Роберт Шмидт - Метро 2033: Бездна

— В моем рюкзаке найдешь пластиковую флягу, — обронил он, не оглядываясь.

— Ага.

Услышал, как Станнис встает, а минутой позже до ушей его донеслось копошение и тихое побулькивание.

— Это то, о чем я подумал? — спросил кузнец дрожащим голосом.

— Да, — Помнящий оглянулся через плечо. Станнис стоял спиной к нему, склонившись над рюкзаком. — Попробуй, — добавил, посильнее открывая дверь и сунув руку в карман за замком. — Гарантирую, что до конца жизни не забудешь этот вкус.

Кузнец поглядел на свет на наполненную янтарной маслянистой жидкостью флягу. Громко сглотнул и вынул затычку. Долго обнюхивал небольшое отверстие горлышка.

— М-м-м, — промурлыкал расслабленно. — И откуда ты вытащил настоящий вискарь?

— Правильный вопрос: сколько я могу его принести, — обронил Учитель.

— Верно, дружище. Святая правда.

Заинтригованный Станнис приложил флягу к губам и сильно сжал ее, а дури в руках, привыкших к молоту, было немало. Закашлялся, когда комочек замазки, которой Помнящий заткнул горлышко, выстрелил изнутри узкого отверстия прямо ему в глотку, одновременно освобождая и облачко желтой пыли. Это была простая ловушка. Достаточно было налить во флягу виски из дома Горлума, приклеить внутрь по окружности крысиный пузырь, наполненный собранной в Слепой Ветке пыльцой и запаять горлышко комком уплотнителя. Перед тем как войти в кузницу, Помнящий полил флягу толикой алкоголя, который отлил в бутылочку от лекарств. Нажатие на эластичные стенки заставило яд выстрелить прямо в раскрытый рот Станниса.

Учитель только этого и ждал. Использовав момент неожиданности, выскочил из кузницы и, захлопнув за собой дверь, закрыл ее на замок. Надев маску и взяв в руки мачете, он надеялся теперь, что токсин не потерял силы. Если Учитель ошибся, Станнис без труда пробьет дыру в какой-то из стен и выберется наружу, распространяя смертельный яд.

Прошла секунда, потом вторая. Наконец что-то ударило в дверь. Но не слишком сильно, словно кто-то привалился к ней, а не толкнул что было сил. Из-за обитых толстой кожей досок доносился приглушенный хрип. Помнящий с трудом различил несколько слов.

— Что… это…

— Благодарность за то, что выдал нас Белому, ты, сволочь, — ответил он с чувством, — Один из его приспешников перед смертью напел, отчего альбинос так на меня ополчился и как сумел так быстро меня найти.

— Что… это… — двери снова дрогнули.

— А, ты об этом спрашиваешь? Убивает тебя токсин, произведенный теми славными фосфоресцирующими грибочками, которые освещают туннель на всем пограничье. Токсин удивительно быстрый и результативный. Мгновенно выбил под корень всю Слепую Ветку.

— Уже…? — это слово умирающий произнес таким тоном, словно был удивлен.

— Что — уже? Не знаю, что ты имеешь в виду, да и, сказать честно, в гробу я это видал. Ты меня втянул, сволочь, в такое дерьмо, что теперь мне и правда придется отсюда уйти. А прежде чем я исчезну, скажу тебе одно: я доберусь до Башни, но другим путем. Через государство церковников.

— Не… мо…

— Да. Могу. И сделаю. Жалею только, что та отрава, которой ты нализался, убьет тебя быстрее, чем ты сумеешь сказать мне, зачем ты напустил на меня того обормота. Но подыхай спокойно, я управлюсь и без этого знания.

Внутри кузницы установилась тишина. Помнящий постоял у дверей еще некоторое время, внимательно прислушиваясь. Кузнец перестал шевелиться. Не было слышно и его свистящего дыхания. Выдержал чуть дольше, чем Шуруп. Видимо, со временем пыльца теряет силу — но не обязательно, просто догадки.

Учитель соскочил на самый нижний уровень туннеля, прошел несколько шагов и помахал рукой ожидающему за поворотом Немому. Парень тотчас отступил подальше. Убить Станниса — это одно, но перед уходом надо бы еще озаботиться, чтобы люди узнали о яде и разобрались с отравленной кузницей. Разносить токсин по анклаву, особенно сейчас, когда установится короткое безвластие, — имело бы печальные последствия.

Помнящий подошел к стене туннеля. Снял перчатки и осторожно дотронулся до покрывающего большую часть кирпичей фосфоресцирующего ковра. Почувствовал под пальцами теплые и твердые утолщения. Не поддавались даже сильному нажатию, всего лишь изменяли цвет, делаясь в месте нажатия темно-фиолетовыми, но с каждой секундой после того, как он убирал руку, светлея.

Неонки выползли из Запретной Зоны и через месяц-другой появились в анклаве Иного. Сначала уцелевшие с ними сражались, соскребая любой налет, замеченный на стенах туннеля. Боялись их, как и любую мутацию, но со временем запал ослабел, а потом… Потом они привыкли к коридорам, освещенным голубым сиянием. Грибки, на которые Учитель теперь смотрел, были чуть моложе — если это верное определение — тех, что отравили обитателей Слепой Ветки. Означало ли это, что они продержатся еще несколько недель? Этого Помнящий не знал. «Даже если в ближайшее время они не угрожают жизни людей, которые годами были моей семьей, необходимо убрать их уже сейчас, сразу же, чтобы не дать этой гребаной мутировавшей гадости ни шанса».

Из-за угла донеслись крики. Минутой позже Учитель увидел и людей, бегущих в направлении кузницы. Немой пригнал сюда всех, кого встретил в жилых туннелях, — всего больше пятнадцати человек. Этого должно бы хватить.

Учитель, широко разведя руки, заступил им дорогу. Люди остановились как вкопанные, когда увидели, что на лице его — маска.

— Слушайте меня внимательно, — начал он, повышая голос, чтобы те не упустили ни слова.

Что им сказать — обдумывал он всю обратную дорогу, а потому решил дело быстро и конкретно.

План Помнящего сыграл.

Если хочешь обмануть кого-то, не выдумывай, а просто умело интерпретируй факты. Это старое правило годилось в любых обстоятельствах. Потому Учитель рассказал о предостережении, переданном паникующим посланником из Капитолия, а потом сообщил о смерти кузнеца, всеми уважаемого здесь человека, который узнал обо всем первым, поскольку в анклаве не было ни Белого, ни судьи. Увы, добавил Помнящий, когда люди перестали ворчать, Станнис оказался настолько пьян, что высмеял все просьбы о быстрейшем созыве собрания. Более того, пытаясь доказать собеседнику, что неонки не вредны, содрал кусок грибницы с ближайшей стены, занес ее в кузницу и на глазах у гостя разрезал несколько фосфоресцирующих головок… Результаты этой глупости все могли увидеть собственными глазами, когда Учитель распахнул двери. Синее опухшее лицо, бледный язык, вывалившийся между зубов, и вылезшие из орбит глаза. Подобный вид напугал бы и самого крутого, а что уж говорить о простых пожирателях крысиного мяса.

Они не спрашивали ни о чем. Сразу же понадевали маски и принялись очищать туннели от грибницы. Были настолько испуганы образом жестокой смерти, что позабыли обо всем прочем. Даже об исчезновении Белого и половины его гвардии. Учитель был уверен, что нынче никто и не вспомнит о судьбе предводителя. А завтра он и его сын уже будут далеко отсюда.