Виктор Храмов - Сегодня - позавчера 4

Плохой народ? Сами мы такими стали? Другие - не выжили. Другие, сломанные - в плену передохли. Как псы позорные. А вот отчаянные - выжили. И дали потомство. С таким же набором "функций". А войны у нас - в каждом поколении. Такими нас сделали. Сотни поколений особого отбора. Войнами на истребление.

Мы, русы, можем быть кем угодно. Мы - универсалы высшей пробы. У всех наций есть свои "фишки". Свои особенности. Кто-то шьёт, кто-то поёт, кто-то пляшет. Кто машины делает, кто - еду, кто - деньги. Кто по морям плавает, кто - землю пашет. Русские делают всё. И всё - с равным успехом. Не уступая ни в чём остальным. Мы - мореходы, покорители земли, воды, воздуха, космоса. Мы - машиностроители, писатели, киношники, игроделы, песняры и плясуны. Мы - кулинары-кондитеры и виноделы. Мы - всё. Не хуже других. Но есть одно, в чём нас никто не переплюнет - война. На войне мало уметь убивать. На войне надо уметь умирать. И уметь - Побеждать. Умереть, но - Победить! Вот тут - нет нам равных. Нет, и не будет. В этом - величие моего народа и его - беда. Мы - прирожденные солдаты.

А оно нам надо? Как бы избавиться от необходимости применения этой нашей "фишки"? Как прекратить нашествия на Русь? Истребление всех? Выжечь их гнёзда? Не сможем. Нельзя. Всякая жизнь - священна. Всякий народ Земли - уникален. Уничтожение любого народа - непоправимый вред Человечеству. Сила Бога - в разнообразии. Глобализация - тупиковый путь. Путь - от Бога. В противоположную сторону. Закончиться кровавым Хаосом. Ничем иным он закончиться не сможет.

А что делать? Воспитывать их, зверят? Или воспитывать себя?

Себя? А это - мысль! А если все эти нашествия - промысел Богов? На то и щука, чтоб карась - не дремал! С 45-го по конец 80-х - без войн. Афган - не считается. Слишком ограничено участие. Во что превратился народ? Я - помню. Массовая потеря ориентации - поголовное пьянство, наркомания, токсикомания, секты, Кашпировские. Это насколько надо "заблудиться"? И расплата - 90-е. Война всех против всех. Выжившие - начинают стягивать страну. Тут "посланцы из будущего" доложили, что "Крым - наш". Там всякие Таможенные союзы, Союз с Белоруссией. С Казахстаном.

Точно! Дело - не в немцах. Не в наглах, пендосах и чурках. Дело - в нас! Они - лишь инструмент. Раздражитель, как будильник. Чтобы мы - проснулись.

Что это значит? Как проснулись? Что значит это "откровение", пришедшее ко мне в этом состоянии "транса"?

Додумать, понять - не получилось. Цитадель пятиэтажки полыхнула чёрным маревом злобы - нас заметили. Враг - активизировался. Поэтому моё внимание переключилось на врагов. А жаль! Такая интересная тема приоткрылась! Но, бой! Надо - выжить. А чтобы выжить - не должен выжить враг.

Они активизировались, и я - тоже. Прутики с ленточками - на хер! Теперь, ребята, сами. Как вам повезёт. Иначе - все ляжем. Загоняю себя в "форсаж", бегу по руинам города прямо на пятиэтажку большими прыжками. Именно походкой "Джека Воробья" выглядит, когда ты в темноте бежишь по руинам. Только в последний момент можешь изменить место установки своей стопы. Мины, ямы, камни, арматура, палки, чего только нет! Вот и "вихляешь". Заодно, прицел сбиваешь врагу этими хаотичными телодвижениями.

Слышу мат-перемат ротного. Завел свою благословляющую на бой мантру. Наорётся в бою, потом ходит - скрипит порванным горлом. Но, его боевой клич работает, как в компьютерных играх. Вдохновляет на бой, убирает предбоевой мандраж, приводит людей в боевой настрой и частично вводит в боевой транс. Плюс 15% ко всем характеристикам. Иммунитет к "подавлению". Молодец!

