Виктор Юнак - СМЕРШ идет по следу. Спасти Сталина!

Однако после этого он отказался прыгать с парашютом.

– А что, если он не откроется или я застряну в кроне деревьев? – капризничал Таврин. – Или мы с Лидой окажемся в разных квадратах?

Крауса такое поведение все больше раздражало, но путей к отступлению не оставалось уже не только у Таврина, но и у него самого. Таврин это тоже прекрасно понимал, потому и позволял себе подобные вольности.

– Хорошо, я придумаю какой-нибудь более подходящий для вас вариант.

Посоветовавшись с Отто Скорцени, они совместными усилиями придумали вариант с мотоциклом, тем более что был готов очередной образец тяжелого десантного четырехмоторного самолета «Арадо-332», который осталось только испытать в полете.

– Ну, самолет с мотоциклом – это совсем другое дело, – после небольшой паузы произнес Таврин. – Но только если вы гарантируете, что самолет сможет сесть.

– Это мы вам гарантируем, – почти крикнул Краус.

Напоследок Таврина снабдили целым списком адресов, паролей и явок с агентами в Москве. Отдельно подсуетился даже сотрудник гестапо, бывший военный летчик Красной Армии Тенников, давший Таврину адрес своей жены, проживавшей в Москве. Просил сообщить, что жив и находится у немцев. Знал бы он, что привет от мужа Тенниковой передаст на допросе один из сотрудников НКВД.

Начало января 1944 года. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер проводит очередное совещание.

За длинным столом для заседаний сидят: сам Гиммлер (во главе стола), начальник Главного управления имперской безопасности обергруппенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер, начальник VI Управления, бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг и его подчиненные Генрих Грейфе и Отто Скорцени.

– Господа! – начал Гиммлер. – Все вы знаете, что положение на фронтах, как на Западном, так и особенно на Восточном, для нашей армии пока не самое лучшее. Необходима небольшая передышка для того, чтобы наши доблестные войска пришли в себя, перегруппировались и начали новое наступление. Как это, к примеру, происходит сейчас в Арденнах. Но наступление только на Западном фронте фюрера не устраивает. Он ежедневно требует, чтобы были предприняты наступательные действия и на Востоке. Необходимо положить конец русским победам. А для этого нам нужен один, хотя бы один маленький успех в логове врага – в Москве. Кальтенбруннер и Шелленберг постоянно докладывают мне о готовящейся операции «Возмездие». Но мне хочется знать, когда же все-таки я доложу фюреру о том, что операция «Возмездие» началась? Что вы на это скажете, Шелленберг? На бумаге у вас все получается здорово.

– Рейхсфюрер! Операция «Возмездие» вступила в решающую фазу подготовки. Но для того чтобы завершить эту фазу, нам необходимо получить ваше согласие, – Шелленберг замолчал и вопросительно посмотрел на рейхсфюрера.

– Я вас слушаю, Шелленберг. Я очень внимательно вас слушаю.

Шелленберг обвел взглядом всех присутствующих, раскрыл лежавшую перед ним кожаную папку со свастикой и поднял глаза на Гиммлера. Тот молча кивнул.

Шелленберг начал докладывать, иногда опуская глаза, чтобы прочитать необходимые данные.

– Итак, рейхсфюрер. Для проведения операции «Возмездие» нами определены два агента – русские военнопленные, прошедшие основательную подготовку в школах и курсах германских спецорганов, как абвера, так и СС. Это – Петр Таврин и Лидия Бобрик, личные дела которых у вас имеются.

Гиммлер утвердительно кивнул и начал вертеть на пальце левой руки перстень со змеиной головой, что говорило о его волнении.

– Наши специалисты разработали специальное оружие для покушения на Сталина, не имеющее аналогов в мире, – продолжал Шелленберг. – Сейчас готовятся образцы различных советских документов, штампов, печатей на все случаи жизни – всевозможные служебные удостоверения, паспорта, трудовые книжки, командировочные предписания, отпускные билеты, денежные и продовольственные аттестаты, шоферские права, дипломы вузов и техникумов. Всего в количестве более пятисот. Это необходимо для того, чтобы Таврин имел возможность снабжать необходимыми документами своих помощников. Кроме того, готовятся образцы трофейного обмундирования и предметов фронтового обихода. Таврину шьют общевойсковую форму майора Красной Армии, к которой будут прикреплены Золотая Звезда Героя Советского Союза и высшие боевые ордена русских.

– Не боитесь переусердствовать с наградами? – поднял голову Гиммлер.

– Никак нет, рейхсфюрер! Ордена самые настоящие, подлинные. Они принадлежали взятому нами в плен и погибшему в Заксенхаузене русскому генералу Шепетову.

Гиммлер кивает и начинает грызть ноготь большого пальца.

– К тому же для документального прикрытия этих наград наши специалисты сфабриковали орденские книжки и даже специально отпечатали в единственном экземпляре номера газет «Правда» и «Известия», где в списках награжденных Указом Президиума Верховного Совета СССР значится сначала капитан, а затем и майор Таврин. Там же помещены и его фотографии.

Гиммлер перестал грызть ноготь и удовлетворенно кивнул головой, снял пенсне и начал протирать линзы.

– Надежные документы приготовлены и для его напарницы, радистки Лидии Бобрик. Она по документам теперь – Лидия Шилова, младший лейтенант административной службы, секретарь Особого отдела дивизии. Она будет снабжена портативным радиопередатчиком и соответствующими шифровальными блокнотами.

– Почему Особого отдела? – удивленно спросил Гиммлер, надевая пенсне на переносицу.

– Чтобы свести к минимуму неизбежные расспросы и проверки Таврина на советской территории, мы определили ему должность заместителя начальника отдела контрразведки СМЕРШ 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. Таким образом, мы выдадим обоим (и Таврину, и Шиловой) командировочные предписания о том, что они следуют по срочному вызову в Москву, в Главное управление контрразведки СМЕРШ Наркомата обороны. Для беспрепятственного же проезда из района приземления в Москву Таврин получит особый конверт со всеми внешними атрибутами пакета государственной важности, якобы исходящий из штаба 1-го Прибалтийского фронта. Но и это еще не все. Самые лучшие наши граверы в срочном порядке изготавливают для Таврина более ста двадцати печатей и штампов военных, партийных, государственных учреждений, ручные прессы с объемными штемпелями Московской экспедиции, полевой почты и даже… факсимиле Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Прошу вашего разрешения, рейхсфюрер, выдать Таврину для успешного проведения операции из запасников рейха пятьсот тысяч рублей.

Шелленберг замолчал и посмотрел на Гиммлера. Тот что-то помечал на листе бумаги, лежавшем перед ним на столе.