясно, что под остальными брезентами скрывается то же самое. Битые и горелые советские танки.

Наконец, последний раз лязгнув сцепкой, состав остановился.

– Внимание. В технике могут быть боеприпасы. Приступим после того, как их осмотрят саперы, – крикнул старший инженер после которого раздумья.

Пока ждали саперов, несколько мастеров и грузчиков не удержались и заглянули в некоторые боевые машины.

– Ребята, тут в крови все. Пробоина на уровне мехвода, – крикнул один из грузчиков. Раздался гул голосов, заводчане обсуждали шокирующие новости.

Среди поврежденной техники были не только известные каждому русскому человеку Т-34, но и другие танки. Среди них мастера смогли опознать только Т-28 и Т-26.

Вернувшийся из диспетчерской инженер Павлов ответил на вопросы мастеров:

– Да, Москва сама не знала, что на ремонт везут. В заявке написано, что поломанная техника из Беларуси.

– Понятно. Видимо, Минский завод не справляется. Жаркие бои идут, – качали головой мастера.

– В вагонах запчасти, – озвучил инженер, заметив, как все рассматривают четыре вагона в конце состава.

– Короче, Степаныч, когда их восстановить нужно? – рубанув рукой, спросил один из мастеров у инженера.

– Как можно быстрее, – несколько растерянно ответил он.

– Сделаем. – Мастер обернулся. – Так ведь, ребята?

– Да-а!!!

– Мы еще и модернизацию проведем. У меня сын этими делами увлекается. Сделает проект.

Подхватив сумку со спецпайком, я направился было к выходу, как столкнулся в дверях с Гоголевым-старшим.

– А, Демин. Ты-то мне и нужен. Время есть?

– Конечно, я уже шестой день отдыхаю. Отчеты не работа, так, можно сказать, разнообразие. Гуляю, город изучаю. В Эрмитаж вот собрался.

– Эрмитаж в Ленинграде.

– Да? – Я на несколько секунд завис. – А что в Москве? Вот, значит, в Третьяковку. Еще и на «Аврору» посмотреть охота.

Горестно вздохнув, Гоголев сказал:

– Зайди ко мне часам к шести вечера. Хорошо?

– В шесть как раз проблема. Родители решили проведать свое любимое чадо. Может, пораньше?

– Пораньше? Пораньше… пораньше, – задумчиво нахмурился генерал. – Тогда к трем. Как раз будет двадцатиминутный перерыв.

– К трем так к трем. Буду.

– Хорошо, и про субординацию не забывай. Ты же майор госбезопасности!

– А я в гражданке и с непокрытой головой, тем более в отпуске, – сразу же отмазался я.

Зря, что ли, джинсы надевал? Тут пока идешь по учреждению, замучаешься отмашки давать. Дали отдых, отдыхаю.

– Иди уже, – отмахнулся от меня генерал.

– Есть.

Выскользнув за дверь, спустился к дежурному в фойе, но был остановлен удивленным окриком:

– Демин? Александр?

Обернувшись, сразу узнал Воронова. Он был в форме полковника с общевойсковыми эмблемами.

– Здравия желаю, товарищ полковник.

– К пустой голове руку не прикладывают, – машинально ответил он.

– Знаю.

– Ну привет.

Не обращая внимания на нескольких присутствующих в фойе мужчин, мы обнялись, хлопая друг друга по спине.

– Есть тут, где поговорить? – оглядевшись, поинтересовался Воронов.

– В столовой можно, но лучше в ресторан. Отметить надо. Тем более Аля к подружкам сбежала, до вечера не будет. Пошли.

– Подожди. У меня совещание через час, так что давай просто пообщаемся. А встречу и после отметить можно.

– Да? – Мельком глянув на часы, я скривился: – У меня тоже несколько назначено. До трех всего два часа осталось. Может, в парк пойдем? Там много укромных мест есть. Посидим. Я еще паек получить успел, есть чем отметить и закусить.

– Пошли.

Расположились мы в ближайшем парке на одной из скамеек, укрытых от глаз прогуливающихся.

– Хорошее место. И аккуратно все, – оглядевшись, пробормотал Воронов.

– Боковая тропинка, тут мало кто гуляет, – ответил я, нарезая колбасу.

– Ты сейчас где? А то я смотрю, в гражданке ходишь?

– В бессрочном отпуске. Сказали, пока не вызовем, отдыхай. Развлекаюсь помаленьку. Гоголева недавно встретил. Совсем заработался, шуток не понимает. Ты не сиди, разливай пока, зря, что ли, я у дежурного стаканы тиснул?

– Угу, – захрустел Воронов крышкой бутылки коньяка. – Ты же вроде не пьешь?

– Не пью. Водку. А коньяк буду, немного, так, за компанию. Сам где?

– Сперва в мотострелковом корпусе служил, замкомандира. Обучал. Новые армии. А семь дней назад сюда перевели. В Генеральный штаб.

– А, понятно. Видел, как же. Нехило они там устроились.

– Сам удивлен был, нам бы такие компьютеризированные штабы. Представляешь, у них там везде над местами боев авиаразведчики висят, в основном из местных. Плюс наши два высотника, недавно еще шесть «тушек» переправили, вот они посменно и бороздят границы. Немцы только подумают, штаб уже знает и приказы отдает. Мы знаем, где каждая наша часть стоит вплоть до батальона, и можем командовать ими. Но это все так, мелочи, а вот когда на орбиту спутники выведут…

– Неплохо устроились. А потери большие? Ну среди разведчиков?

– Есть, – скривился полковник. – Шестнадцать уже ссадили. Как мы только их ни прикрываем… Эх, девять комплектов наблюдения потеряли. Безвозвратно.

– Понятно. А накал боев какой?

– Да никакого бы не было, не держи нас за руки. С такой разведкой нам немцы на один укус. Мы даже ночью их мониторим, вдруг какая часть с места дислокации снимется. А авиация? Их штабы вплоть до полкового уровня можем вынести «на раз». Но – отбой. Только крупные железнодорожные станции. Даже на заводы всего пару налетов сделано было, а ведь мы можем за пару недель вообще всю их промышленность на ноль помножить. Чего тянут? – непонимающе пожал плечами Воронов. – У Джека Лондона в «Лютом звере» Пат тоже попробовал с Голландцем поиграть, так ведь пару раз едва не доигрался. Но он и подготовлен был не чета нынешней РККА. А тут, как в поговорке: отмеряй микрометром, отмечай мелом, руби топором. Да через раз мимо метки!

– Ладно, не будем о грустном, между первой и второй перерывчик небольшой.

Чокнувшись, мы закусили, обдумывая сказанное.

– Ждут, значит так надо, – ответил я.

– Да хрен с ними. Мы, знаешь, на диверсантах какого опыта набрались в использовании аппаратуры? Ого-го. Можем вызвать любую группу и направить ее на уничтожение любого объекта. Если надо – помощь или поможем уйти от преследователей. Кстати, я когда в первый раз попал в главный зал…

– Это где монитор во всю стену?

– Он самый, только там несколько больших телевизоров, совмещенных в один экран. Так вот, там как раз рассматривали бой в прямой эфире, нашей тяжелой танковой роты против механизированного полка немцев. Нашей роте дезу слили, что на них всего батальон идет, испытывали экспериментальные машины на полном серьезе… Вот как раз и попал на конец боя.