У ротного есть и ещё один талант - чувство такта. Он всегда именно там, где он больше всего нужен. От этого и кажется, что он - везде. И всюду - успевает. Молодец, ещё раз!

Мне осталось - последний рывок. Вижу уже, где я буду "входить" в здание. Вижу, что из этой дыры высовывается винтовка и каска-горшок. Меня не видит. Нет его "луча внимания". Смотрит выше меня - на моих ребят. Падаю на колено. Сердце - бешено колотится. Запыхался, пока бежал. Целую вечность - секунду, привожу себя в состояние готовности к стрельбе. Стреляю быстрым темпом - винтовка автоматическая, на самозаряде. Вычищенная, смазанная, с любовью обихожена. Не должна подвести. Три выстрела по этой каске, вижу два облачка выбитой пыли - с каски немца и с кирпича у его шеи. Голова рывком пропадает внутри. С такого расстояния каска не препятствие для винтовочной пули. Остальные патроны в магазине высаживаю в пулемётный расчёт, что мелькает чёрными тенями в чёрном проёме. Не знаю - попал или нет. Не перезаряжая, закидываю винтовку на спину. В ближнем бою она мне без надобности.

У меня стойкое и странное чувство сейчас. Оно возникло, когда ротный сказал про "последний и решительный". Вот, и мне так кажется. Такое лёгкое и светлое чувство, будто ты после многомесячного пути - увидел родной дом. И тебе осталось пройти последний километр. Последний. И финиш.

Не было такого ещё. Никогда. Ни в прошлом году, ни в этом. Ни в бое за полустанок, ни в бою за высоту, где погиб Немтырь, ни в боях за Сталинград. А сейчас - есть.

Дорога домой? После этого боя - домой?

Война - не кончиться этим боем. Она может кончиться для меня. Это - запросто. Последний и решительный? А что? Если суждено мне сегодня сдохнуть - так покуражусь напоследок!

Рывком сближаюсь со стенами. Опять спиной прижимаюсь к кирпичам. Готовлю гранаты. Сам внушал людям, чтобы в одну каску не лезли, а сам - один. Но, то я! Супермен - экстрасенс - х-мэн. А они - просто люди. Мне многое дано, должна быть отдача. Я ввязываюсь в бой, перевожу бой из стрелкового дальнего в ближний, рукопашно-гранатный, часть немцев отвлекаю от бегущих в атаку штрафников на себя. Тем спасаю их от огня, даю возможность сблизиться.

Всё делаю по правилу. Граната, прыгаю головой вперёд - следом, откатываюсь в пыли, поднятой взрывом до тех пор, пока не упираюсь во что-либо. Ориентируюсь в пространстве - что, где? Где живые? Как их удобнее перевести в графу "потерь". Лежащих врагов "контролю". Только мёртвые не стреляют в спину. Всё это надо делать быстро, в темпе. В опережающем темпе. Опережающем - реакцию врага - возможность противника сориентироваться, оценить угрозы, выработать решение, найти средство противодействия угрозы.

Чую, я - на грани истощения, но гоню себя дальше. Потом отдышимся, потом отдохнём. Потом пот ототрём. И кровь. Потом. Если я сейчас остановлюсь - степень противодействия увеличиться кратно. Мне дана возможность - надо её реализовывать. Только так можно сломать железное правило - четырёхкратное превосходство атакующих над обороняющимися. У нас - меньшинство. А дом брать - надо. Он сковывает всю дивизию (что там той дивизии осталось). Если не армию.

Влетаю в помещение, качусь, упираюсь в стену, миг на оценку положения. Двое. В разных концах. На меня уже среагировали. Кидаю, в дальнего - гранату. Падает. Он не может знать, что она не взведена. Скольжу по полу, к ближнему. Он с автоматом. Смотрю на ствол автомата - пока, опережаю. Успел. Клинок отсекает сапог от остальной формы немца. Дикий вой боли - и ему уже не до меня. Тут же крик захлёбывается - тем же слитным круговым движением клинка, на возврате, когда выпрямил ноги позади немца, закрывшись его телом от второго, перерубаю ему позвоночник. Оседает. Подхватываю автомат из ослабевших рук, короткая очередь в удивлённое лицо немца, что ждал взрыва, но услышал дикий крик невыносимой боли.