Александр Логинов - Феодал. Усобица

— Да. — не раздумывая согласился стражник. Такой шанс разбогатеть выпадает раз в жизни, глупо им не воспользоваться. — Только половину наперед хочу получить, так мне спокойней будет.

— Половину, так половину, — согласился князь.

Утром первым объявился Кузьма. С довольным видом сообщил:

— Все исполнил. Любит народ ихний деньгу. Купить писца оказалась проще пареной репы. Все выложил без утайки. Сейчас в казне — уйма серебра. Массарий и провизор, казначеи по нашему, мыто собрали с окрестных поселений. Да с продажи рабов много налога получили в казну. Он мне тут план наколякал дома, где казна хранится. Они три доли из ста тут платят налогу. Это же сколько серебра собирает ихний князь? Страшно представить.

— А не проболтается твой писец? — Андрей не желал неожиданностей.

— Да нет, мертвые не разговорчивы знаешь ли… Не боись. Подумают на обычный грабеж. Мне тут растолковали про жизнь здешнюю. Кажную ночь кого-нибудь грабят, да убивают тут. Да меня самого пытались ограбить. — удивил Андрея Кузьма.

— И как? — князь даже не сомневался в результате ночной стычки местных грабителей с Кузьмой. Вопрос скорее был в другом — смог ли хоть один грабитель убежать от обидчивого Кузьмы.

— Шильники тут мелковаты. Не чета нашим. — скромно замолчал результаты стычки Кузьма.

Кулчуку, в его поисках в окрестностях Кафы, не удалось ничего выяснить об отряде ордынского мурзы. Зато татары обнаружили чудесную маленькую бухту. Со стороны моря она не просматривалась, и со стороны берега была надежно укрыта от чужого взгляда густой рощицей. На берегу моря некогда располагалась древнеримская вилла, развалины которой до сих пор сохранились. Теперь там расположился рыбацкий поселок. Правда жителей в нем — всего одна семья, насчитывающая пять душ, и чудом спасшаяся от смерти во время недавней замятни с татарами.

— Может их того? — Булат сделал определенный жест, не вызывающий сомнений в его кровожадности.

— Думаю, что не стоит, — Андрей отрицательно помотал головой, и спросил — Чья земля, вызнали?

— Фряга одного, но убили его во время замятни, — татарин не замедлил с ответом.

— И что, наследников нет?

— Наследник есть, вот только кредиторов у покойника оказалось больно много. Кулчук поспрашивал на базаре, говорят, что имущество продавать собираются, что бы рассчитаться с ними.

— Кто?

— Кредиторы-то? Местные все, — татары собрали исчерпывающую информацию, на всякий случай, зная, что князь иной раз чудит.

Булату все виделось просто — ножом по горлу и все дела, но как государь решит, так и будет. Это хорошо, что он не пошел на поводу у Кулчука, парень собирался вырезать небольшую семью рыбаков, но Булат с Ахметом остановили пацана. Мало ли как князь решит… Убить рыбаков никогда не поздно. На том и порешили тогда, даже купили провизии у рыбаков, заплатив чистым серебром, чему те были очень рады.

Андрей глянул на список с фамилиями кредиторов, переданный ему татарином, с трудом разбирая каракули. Кулчук терпеливо осваивал грамоту и не упускал удобного случая поупражняться в каллиграфии.

— Булат, ты вот что, — в голове князя родилась идея. — Сейчас я дам тебе серебра. Найдешь кредиторов и откупишь у них расписки или как там у них это называется. Торгуйся. Если долг, к примеру, пятьсот аспров, то за уступку предлагай не больше трехсот, чует мое сердце, будут рады такому предложению кредиторы.

— Не сомневаяся, государь и дешевле сторгуем, — пообещал татарин.

— Я не сомневаюсь, но тут фряги обитают, для них слово — пустой звук. Потому, у нотариуса оофорите покупку долга. Бумаги выправишь на Савкино имя, пускай парень осваивается.

— Хорошо, — Булат кивнул головой в знак того, что все понял.

К вечеру Андрей собрал у себя все долговые расписки и Савка стал единственным кредитором покойного. Осталось утром предъявить их к взысканию и отписать на сироту имущество движимое и недвижимое. Савка, толковый отрок, оставшийся сиротой. Его отца и мать тати загубили, парень остался жив только потому, что находился в монастыре на обучении. Раз Андрей жаловался на нехватку грамотных людей, монастырь пошел князю навстречу — прислал специалистов. Все как на подбор — юны возрастом. Кои совсем малы, Спиридон оставил при себе, а Савка как самый старший, парню как раз весной исполнилось пятнадцать лет, отправился вместе с князем. По плану, парень должен был остаться резидентом в Тане, но планы на то и планы, что бы их менять. Князь передумал и решил оставить Савку в Кафе. С легализацией парня возникли проблемы, но их удалось решить обычным путем — дачей взятки.

Однако, что бы не затягивать процедуру вступления в собственность имуществом должника, Андрею пришлось опять давать взятку.

После того как все бумаги были выправлены, Андрей отправил Савку в сопровождении полдюжины воев в рыбацкий поселок. Рыбакам князь отказывал в аренде и требовал от них незамедлительно покинуть поселок. Что бы не тратить время на сборы, князь велел Савке выкупить у рыбаков весь их нехитрый скарб и все лодки. Какие-то жалкие шесть сомов за одну рыбацкую лодку погоды не делали. Даже авантюра с выкупом долговых расписок, которая обошлась в приличную сумму, не была критичной для состояния финансов князя. Финансы давно уже ушли в минус, сами посудите, аренда имущества, найм прислуги, бесконечные взятки чиновникам, покупка лошадей для татар, шитье платья для испанского дона и его приятеля француза, выплата аванса за ремонт кораблей и содержание почти сотни воев, оплата услуг доктора, а теперь еще приобретение недвижемости в Крыму съели почти все финансы Андрея. Если в ближайшее время не раздобыть серебра, то хлеб будет не на что покупать.

Однако, решение завладеть бухтой на законном основании Андрей считал единственно верным, рано или поздно рыбаков бы хватились, а узрев вместо рыбаков людей русского князя у властей появились бы ненужные вопросы к Андрею. А так все законно.

Князь уже прекрасно ориентировался в Кафе. Все жители, включая европейцев говорили на татарском языке, даже русская диаспора. Русских в Кафе проживало не много, но и не мало. Приблизительно каждый сотый житель Кафы — русский. Город по местным меркам — очень большой, в котором проживало около семидесяти тысяч человек. В Риме, Вечном городе, народу в три-четыре раза меньше.

«Где только русских нет, — думал Андрей видя типичное славянское лицо идущее на встречу. — Так всегда было, есть и будет. Не сидится славянам на месте».

Андрей зашел в таверну в армянском квартале и узнал, что завтра несколько галер и пять больших и малых кораблей отплывают. Среди них шестидесятитонная «Alice», с экипажем из восемнадцати моряков, отправляющаяся в Константинополь. Итак, ночью свершится ограбление века.