Кэсс Морган - Сотня (ЛП)

— С возвращением. — сказала Кларк с усмешкой. — Как ты себя чувствуешь?

Талия обвела взглядом пустующую палатку и только потом посмотрела на Кларк.

— Это не рай, так ведь?

Кларк покачала головой.

— Боже, надеюсь, что нет.

— Это хорошо. Я всегда думала, что там должны быть парни. Парни, которые не использовали отсутствие водоснабжения в качестве оправдания, чтобы не мыться. — Талия смогла улыбнуться. — Кто-нибудь построил на Земле первый душ, пока я была без сознания?

— Нет. Ты мало что пропустила.

— Так или иначе, в это трудно поверить. — Талия подняла плечи, пытаясь сесть, но откинулась вниз со стоном. Кларк аккуратно уложила свернутое одеяло позади нее. — Спасибо. — пробормотала она и посмотрела на Кларк прежде, чем снова с ней заговорить. — Ладно, что не так?

Кларк озадачено улыбнулась.

— Ничего! Я просто очень рада, что тебе лучше.

— Пожалуйста. Ты ничего от меня не скроешь. Ты же знаешь, мне всегда удается вытянуть из тебя все секреты. — Талия была невозмутима. — Начни с того, как вам удалось найти лекарства.

— Они были у Октавии. — объяснила Кларк и быстро поведала Талии о том, что случилось. — Они с Беллами завтра покинут лагерь. — закончила она. — Это одно из решений Уэллса, согласованное всеми. Я знаю, это прозвучит странно, но я действительно уже поверила в то, что они изобьют ее. — Кларк покачала головой. — Не знаю, что случилось бы, если бы Уэллс не вмешался.

Талия с любопытством посмотрела на Кларк.

— Что? — спросила Кларк.

— Ничего, просто…это первый раз, когда ты произносишь его имя, не выглядя при этом так, как будто хочешь пробить дыру в стене.

— Верно. — ответила Кларк с улыбкой. Она полагала, что ее чувства изменились…или хотя бы начали изменяться.

— И?

Кларк начала возиться с таблетками. Она не хотела говорить Талии о том, что случилось в лесу, это заставило бы Талию чувствовать себя виноватой…Все-таки, она чуть не погибла, когда вышла искать лекарственные растения, чтобы помочь ей.

— Есть еще кое-что, что я тебе не сказала. Это не казалось мне важным раньше, когда ты болела, но… — она сделала глубокий вздох и кратко рассказала Талии о том, как Уэллс спас ее от гибели.

— Он шел за тобой всю дорогу туда?

Кларк кивнула.

— Странность в том, что я видела, держась за выступ, убежденная, что скоро умру, он был единственным, о ком я думала. И когда он показался, я не была рассержена на него, из-за того, что он следил за мной. Я просто была рада, что он заботился обо мне достаточно, чтобы идти за мной, несмотря на те ужасные вещи, которые я ему наговорила.

— Он любит тебя. И ни твои поступки, ни твои слова не заставят его разлюбить тебя.

— Я знаю. — Кларк закрыла глаза, хоть и боялась тех картин, которые могла возникнуть из теней. — Даже когда мы были заключены, и я сказала тебе, что хочу, чтобы его органы взорвались в космосе, я думаю, во мне была часть, которая все еще любила его. И это делало боль сильнее.

Талия посмотрела на нее со смесью жалости и понимания.

— Пришло время прекратить наказывать себя, Кларк.

— Ты имеешь в виду, наказывать его.

— Нет, я имею в виду, что стоит прекратить наказывать себя за то, что любишь его. Это не делает тебя предателем своих родителей.

Кларк напряглась.

— Ты не знала их. Ты и понятия не имеешь, что они об этом подумали бы.

— Я знаю, что они хотели для тебя лучшего. Они были готовы сделать то, что они знали было неправильным, чтобы защитить тебя. — она сделала паузу. — Прямо как Уэллс.

Кларк вздохнула и положила ее ноги поверх своих, сидя на кровати Талии прямо как она привыкла в их камере.

— Может быть, ты и права. Я не знаю, смогу ли я бороться с этим дальше. Ненависть к нему истощает.

— Ты должна поговорить с ним.

Кларк кивнула.

— Я поговорю.

— Нет, прямо сейчас. — глаза Талии светились от волнения. — Иди и поговори с ним.

— Что? Уже слишком поздно.

— Я уверена, что он не спит, а лежит и думает о тебе…

Кларк скинула ноги Талии и встала.

— Ладно. — сказала она. — Если только ты успокоишься и отдохнешь.

Она прошла через палатку, шутливо закатывая глаза, пока оттягивала заслонку в сторону. Она ступила на поляну и остановилась, размышляя о том, не ошибалась ли она.

Но уже было слишком поздно разворачиваться. Ее сердце стучало так быстро, казалось, у него был свой собственный ритм, выбивающий безумное сообщение для Уэллса. Я иду.

Уэллс смотрел на небо. Он никогда не чувствовал себя уютно в переполненных палатках, а после того, что произошло сегодня, мысль о том, чтобы находиться рядом с людьми, которые были готовы разорвать Октавию, была невыносима. Несмотря на холод, он любил засыпать, глядя на те же звезды, которые он видел у себя дома. Он любил моменты, когда луна скрывалась за облаком, и становилось слишком темно, чтобы увидеть очертания деревьев. Небо как будто было растянуто внизу по земле, создавая впечатление, как будто они не на Земле, а снова среди звезд. Ему всегда было трудно раскрывать глаза утром, и было больно осознавать, что их нет.

Однако даже неба было недостаточно, чтобы Уэллс успокоился сегодня. Он заставил себя сесть, морщась, поскольку он поерзал одеялом на разбросанных камнях и ветках. Шелест около соседнего дерева привлек его внимание, он поднялся на ноги и вытянул шею, чтобы лучше видеть.

Уэллс удивленно смотрел на дерево, которое ни разу не цвело, с тех пор как они приземлились. Мерцающие розовые лепестки раскрылись из кокона, который он раньше не замечал, как кончики пальцев, которые внезапно появились из темноты. Они были красивые. Уэллс стал на цыпочки, вытянул руки над головой, и обхватил пальцами стебель.

— Уэллс?

Он развернулся и увидел Кларк, которая стояла в нескольких метрах от него.

— Что ты делаешь?

Он уже собирался задать ей тот же вопрос, но вместо этого он, молча, подошел к ней и сунул цветок в руки. Она уставилась на него, и на мгновение он подумал, что она может отдать его обратно. Но, к его удивлению и облегчению, она посмотрела на него и улыбнулась.

— Спасибо.

— Привет, — они смотрели друг на друга в течение нескольких секунд. — Ты тоже не могла заснуть? — спросил он, и она покачала головой.

Уэллс сел на корень дерева, который был достаточно большим даже для двоих, и жестом пригласил ее сесть рядом.

Через секунду она уселась рядом, сохраняя между ними дистанцию.

— Как дела у Талии? — спросил он.

— Намного лучше. Я очень благодарна Октавии, за то, что она призналась, — она посмотрела вниз и провела пальцем по цветку, — я просто не могу поверить, что они уходят завтра.

Была нотка сожаления в ее голосе, которая заставила желудок Уэллса сжаться.