gfmjmf

Но возможна ли такая катастрофа в наши дни? Климат плейстоцена, когда еще не было этих льдов, был теплее нынешнего. Зато сегодня у нас есть (хотя и не признанное американским президентом) глобальное потепление. И есть также другой, только что обнаруженный тревожный факт. Группа американских ученых, исследовавших с помощью акустических волн состояние гидратов у берегов Канады, обнаружила, что они буквально изъедены дырами до 100 метров в диаметре. Дыры такого размера в состоянии увеличить поверхность ледяной глыбы в три с лишним раза. Такой «дырчатый» гидрат должен таять при значительно более низкой температуре, чем цельный. А это заметно приближает момент возможной метановой катастрофы в наше время.

Заключить эту заметку так и хочется еще одним замечательным «бушизмом» того же автора: «Завтра будущее будет лучше!»

Будем надеяться.

Так образно и одновременно точно называют борьбу за влияние на глобальное потепление двух химических соединений — закиси азота и озона. Оба эти вещества образуются в процессе работы так называемых каталитических газонейтрализаторов, устанавливаемых на новые автомобили в США и Европе. Из-за вредности для климата первого вещества Управление по охране окружающей среды США поставило это устройство на контроль. Кстати, катализаторы тут платиновые или медекадмиевые.

За пять последних лет выбросы закиси азота в выхлопных газах увеличились на 49 процентов и составляют сейчас 7 процентов от всего состава парниковых газов. Для сравнения; это больше вклада в потепление климата Земли от всех источников загрязнений в Великобритании.

Можно бы и смириться с этими цифрами, да на молекулярном уровне закись азота в 300 раз эффективнее другого тепличного газа — углекислого. Это еще не все, на арену соперничества выходит второй фактор — озон. Оказывается, благодаря газонейтрализаторам его доля в выхлопах снижается. И как следствие, такое сокращение озона ведет к охлаждению Земли, хотя сам озон тоже поддерживает тепличный эффект.

Какой из этих двух процессов — рост закиси азота или убыль озона — окажется больше влияющим для климата планеты, пока сказать трудно. Ведь весьма проблематично увязать в единой модели материально-теплового баланса закись азота с периодом распада в 120 лет и озон с периодом распада всего в несколько дней.

По этой трассе летишь, словно на самолете. 31 декабря 2002 года в присутствии публики канцлер Германии Герхард Шредер и китайский премьер-министр Чжу Жунцзи совершили первый рейс на «Трансрапиде» в Шанхае и были в восторге от «полета над землей». 30 километров по подвесной магнитной трассе между аэропортом Пудонг и бизнес-центром Шанхая можно проехать за 7 минут. Предельная скорость поезда составила 430 километров в час. По быстроте, экономичности, бесшумности и надежности с немецким «Трансрапидом» не может сравниться ни один вид транспорта в Китае. Благодаря бесконтактной и потому почти неизнашиваемой технике, низкому расходу энергии и высокой автоматизации стоимость его эксплуатации вдвое меньше, чем железной дороги. По сравнению же с автомобильным и воздушным транспортом расход энергии «Трансрапида» в 3 и, соответственно, в 5 раз меньше. Подвесная магнитная техника работает почти бесшумно. И поскольку поезд обхватывает рельс, по которому движется, сойти с пути он не может. Уже обкатываются новые участки дороги.

На одном из пленарных заседаний международной конференции «Интеллектуальный мост Россия-Запад» (ей посвящена «Главная тема» этого номера) на трибуну вышел очередной выступающий.

НЕ в подобающем такому случаю костюме, НЕ обремененный «прозрачками» для доклада, с интригующим названием сообщения — «Почему я до сих пор в России». Именно так — НЕожиданно, НЕординарно, НЕобычно должен появляться на научном форуме «Бродячий академик», «Человек Глобуса», «Русский Рембо», «Проповедник в джинсах», «ТАМГДЕНИКТО», короче говоря, «Несъедобный Сундаков». В памяти всплыли сенсационные сообщения о племени каннибалов, в котором Виталий Сундаков провел сорок дней, рассказы о замечательных экспедициях, осуществленных известным путешественником, не так давно просмотренный фильм о египетских пирамидах. Все это плюс журналистский инстинкт заставили обратиться к НЕобыкновенному докладчику.

— Виталии. честно говоря, на форуме, где обсуждается международная кооперация ученых, я не ожидала встретить президента Фонда русских экспедиции и путешествий. Почему вы заинтересовались этой конференцией?

— Потому что я тоже занимаюсь наукой, научно-исследовательской деятельностью. Я профессиональный путешественник и в свое время потратил немало усилий, чтобы эта специальность появилась в кадастре мировых профессий. Что такое профессиональный путешественник? Это луноход, на который различные ученые «нагружают» выполнение своих задач — начиная от испытаний, экипировки, средств связи, медикаментов, снаряжения, технических средств и заканчивая пробами, тестами, экспериментами в сложных климатогеографических, социальных, политических, этнографических зонах.

Мои маршруты — непроходимые джунгли, высочайшие горы, протяженные пустыни. Путешествую только в определенные, заранее оговоренные точки, за деньги, это моя работа. Я не занимаюсь спортом и не ищу спонсоров, чтобы куда-нибудь поехать и получить впечатления. В этом и суть профессии — работа должна быть востребована, раз. Второе, ученые — этнографы, вулканологи, спелеологи, историки и так далее — ставят определенные задачи. И для того, чтобы выполнить их квалифицированно, необходимо обладать базисом тех научных областей, задачи которых ты выполняешь в той или иной экспедиции. Так что с этой стороны я имею к науке самое прямое отношение.

С другой стороны — я лучший эксперт по колыбельным цивилизациям в мире, потому что жил в сорока закрытых сообществах и открыл два племени, не знакомых цивилизации, живущих в каменном веке, в первобытно-общинном строе; я был воином в этих племенах и собрал уникальный материал. Это племена Уичолей, Дани, Лани, Осматов, Лакондонос, Чемулис, Таурегов, повелителей Сахеля и так далее, в самых разных сообществах, не говоря про наших — хантов, ненцев, эвенков, чукчей, алеутов, с которых я начинал свои исследования в советские времена. Я действительный член четырех академий, у меня большое количество монографий, научно-исследовательских работ, книг. Поэтому я здесь не случайный человек.