Юрий Корчевский - Асы. «Сталинские соколы» из будущего

Сергей оглянулся:

– Тут все свои, но все равно язык не распускай, у «особистов» везде свои уши есть.

– Думаю, среди летунов их нет. Одно дело делаем, своей шкурой рискуем.

– М-да, силен немец. Война-то всего месяц идет, а немец куда уже продвинулся? До войны кричали «Будем бить врага на его территории!», а получается – свою все время сдаем.

– Заткнитесь вы все, – встрял Иван. Он уже имел «счастье» общаться с «особистом», и этот опыт научил его держать язык за зубами.

В этот момент прибежал механик:

– Обед готов, товарищи пилоты.

Обед готовили на полевой кухне. Питание для пилотов и техсостава было одинаковым, за исключением хлеба. Пилотам давали хлеб белый, а обслуге – ржаной.

Все ели с аппетитом. Голод не тетка, пирожка не даст. Парни все молодые, и есть хотелось почти всегда.

Вечером они улеглись под крыльями самолетов, на самолетные чехлы – на случай дождя. Через день-два батальон аэродромного обслуживания обещал вырыть землянки.

А Ивану такая жизнь даже нравилась. Свежий воздух, сон на природе. Однако этой ночью он не раз просыпался от гула, идущего сверху, – на восток тянулись эскадрильи немецких бомбардировщиков.

Утром после завтрака пилотов вызвали к комэску.

– Товарищи пилоты, получено боевое задание. Наша эскадрилья должна нанести удар по колонне войск противника вот в этом районе. – Комэск ткнул пальцем в район Смоленска. – Эскадрилью веду я. Держать строй, соблюдать радиомолчание. Действуем по принципу – «делай, как я». Заходим на цель, выпускаем с пологого пикирования реактивные снаряды, над целью сбрасываем бомбы. Потом делаем второй заход, обстреливаем колонну из пушек. Вопросы?

– Высота?

– Восемьсот метров. Построение – растянутый пеленг.

– Истребительное прикрытие будет?

– К сожалению, нет. Вылет через полчаса, по сигналу красной ракеты.

Пилоты прошли к своим самолетам и начали натягивать летные комбинезоны. Техник Фролов доложил о готовности самолета.

– Через… – Иван посмотрел на часы, – двадцать минут вылет.

– Успеем моторы прогреть.

На стоянке то в одном месте, то в другом взревывали моторы. Механики убрали с самолетов ветки и маскировочные сети. Иван забрался в кабину штурмовика. Он был примитивнее, чем спортивный Як-52, а в полете тяжелее и неповоротливее. Да и то сказать, с полными бензобаками и боекомплектом штурмовик весил больше шести тонн и был вдвое тяжелее, чем истребитель.

Неожиданно взлетела красная ракета. За шумом двигателя хлопка ракетницы Иван не услышал.

Штурмовики начали выруливать на взлетную полосу. Иван был ведомым у командира звена Алексеева, вторым ведомым был Виталий Карпов.

Штурмовики тяжело разбегались, подпрыгивая на кочках. И вот уже эскадрилья в воздухе.

Стараясь удержаться в строю, Иван убрал шасси и немного добавил газ.

Эскадрилья сделала круг, собирая все самолеты, потом выполнили вираж и направились на запад.

Все свое внимание Иван уделял попыткам держать строй. Ему не хотелось отстать, а пуще того – столкнуться с соседним самолетом. Он успевал мельком окинуть взглядом небо – не видать ли чужих самолетов? За местностью вовсе не наблюдал, как вдруг заметил, что самолет комэска начал снижаться. Иван даже не понял, как они миновали линию фронта. А может, ее и вовсе не было?

Ведущий самолет пустил реактивные снаряды. Из-под крыльев вырвались огненные кометы и, оставляя дымный шлейф, ринулись к земле.

Только теперь Иван увидел впереди, на земле, идущую колонну. Была она длинной, километр-полтора, и состояла в основном из крытых машин. Еще он успел заметить тягачи с пушками.

Иван тоже приник к прицелу, немного довернул самолет и нажал кнопку пуска. Из-под крыльев, с шумом и огненными хвостами вырвались реактивные снаряды. Куда он попал и попал ли вообще, увидеть Иван не успел.

Ведущий начал сбрасывать бомбы. Одна, две… пять.

Штурмовик брал на борт четыреста килограммов бомбовой нагрузки в разных сочетаниях. В этом вылете к Ил-2 подвесили «сотки», бомбы довольно мощные. При взрывах их даже на полукилометровой высоте чувствовались воздушные удары по корпусу самолета. При сбросе бомб рекомендовалось не снижаться ниже трехсот метров из-за риска быть пораженными осколками своих же бомб.

Штурмовик Ивана шел теперь над колонной. Иван нажал кнопку сброса бомб. Пошла первая, вторая, третья… С четвертой он помедлил секундочку, поскольку увидел гусеничный тягач с пушкой. На него он и сбросил последнюю бомбу. Колонна была длинной, и он, перебросив предохранитель на ручке управления, открыл огонь из обеих пушек.

Штурмовик сотрясался от отдачи, грохот был изрядный. Но Иван жал на гашетку, пока не понял, что высота мала – ведь стрельба велась с пологого пикирования.

Иван прекратил стрельбу, потянул ручку на себя. После сброса бомб, пуска РС-82, израсходования почти всего запаса снарядов, выработки топлива самолет стал легче, свободно выполнил «горку» – как и штурмовики впереди него.

Колонна немецких машин уже пронеслась внизу.

Ведущий начал разворот, и оба звена повторили маневр. Вот теперь стали видны результаты штурмовки. Около десятка машин горели, некоторые были перевернуты взрывами. На дороге и вокруг нее, по обочинам, валялись трупы немцев, а от колонны убегали к лесу уцелевшие солдаты.

В наушниках раздался щелчок и послышался голос комэска:

– «Горбатые», пройдемся пушками и пулеметами и уходим!

И – новая атака на колонну. Кто-то уже израсходовал снаряды и потому стрелял из пулеметов, другие же вели огонь из пушек.

Иван видел, как рвались снаряды на земле – при попадании в машины.

«Илы» пронеслись над колонной, израсходовали бое-запас и направились к линии фронта – вся атака заняла несколько минут.

Иван обернулся и с удовлетворением заметил множество дымов над разгромленной колонной. Если сказать честно, он ожидал большего эффекта. Не все попали в цель – он ясно различал воронки от бомб и реактивных снарядов на удалении от дороги. У пилотов не было опыта полетов, стрельбы, бомбометания.

Через четверть часа штурмовики один за другим стали приземляться на аэродроме. Еще в воздухе Иван успел посчитать машины – все шесть штурмовиков возвращались в целости.

Самолеты зарулили на стоянку и заглушили двигатели. После рева моторов наступила неожиданная, до звона в ушах, тишина. Только сейчас Иван почувствовал, как нахлынула усталость, отпустило напряжение. Вскочивший на крыло механик открыл фонарь кабины:

– Цел?

– Вроде.

– А на самолете попаданий полно!

Иван удивился. Зенитного огня он не заметил, да и самолет управлялся нормально. И только когда он выбрался из кабины, отстегнув парашют, то убедился сам – на фюзеляже, хвосте и крыльях зияли пулевые пробоины. Стреляли явно из пулемета, поскольку при попадании снарядов там были бы изрядные дыры. Надо же, он ведь не слышал, не чувствовал попаданий, думал – повезло им.