Владислав Савин - Красный тайфун

Если ты не можешь дать отпор — тебя едят. Англичане, французы, затем к ним присоединились американцы, немцы, японцы. И русские варвары с севера — ведь именно из‑за поражения Китая во второй «опиумной» войне, Россия присоединила земли, на которых стоит Владивосток. Если англичане и японцы грабили открыто, то американцы и русские подло навязывали дружбу — и действительно помогали, вот только ради своей собственной выгоды, а не блага несчастного Китая! Впрочем, бескорыстной помощи не бывает — тот, кто тебе помог, после обязательно потребует что‑то взамен, и это может обойтись дороже, чем изначальный расчет по самой грабительской цене! Что ж, мы возьмем ваше, чтобы стать сильнее! И тогда — пойдет совсем другой разговор.

Ведь коммунизм — это такой же путь к императорскому трону, как восстание каких‑нибудь «красных» или «желтых» повязок века и тысячелетия назад. Или мятеж тайпинов — кто знает, если бы он кончился удачей, то не стал бы аналогом японской революции Мейдзи? Когда повелитель, в борьбе с соперником, опирается не на знать а на народ — не о том ли писал и европеец Макиавелли? И он, Мао, когда воссядет на трон (или как будет называться место правителя), то будет не худшим властителем Китая — значит, его победа в высших интересах Поднебесной.

Да варвары сильны. Они за месяц раздавили японскую армию, терзавшую Китай восемь лет — сполна отомстили за Маньчжурский инцидент, за Шанхай тридцать второго, за Нанкинскую резню. Но, в отличие от «опиумных» времен, когда европейцы выступали совместно — да, какие‑то разногласия были, по поводу дележа добычи, но не настолько, чтобы привести к войне! — то сейчас русские и американские варвары смотрят друг на друга с большим подозрением. И есть шанс стать обезьяной, смотрящей с дерева на смертельный бой двух тигров. А когда тигры убьют, или предельно ослабят друг друга, мудрая обезьяна станет победителем, даже сама не сражаясь!

Американцам уже отправлено предложение о сотрудничестве. Что обеспечит пространство для маневра — может быть, и русские станут уступчивее, очистят наконец Маньчжурию и Пекин? Только и другие стороны тоже ведут дипломатическую игру — информация, пришедшая от советских, и подтвержденная своими источниками на юге, говорит, что янки намерены использовать ни к чему не обязывающие переговоры со мной лишь для того, чтобы надавить на Чан Кай Ши — коррупция в его войсках и госаппарате приняла такие размеры, что если лишь одна десятая часть американской помощи доходит по назначению, а не в чей‑то карман, это считается очень хорошим результатом! Что ж, мерзавец еще ответит за все, когда придет время.

А пока что, русские, это более серьезная проблема. Нагло оторвали от Китая Монголию и Тыву, теперь еще и на Маньчжурию нацеливаются? Не спешат выводить оттуда свои войска, публично ссылаясь на «международное признание» суверенитета Маньчжоу — Го, а втихую оправдываясь, что совсем не заинтересованы отдавать территорию у своих границ, гоминьдановцам — поскольку у Красной Армии Китая нет сил и возможностей удержать этот регион? Что ж, значит надо требовать у Сталина больше помощи — оружия, техники, советников — обосновывая тем, что иначе мы не сможем противостоять армии Чан Кай Ши. А когда боевая мощь Красной Армии достигнет нужной величины — бросить ее не на юг, а на север! О нет, не воевать с СССР — может быть, когда‑нибудь и придет время требовать у русских утраченные территории, но точно не сейчас! Всего лишь, заявить, что пришли за своим законным — и советским трудно будет отказаться, чтобы не выглядеть наглыми агрессорами. Впрочем, полезно будет оставить в договоре право на ввод их войск в Маньчжурию — если дела на гоминьдановском фронте пойдут плохо. В идеале, конечно, чтобы русские освободили нам весь Китай и после убрались — но будем реалистами, Сталин вовсе не такой дурак, чтобы согласиться!

Ну а после — этот японец, Танака, был вполне прав, утверждая, «кто владеет Китаем, владеет всей Азией»? А там посмотрим и насчет господства над миром.

Де Голль, Президент Франции (рассматривая карикатуру в газете «Правда»).

«Жак, корова твоя, ты ее кормишь, содержишь, охраняешь. А доим мы ее все вместе!»

То есть в наши колонии совершенно свободно влезают янки и британцы, со своими товарами и концессиями. А все расходы, включая усмирение недовольного населения — за наш счет! Мерзавцы, подонки, торгаши! Обошлись с нами, как с каким‑то Китаем, двадцать лет назад — равные права с кем‑то, на собственной территории! Мы Великая Держава, или уже нет?

В Африке бунтуют в основном на востоке, в британских владениях, где повоевать успели. Слава Господу, что все эти черные «фюреры» так и не сумели договориться между собой, не вышло у них нового Чаки, грызутся друг с другом с таким же рвением, как режут белых. Распустились без хозяина — ничего, война в Европе кончилась, теперь мы придем и порядок наведем!

Зато в Индокитае — хуже некуда! Коммунистический мятеж привел к полной утрате нашей власти. Проклятые японцы ликвидировали нашу администрацию и разоружили наши колониальные войска — а после все это оружие попало к повстанцам. И у Франции нет там поблизости вооруженной силы, и нет флота, чтобы ее перевезти. Конечно, янки и британцы по — дружески предлагают помощь. На таких условиях — что полвека назад, нечто подобное едва не привело к англо — французской войне ( прим — Сиамский кризис 1893 года — В. С. )! Теперь же мы вынуждены молча терпеть.

Англия предоставляет сорок тысяч висельников, по которым плачет веревка. США — корабли и материально — техническое обеспечение. За это мы, после умиротворения Индокитая, предоставляем там «равные права» всем заинтересованным сторонам. Даже здесь, во Франции, в парламенте и прессе поднялся вой — не слишком ли дорого нам в итоге обойдется сомнительное право считаться номинальным хозяином Вьетнама, Лаоса, Камбоджи, не выгоднее ли отпустить их на волю, как поступили британцы с Индией?

Но я сказал — суверенитет не продается. Пусть придется пока разрешить алчным соседям доить нашу корову, это все же лучше, чем лишиться ее совсем. Вива де ля Франс — пусть мы понесем убыток, но останемся Великой Державой, это требует жертв!

А британцы, пытаясь создать свой Иностранный Легион, не смогли понять главного. Верность такого Легиона обеспечивается тем, что переменный состав, наемные мерзавцы, которых не жалко, никогда не могут рассчитывать подняться выше сержанта или взводного, максимум — командира роты. Командовать же Легионом могут только французские офицеры — верные Отечеству. Это дает абсолютную гарантию, что Легион не превратится в банду, воюющую за собственный интерес.