Владислав Савин - Восточный фронт (СИ)

Японские части, переброшенные из центральных районов острова, срочно усилили оборону Камышового перевала, пока что занимаемую пехотной ротой. Изначально это была обычная полевая оборона, с двумя ДЗОТ, расположенная в очень удобном для обороны месте. Теперь там окапывался пехотный батальон, имевший две 70-мм мортиры и две 37-мм противотанковых пушки. Второй японский батальон силами одной роты занимал оборону в тылу позиций на Камышовом перевале, у Чертова моста, а оставшейся частью - на господствующих высотах у станции Футомата. Замысел японского командования был совершенно логичен и верен, имей они дело с РККА 1939 года - обходной маневр на Камышовом перевале был практически невозможен, а при лобовой атаке японский батальон мог несколько суток держать оборону против вчетверо-впятеро больших наших сил. Батальонные орудия, на взгляд японцев, обеспечивали ПТО - на Халхин-Голе они успешно жгли Т-26 и БТ-5, и самураи это помнили. Штурм Чертова моста и находящегося за ним железнодорожного тоннеля также занял бы немало времени и стоил бы большой крови - если рассчитывать на РККА-39. И напоследок была неплохо подготовленная оборона на господствующих высотах у станции Футомата - японцы лихорадочно строили блиндажи, оборудовали пулеметные и минометные позиции, оборудовали завалы перед поставленными на прямую наводку батальонными орудиями (в японском Уставом не было практики массированного использования ПТО, пушки полагалось использовать по одному или два (взвод), но требовалось либо минировать подходы к орудийным позициям, либо оборудовать завалы, либо использовать естественные препятствия, либо все вместе).

Японский командир и его штаб допустили только все ту же ошибку - они рассчитывали на Красную Армию времен Халхин-Гола, но не на полк элитной морской пехоты, пусть и неполного состава, с опытом Великой Отечественной войны и оснащением образца 1945 года. И этой ошибки оказалось достаточно.

Морские разведчики Ту-2Р провели аэрофотосъемку японских позиций - и уже 4 июня штаб 2-го авиакорпуса получил точные схемы японских позиций. Дальше была обычная боевая работа по Уставу.

Утром 5 июня японскую пехоту, окопавшуюся на Камышовом перевале, навестили наши штурмовики, прилетевшие с аэродромов подскока. Затем их сменил полк Пе-2И, разбомбивший и оба ДЗОТ, и артиллерийско-минометные позиции. Следующим 'номером концертной программы', подготовленной нашими воинами для самураев, стала артиллерийская подготовка, проведенная полковым дивизионом буксируемых орудий - 6 немецких 150-мм мортир и 18 наших 120-мм минометов, огонь которых корректировался тремя экипажами авиационной разведки, методично перепахали то, что еще осталось целым в японской обороне после поработавших на славу летчиков. При том, что этого целого было немного.

И только после этого уцелевшие японские солдаты и офицеры услышали 'Полундра!' - и увидели поднявшихся в атаку морских пехотинцев 2-го и 3-го батальонов, поддержанных танками Т-54 и легкими самоходками. Боя не было - лишь методичное уничтожение японцев. Еще уцелевшие пулеметы только успевали дать по одной, редко по две очереди - и на их позиции прилетал снаряд или мина самоходки. Японских солдат прижимали к земле пулеметно-автоматным огнем, не давая поднять голову, и забрасывали гранатами. Через полчаса все было закончено - Камышовый перевал был взят.

Бой у Чертова моста был еще короче - и значительно проще по замыслу. Никаких тактических изысков не было, да и в них не было никакой необходимости - просто на прямую наводку были выведены две СУ-54-150, которые расстреляли осколочно-фугасными снарядами пулеметные и минометные позиции. Их сменили четыре ЗСУ, огнем своих счетверенных 20-мм автоматов прижавшие японцев к земле - а, тем временем, за огневым валом, поставленным минометчиками, в атаку пошла инженерно-штурмовая рота полка. Через неполных 20 минут и мост, и тоннель были взяты.

К 14.00 2-й полк вышел к станции Футомата. Там повторилась история Камышового перевала - сначала массированная атака авиации, потом - методичный огонь мортир и полковых минометов дивизиона буксируемой артиллерии, корректируемый авиационными разведчиками. Потом последовала атака морской пехоты, вслед за огневым валом, на уже подавленную японскую оборону. Тут, впервые на Сахалине, был замечен перелом в настроении японцев - они еще пытались отбиваться, но у многих ожесточенность сменилась обреченностью, произошел моральный надлом, не путать с трусостью, это другое явление. Впервые было довольно много сдавшихся в плен солдат - почти сотня человек.

Поздно вечером 5 июня передовой отряд 2-го полка, состоявший из инженерно-штурмовой роты и 1-й роты 2-го батальона, усиленных батареей СУ-54-150 и двумя ЗСУ, захватил станцию Осака, после символической перестрелки с местными ополченцами. С японской стороны было сделано 15-20 выстрелов из винтовок - в ответ последовала очередь из ЗСУ, и наскоро выученное по разговорнику слово 'Сдавайтесь' через морской жестяной рупор; командир роты после рассказывал, что по привычке он сначала прокричал японцам "Хенде хох!".

Далее был марш на Тойохару (ныне Южно-Сахалинск). По пути морские пехотинцы соединились с воздушными десантами из состава ОМСБОН НКВД и ВДВ, высаженными 3 июня, для захвата мостов и тоннелей. Примечательно, что японцы не предприняли ни одной серьезной попытки отбить захваченные объекты - в контратаках, легко отражаемых десантом, участвовал максимум взвод, усиленный ополченцами. При том что гарнизон Тойохары, по сведениям разведки, насчитывал два батальона полного состава, и многочисленное ополчение - город был и административным, и экономическим центром японского Сахалина, его главным транспортным узлом.

Самураи хорошо подготовились к обороне - город находился на равнине, в окружении сопок, на которых и сооружались десятки дзотов, дополненные траншеями, на подступах были завалы и минные поля. На улицах также строились баррикады, в каменных зданиях оборудовались огневые точки. Имелась неплохая (для японского уровня) противотанковая оборона - помимо штатной батареи 37мм пушек в каждом батальоне, еще три батареи 75мм зениток были выставлены на прямую наводку. Конечно, против Т-54 или самоходок на его базе эти орудия были малополезны - но для легких "ос", ЗСУ и бронетранспортеров они представляли реальную угрозу. В наличии было и ПВО, помимо вышеназванных зениток, по нашим авиаразведчикам велся огонь из 20мм "эрликонов" и крупнокалиберных пулеметов.

Надеялись ли японцы выстоять? С учетом близости к Метрополии, 150 км до Хоккайдо, вполне возможно - ведь держался же восемь месяцев осажденный Севастополь? Но даже простая задержка здесь на неделю грозила срывом нашего плана. Расчет самураев был понятен - наш десант далеко оторвался от баз снабжения и аэродромов на нашей территории, истратил боеприпасы. Снова японцы меряли противника по себе, или учитывали прошлый опыт, не видя изменений. А ведь при разработке плана операции, штаб ТОФ использовал японский же принцип, блестяще реализованный в декабре сорок первого на Филиппинах и в голландской Ост-Индии - "наступление есть перенесение линии действия авиации вперед"!