Роберт Шмидт - Метро 2033: Бездна

А поскольку во взгляде сталкера все еще таилось недоверие, он добавил:

— Слепая Ветка будет закрыта наглухо, едва только люди узнают, что случилось с местными обитателями. И как мы тогда доберемся до шлюза?

Проверять туннели они, по совету сталкера, начали с поста около шлюза. А куда бы еще мог отправиться Горлум, как не туда? Это было очень разумное решение, сберегшее им немало времени. Добравшись на место, они, правда, не нашли тела смотрителя, но обнаружили веское доказательство того, что он здесь побывал, когда ситуация ухудшилась.

Длинный, прямой, как стрела, коллектор довел их до точки, где провалившийся некогда пол открыл уцелевшим столетний сток. Они сошли по отвесной осыпи в просторный зал, погруженный в полную тьму. Он был похож на тот, которым правил Белый, вот только здесь все элементы оказались не из бетона, а из красного кирпича. В одну из стен встроили большие стальные ворота, которые в первой половине двадцатого века служили для блокировки туннеля на случай наводнения — чтобы возросший уровень воды из русла Одера, отрезанного теперь провалом, не дал ей выплеснуться в центр города. Все стражники — а было их четверо — лежали мертвыми, как и остальные жители Слепой Ветки. Ни один из них не успел даже потянуться за маской. Погибли там, где стояли или сидели.

— А, чтоб тебя, — прошептал удивленный Гвоздь, когда луч фонаря Помнящего осветил некогда окрашенные в зеленый цвет ворота.

Одна из высоких, метра в три, створок оказалась приоткрыта, а этого невозможно было бы сделать без ключа, находящегося в распоряжении смотрителя.

— Может, он сидел в своем боксе, когда все началось? — прикидывал сталкер, когда они закончили осматривать помещение. — Ты, может, не обратил в темноте внимания, но в его доме — четыре стены. Однажды я его даже спросил, зачем он растратил зря столько дерева, но он только засмеялся и сказал, что от камня тянет холодом, а колотун ему ни к чему.

Судя по тону Гвоздя, ответа смотрителя он не понял.

— «Колотун» — это в переносном смысле, — неохотно пояснил Помнящий. — Так раньше говорили про переохлаждение.

— В переносном… — сталкер кивнул.

Учитель взвесил его теорию. Если смотритель закрылся на четыре запора в достаточно герметичном домике — шансы на выживание у него были. Однако он должен был бы знать, что происходит снаружи. В этот момент Учитель вспомнил об окне, которое его так заинтересовало, когда он впервые осматривал бокс Горлума. Да, негодяю очень повезло. Когда другие мерли, как мухи, он мог спокойно взять маску, а потом, после всеобщей погибели, сдернуть из вымершего анклава.

— Я одного не понимаю, — отозвался Учитель минут через десять, уже у последнего поворота. — Ведь от бокса до шлюза куда дальше, чем до выхода.

— Раз в десять дальше, если не больше, — сразу же кивнул сталкер, хорошо знавший анклав.

— Так отчего он побежал туда, а не сюда?

— Понятия не имею, — признался Гвоздь, — Я бы сбежал в Капитолий, предупредил соседей и привел помощь.

— Я тоже. Каждый рассудительный человек так сделал бы, — поддержал его Учитель, — В его ситуации сбегать в Запретную Зону не имело никакого смысла. Именно оттуда пришли эти неонки, и наверняка там они прежде всего и полопались… — он замолчал, осознав все выводы, которые можно было из этого факта сделать, — Смена планов! — бросил, ускорив шаг, — Ты тут приберись и сообщи в Капитолий, а мы — исчезаем.

— Идете на север? — спросил пойманный врасплох сталкер.

— Нет, — Помнящий кивнул на погруженные в темноту туннели. — Там может оказаться еще хуже, чем здесь. Предпочту не рисковать. В Башню можно попасть и через государство церковников.

— Кузнец говорил, что…

— Кузнец не знал о яде, когда нас сюда посылал.

— Тоже верно, — согласился Гвоздь, — но…

— Никаких «но». Станнис приказал тебе провести нас к шлюзу. Ты это сделал. Все, точка. Тут наши пути расходятся.

— А ты что тут делаешь? — удивленный кузнец широко распахнул глаза, когда увидел Учителя в дверях кузницы.

— Пришел замок вернуть, — Помнящий покачал на пальце массивный кусок железа.

Забрал он его с Собора, возвращаясь той же дорогой, которой прошел утром.

Станнис, не отложив молоток, пошел, покачиваясь, к входу. Когда проходил мимо Учителя, запахло от него самогоном и… блевотиной. Хоть было еще рано, он неплохо набрался, а бормотуха, которую гнали в туннелях, нисколько не напоминала нормальную водку, которую они делили прошлой ночью.

— Ты что, сбрендил, мужик? — прошептал он, заговорщицки выглядывая наружу. — Тебя не должно здесь быть. Если кто-то из парней Белого тебя заметит… — Он замолчал, словно поняв кое-что. — А где Немой?

— В безопасном месте, — успокоил его Помнящий.

— И то хорошо, — буркнул кузнец, но тут же насторожился снова. — И как ты сюда вообще пробрался?

— Главным туннелем, — ответил Помнящий, садясь на освободившийся табурет.

— В таком случае альбинос уже в курсе… — Станнис посерел и снова выглянул наружу. — Кто-то видел, как ты ко мне входил?

— Да не переживай об этом засранце… — Учитель принялся отстегивать клапан рюкзака. — Он нам уже не помешает.

Кузнец закрыл дверь и двинулся в сторону очага, но вдруг остановился.

— Ты его что… порешил?

Помнящий кивнул.

— Он попытался меня задержать — вот я прополол дурную траву.

— Он полез за тобой? — Станнис открыл рот, словно не в силах поверить в то, что услышал.

— Ага, полез, — подтвердил Помнящий.

— Вот мандовошка! — Кузнец аж присел на тяжелую наковальню.

Восемь человек тянуло ее с противоположного берега Одера, вскоре после того, как Учитель построил свою школу. Заняло это у них два дня. Проклятущая штука весила, должно быть, килограмм четыреста. Предыдущий кузнец заказал ее себе у сталкеров. Жаль, что не смог ее испытать.

— Мандовошка? — фыркнул Помнящий. — Не обижай этих милых козявок.

— Как… — начал Станнис, но Учитель остановил его поднятой ладонью.

— Долго рассказывать.

— Да что ты! Это ж, небось, эпический бой состоялся. Вас четверо — ну, пусть трое, — поправился он сразу, отминусовав не того, кого стоило. — Против… сколько их было? Или ты скажешь, что он пришел туда один?

Помнящий ухмыльнулся себе под нос, словно вспомнив кое-что смешное, а потом покачал головой.

— Шестеро гвардейцев. Но мы сейчас не о них. Сперва я должен тебе кое-что показать.

Кузнец неспокойно шевельнулся. Молоток в его ладони подрагивал.

— Ты и вправду охренел, — пробормотал он.

Учитель не ответил. Встал с табурета и подошел к двери. Приоткрыл ее и выглянул наружу, словно проверяя, и правда ли никого нет в туннеле.