Александр Филичкин - Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной

«Бензин, наверное, кончается, — подумал парень. — А им ведь еще до аэродрома добраться нужно».

Не успел Григорий остыть от увиденного и перевести дух, как заметил небольшую темную точку. Она как-то вдруг возникла где-то у самого горизонта. Направилась к пароходу и теперь стремительно увеличивалась в размерах. Вскоре боец понял, что это летит еще один самолет, и, судя по непривычным обводам, это была немецкая машина. К тому же не истребитель, а тоже штурмовик или, скорее всего, небольшой бомбардировщик.

Парень прищурился и напряг зрение. Почти сразу он разглядел характерные обтекатели, закрывающие неубирающиеся шасси.

— Пикирующий бомбардировщик, — понял он, и сердце неприятно екнуло: — Лапотник! — самое ужасное заключалось в том, что вражеский пилот уверенно держал курс точно на нос их медлительного и совершенно безоружного парохода.

Совершенно неожиданно для Григория его зрение сильно обострилось. Теперь он чрезвычайно отчетливо видел все, что находится даже очень далеко. Ему казалось, что он смотрит на окружающий мир словно через мощный морской бинокль. В таком состоянии парень смог хорошо разглядеть даже самые мелкие детали. В том числе и лицо фашистского летчика, ухмыляющегося во весь рот. Донельзя довольная физиономия пилота прекрасно просматривалась сквозь радужный флер вращающегося пропеллера.

Григорий вздрогнул и подумал, что у него нет даже обычной винтовки, чтобы выстрелить в этот проклятый самолет. Парень в растерянности оглянулся. Сквозь мутноватое стекло рубки управления он увидел, что рулевой поднял руку. Схватился за свисающую с потолка петлю и потянул толстую проволоку вниз. Над морем пронесся густой, низкий звук пароходной сирены. Рядом с матросом появился морской офицер. В руке он держал тяжелый диск старинного микрофона.

Мощный гудок тотчас смолк, и из репродукторов донесся громкий голос, сильно отдающий металлом:

— Боевая тревога! Вражеский самолет прямо по курсу!

Откуда ни возьмись появилось несколько матросов, вооруженных винтовками. Пятеро из них вскинули оружие. Прицелились в бомбардировщик и начали стрелять. Посылают пулю за пулей в сторону фашиста. Двое подбежали к стенке рубки и по вертикальной лесенке торопливо полезли на крышу. Ловко, как обезьяны, они забрались на надстройку и сдернули брезентовое полотнище с какой-то непонятной штуковины, стоявшей наверху.

Под плотной тканью оказался самодельный зенитный пулемет. Четыре ствола системы «Максим» были установлены на плоской металлической раме. Под ними виднелись жестяные коробки с лентами. Вся эта конструкция оказалась закреплена на стальной тумбе, доходящей матросу почти до груди. Второй номер расчета присел на корточки и стал открывать коробки с запасными лентами. Стрелок схватился за ручки пулемета. Словно проверяя подвижность стволов, повел ими туда-сюда и повернул в сторону приближающегося самолета. Поймал его в круглую рамку прицела и надавил большими пальцами на кнопки гашетки. Все стволы разом включились в работу и яростно загрохотали.

Снаряженные бронебойными и зажигательными патронами матерчатые ленты пришли в движение и зазмеились, словно живые. Начали серыми полосами выползать из коробок и исчезать в приемных отверстиях оружия. Сотни пуль вылетели из четырех стволов и устремились навстречу самолету. Дымные следы трассеров указывали, куда мчатся выпущенные очереди. Поводя пулеметом, матрос постоянно корректировал прицел. Он изо всех сил старался попасть в стремительно летящий бомбардировщик.

Пилот заметил работающую зенитную установку. Увидел устремленные в его сторону стволы, и радостная ухмылка мгновенно сползла с его лица. Трясясь от нервного возбуждения, вызванного смертельной опасностью, он бросил встревоженный взгляд на бомбовый прицел. С огромным трудом дождался, когда пароход попадет в перекрестье волосяных нитей, и нажал на кнопку сброса.

В следующий миг от днища машины отделилась крохотная темная капля. Стремительно снижаясь, она продолжала прямолинейное движение самолета и теперь падала прямо на корабль. Спустя секунду Григорий неожиданно понял, что это летит крупная авиационная бомба. Лежавшие на палубе раненые вдруг зашевелились. Те, кто мог, приподнялись на носилках и повернулись в сторону носа. Сотни глаз впились в атакующий самолет, и на лицах людей появилось встревоженное выражение.

Первые пули, наконец, достигли своей цели и со всего маху впились в тонкую металлическую обшивку. Раздался жестяной грохот, словно крупный град застучал по фюзеляжу. Пилот резко потянул штурвал на себя и дал полный форсаж. Самолет задрал нос и по крутой траектории устремился в небо. Одновременно он стал уходить влево от корабля.

Пулеметчик вовремя заметил этот маневр и повел стволами вслед за уклоняющимся противником. Длинная, счетверенная очередь прошила голубоватое брюхо бомбардировщика от носа до хвоста. Сотни тяжелых остроконечных пуль, почти не снижая скорости, пробили дюралевые листы. Ворвались внутрь машины и начали рубить и рвать в клочья все, что встретили на своем пути.

Против них ничто не смогло устоять, и все оказалось мгновенно разрушено. В первую очередь вышел из строя мощный двенадцатицилиндровый двигатель. Затем разлетелись в клочья толстые лобовые стекла кабины, радиостанция и приборный щиток. Потом настала очередь сидений, тела пилота и стрелка-радиста. Дергающиеся в предсмертной агонии фашисты оказались буквально изрешечены летящим свинцом. Напоследок развалились шпангоуты корпуса и хвостовое оперение. Самолет рассыпался на отдельные детали и с протяжным воем рухнул в море. Немецкие летчики даже не успели передать сигнал бедствия.

Григорий снова беспомощно огляделся, и его мысли заскакали, словно сухие горошины, упавшие на пол. Сверху падала крупная авиационная бомба, которая через пару секунд врежется в палубу и взорвется. Кругом лежали сотни раненых людей, а он абсолютно ничем не мог им помочь. Оставалось только попытаться спастись самому. Не раздумывая дальше, парень вскочил на ноги и подбежал к борту. Не мешкая, перегнулся через высокий ржавый леер. Оттолкнулся ногами от дощатого настила и прыгнул вниз.

Ему чрезвычайно повезло. Пароходик был достаточно маленький, так что палуба располагалась очень невысоко над уровнем моря. Поэтому, падая вниз, Григорий не успел сильно ускориться. Он почти сразу оказался в воде и не ушел на большую глубину. Благодаря этому, его не затянуло под ржавое днище и не бросило под вращающийся винт.

Бешено работая руками и ногами, он быстро вынырнул на поверхность. Вдохнул полной грудью и стремительно поплыл в сторону от корабля. Стараясь изо всех сил, он пытался убраться от транспорта как можно дальше. Причем как можно скорее удалиться от этой старой посудины, обреченной на неминуемую и скорую гибель. Страшный вой падающей бомбы рвал душу парня на мелкие куски. Когда звук стал совершенно нестерпимым, солдат резко согнулся в поясе и, делая сильные гребки руками, нырнул.