Владислав Савин - Красный тайфун (litres)

В Сингапур не заходили. В Малаккском проливе было неожиданно большое оживление, и вдоль и поперек сновало огромное количество мелких плавсредств, не смущаясь быстро опускающейся темноты. Лезли прямо под форштевень, так что пришлось сбавить ход, потопим кого-нибудь, будет скандал. Британский офицер, посаженный к нам для связи, высказал удивление – эти туземцы сами знают, на что идут и чем рискуют, так что если кого протараним, туда им и дорога. Да, далеко еще в этом мире до «политкорректности» – хотя, как я заметил, откровенный расизм тоже уже не приветствуется.

И восемьсот миль до Сайгона. И вдвое большее расстояние до Хайфона, куда нам приказано зайти. Потому что в Сайгоне уже высадились англичане, – а вот на севере было интереснее!

Фронт Вьетминь – Лига борьбы за независимость Вьетнама – был не коммунистической партией, а именно фронтом, куда входили самые разные слои, вплоть до патриотически настроенных помещиков, торговцев и буржуазии. Но коммунисты заправляли – так сложилось исторически, что во Вьетнаме местный эксплуататорский класс (в отличие от соседнего Китая) был исключительно коллаборационистской прослойкой при французах, никогда не играя самостоятельной роли, – а оттого именно коммунисты стали центром притяжения всех патриотических, националистических сил. Тем более на Севере – напомню, что при французах не было единого Вьетнама, а была Кохинхина (Юг), управляемый французскими чиновниками, и Аннам (Север), где номинально сохранялась власть императора Бао Дая (о «независимости» ее может сказать факт, что кто-то из императоров уже был за «нелояльность» сгноен во французской тюрьме). Но все же Север был заметно более «патриархальным», чем европеизированный Юг, и потому стал оплотом для Вьетминя.

Еще одной особенностью Вьетнама было, что при организованности и политической сплоченности повстанческого движения там очень долго было крайне слабое «военное крыло». Даже китайская Красная Армия была гораздо лучше вооружена – ну неоткуда было во Вьетнаме взяться большому числу оружия в руках населения, первая воинская часть освободительной армии, «вооруженный отряд пропаганды», был создан в декабре сорок четвертого! И при капитуляции японцев партизанам досталось не так уж и много – вся японская группировка в Индокитае насчитывала десять дивизий в нашей истории, и гораздо меньше здесь, в мире «Рассвета», потому что была тылом для Индийского фронта. А у самураев винтовками была вооружена лишь строевая пехота, и большая часть войск была на Юге, где их успели разоружить британцы – в итоге, даже считая оружие бывшей колониальной армии с японских складов, Вьетминю досталось по максимуму, от двадцати до тридцати тысяч единиц вооружения, и это на весь Вьетнам!

Оттого мы и тут, в Хайфоне. На юге уже, по существу, установлен британский оккупационный режим, – а на крайний север, в провинции Лаокай и Лангшон, активно лезут китайцы, двести тысяч чанкайшистских солдат ведут себя как на чужой захваченной земле, убивают коммунистов, жгут «нелояльные» деревни, ставят своих «старост и полицаев». На западе, в Индии и Бирме, сосредотачивается английский Иностранный Легион – полсотни тысяч бывших эсэсовцев, недобитых на советско-германском фронте. А в Сайгоне британцы выпустили из японской тюрьмы две тысячи французских пленных, которые тут же, вооружившись, занялись «восстановлением законной власти Метрополии», расстреливая вьетнамских патриотов, – сами англичане грязной работой брезгуют, на то французы есть! Но скоро уже ожидается прибытие из Франции свежих войск, и вторжение эсэсовской банды, а янки с британцами будут подпирать тыл.

Но – шесть советских транспортов встали под разгрузку в Хайфоне. Вьетнамские товарищи были предупреждены, ждали. Когда на борт «Молотова» прибыла делегация во главе с тем, кто станет легендой нашей истории, а пока он лишь командир того самого первого «отряда пропаганды», будущий генерал Во Нгуен Зиап. Так что организационные вопросы решили быстро.

Двести тысяч единиц стрелковки – в основном автоматы ППС, как самые подходящие низкорослым (даже по азиатским меркам) вьетнамцам. Пулеметы, ручные и станковые. Противотанковые ружья – против легкой бронетехники вполне сгодятся, и даже «шерман» в борт вполне возьмут, ну а бронекошаков в джунглях быть не может. Гранатометы – наши РПГ и немецкие «тип 44», с кумулятивными, фугасными, осколочными, зажигательными снарядами. Крупнокалиберные пулеметы ДШК на зенитных станках. Сотня 82-мм минометов. Сорок 76-мм пушек Зис-3. И боеприпасы ко всему этому великолепию. Также – сотня раций «шитиков», в Советской Армии такие применяются в ротном и батальонном звене. Даже несколько десятков полевых кухонь. Ну и продовольствие – мясные консервы, но не аргентинские, а в банках с этикетками на русском. И еще что-то по мелочи!

И еще на берег сошло больше полусотни людей азиатской внешности – приказано было подобрать из уроженцев Сибири, Средней Азии и Кавказа. Инструктора осназа, все фронтовики, которые будут учить вьетнамцев обращаться с нашим вооружением. А также сами учиться особенностям войны в джунглях – вот не довелось лично мне в Юго-Восточной Азии побывать, в жизни иной, в будущем-прошедшем! А когда эти ребята вернутся, то напишут методички, обобщающие боевой опыт, – который может пригодиться уже здешним «пираньям», кто знает, в каких районах земли здесь развернутся бои местного (и не местного) значения во имя соревнования социалистической и капиталистической систем?

Так что, приходите, месье, восстанавливать свое бремя белого человека – ждем! И встретим – есть чем!

И чем вы, собственно, недовольны, французики? Если за свое признание вас одной из стран-победительниц, СССР вытребовал, помимо плебисцита в Эльзасе и Лотарингии, и каких-то торговых преимуществ, еще и полную свободу рук в ваших же колониях (такую же, как США и Британия)? Кто-то возражает против поставки населению гуманитарных грузов? Кстати, может, успеем и еще один конвой пропихнуть – в нашей истории французам удалось взять под контроль все города Вьетнама лишь к январю сорок шестого, ну а дальше было три года вялотекущей войны в джунглях, из которых все никак не удалось выкурить партизан, хотя было, «в Индокитае французские войска поступают так же, как нацисты во Франции. Наши самолеты тренируются в бомбежке по безоружным деревням и рыбакам. Наши солдаты убивают, грабят, жгут. Не понимая, что перед нами не горстка мятежников, а народ, полный решимости отстоять свою свободу», – это написал у нас, в сорок шестом, французский моряк Анри Мартэн. Затем (в той, здесь еще не совершенной истории, откуда мы пришли), в 1949-м в Китае победил Мао, и через северную границу пошел поток военной помощи, и французы ушли в глухую оборону, которая закончилась побоищем под Дьенбьенфу!