Евгения Белякова - Песочные часы с кукушкой

– Наверное, он услышал меня и пошел навстречу… – прошептала она.

Тогда он должен быть где-то рядом. Поднявшись, Джилл отошла от края и снова закричала:

– Адам!

Но туман поглощал звуки, как плотный войлок. Джилл маленькими шажками пошла к тропинке, не переставая звать Адама. И вот ей послышался какой-то звук. Что-то вроде урчания огромного зверя – тяжелое дыхание, клокочущее и хриплое. Она застыла. Захрустели камешки под чьей-то обувью. В тумане перед девушкой возник сначала темный силуэт, потом он стал четче, человек приблизился… Джилл готова была броситься навстречу, упасть Адаму в объятия и никогда от себя не отпускать – но что-то удержало ее от такого безумного поступка. Мужчина приблизился.

– Мисс Джилл? – Раздался ровный, спокойный голос. – Мисс Джилл, я слышал, как вы кричали.

Джилл стала бить дрожь. Ноги подкосились, и она опустилась на землю, обняв себя за плечи руками. Слабым голосом она ответила:

– Я здесь, мистер Шварц.

Изобретатель приблизился. Головного убора на нем не было, и от влаги волосы его потемнели и облепили голову, как диковинный шлем. Он встал на колени около Джилл и деликатно приобнял ее одной рукой за плечи. Она затряслась в рыданиях, хотя за каждый всхлип готова была дать себе пощечину. Ей казалось вдвое позорнее плакать при нем, при Шварце.

– Ну-ну, – он успокаивающе погладил ее по голове. – Вы потерялись… Хорошо, что я решил проверить тут, у обрыва. Ваши тетя с дядей места себе не находят от волнения, вы ушли из дома более двух часов назад. А я как раз ехал мимо по делам, и заглянул по просьбе Адама…

– Адам? Вы видели его? – Джилл утерла слезы и отстранилась. – Он был тут, стоял на краю, я думаю, что он упал, нам надо спуститься…

– Нет, нет, вы ошибаетесь, – ласково сказал Шварц, снова проводя рукой по ее волосам. – Адам остался дома, подхватил воспаление легких, у него высокая температура. До самого последнего момента терпел, и молчал, пока не свалился – но сейчас у него все хорошо, я вызвал доктора, и Адам спит.

– Но… это невозможно, я видела его у обрыва… – пролепетала Джилл.

– Нет, Адам дома. Вам почудилось. Туман так обманчив… почти как фата-моргана в пустыне, слышали про такое? Оптическая иллюзия… Адам дома, лежит под одеялом и выздоравливает во сне. Он попросил меня заехать и предупредить вас, но я задержался в городе и прибыл позже шести… Я крайне сожалею, мисс Джилл, и чувствую себя ужасно виноватым, ведь я мог избавить вас от волнений… Однако никто не мог предположить, что вы в такую непогоду будете бродить тут одна, в тумане. Позвольте вашу руку, я провожу вас к мобилю.

«Паромобиль, – отстраненно подумала Джилл. – Вот что урчало…»

Она послушно последовала за Шварцем. Он подвел девушку к дверце мобиля, открыл ее, усадил Джилл на заднее сиденье. Заботливо накрыл ноги пледом.

– Ох, мисс Джилл… Я, кажется, забыл свою трость там, где вы сидели… это подарок друга… не могли бы вы пока присмотреть за топкой? Надо всего лишь следить, чтобы вот эта стрелка…

– Я знаю про стрелку, – безжизненным голосом ответила Джилл.

– Чудесно! – Заулыбался Шварц с таким видом, будто она ему сказала, что он стал ученым года. – Я вернусь очень быстро. Главное, не покидайте машину, а то может… ну, не взорвется, конечно… Словом, я мигом.

И он исчез в тумане. У Джилл в голове крутилось – «воспаление легких», «доктор», «спит в постели», и она заплакала снова, но уже тихонько, от облегчения. Ей и правда почудилось, что Адам упал с обрыва. Какая же она дура…

Яков шел сквозь туман уверенно, и так быстро, что он рвался на клочки, а те разлетались в стороны. Или туман расступался перед ним? Отойдя от машины на пару десятков шагов, Шварц резко изменил направление: вместо того, чтобы пойти вперед, к выступу, он повернул направо, туда, где скала спускалась почти к самому берегу. Остановившись у груды камней, он осмотрелся и тихонько свистнул. Со стороны моря раздался ответный свист, слабый, едва различимый в грохоте волн. Поднимался ветер. Яков немного подождал, потом спросил, глядя перед собой, в густоту тумана:

– Тебе помочь?

– Si, если тебе не трудно… – раздался голос Жака.

Яков зажал под мышкой трость и ловко вскарабкался на крупный валун. Присел на корточки и посмотрел вниз. Из тумана показался Жак, он волок за собой тело. Помощник Шварца остановился, и, запрокинув голову, глянул на Якова снизу вверх, щурясь, будто смотрел против солнца.

– Вдребезги, – сказал он. – Чего и следовало ожидать, если падаешь на камни с тридцатиметровой высоты.

– Тебе помочь? – Повторил свой вопрос Яков.

Жак наклонился, ухватил труп за руки и, приподняв, облокотил о камень, на котором сидел Яков. Шварц не шелохнулся.

– Понять… не могу… – Пропыхтел Жак, подпирая плечом тело. – Какого черта ему понадобилось… Яков. Ты помогаешь или нет?

– Нет. – Шварц выпрямился и посмотрел на Жака. – Смысла нет сейчас его перетаскивать. Я отвезу мисс Кромби домой, сдам на руки рыдающим родственникам и вернусь сюда. Тогда нам никто не помешает. Жди.

– Жди… – Вздохнул Жак, кинув в спину удаляющегося патрона взгляд, в котором смешались восхищение и неодобрение. – Ждать я умею…

Он посмотрел на труп. Даже в смерти лицо Адама сохранило наивное, глуповатое выражение.

– И ты жди. – Сказал Жак.

Джилл плакала долго, и вместе со слезами из нее вытекал страх. Под конец она, успокоившись, взглянула все-таки на стрелку давления – все оказалось в порядке. Она спрятала озябшие руки под плед и шмыгнула носом.

– Возьмите.

Повернувшись, Джилл увидела, что Шварц, стоя у открытой двери мобиля, протягивает ей платок. Она вытерла лицо, высморкалась и подумала, что была несправедлива к ученому. Он ведь на самом деле, неплохой человек.

– Спасибо, – тихо сказала она.

– Я отвезу вас домой и поеду дальше, у меня встреча.

– Вы… вы нашли трость? – Вдруг спросила Джилл, вспоминая о хороших манерах.

– Да. – Шварц показал ей трость черного дерева с серебряным набалдашником, и, положив ее на переднее сиденье, сел на место водителя. Дернул рычаг, и мотор, до того тихо бурчащий, зафыркал.

– Можно… можно завтра я навещу Адама? – Спросила Джилл.

– Надо будет спросить у доктора, – ответил Шварц. – Но, наверное, можно. В крайнем случае, придете послезавтра. Я пришлю вам с утра записку.

Жак ждал довольно долго и успел продрогнуть. Даже не так – замерзнуть. Одному ему было не под силу перетащить тело Адама через большой валун. Море, разбиваясь о камни позади него, обдавало спину брызгами и пеной; он уже было решил бросить тут труп и спрятаться от ветра и влаги с той стороны валуна, как услышал хмыканье патрона, и раздавалось оно не сверху, а сбоку.