Вадим Хлыстов - Заговор черных генералов

5. Создать в спецподразделении «Росомаха» 5 (пять) усиленных рот. Командирами рот назначить офицеров согласно приложению № 2.

6. Структуру усиленных рот сформировать согласно приложению № 3.

Центральный аппарат ОГПУ при СМ СССР

Сов. секретно

Экз. единственный

Дата: 05.02.1934 г.

Приказ № 43/698

Приказываю:

В тесном взаимодействии с представителями спецподразделения «Росомаха» при председателе ОГПУ СССР подобрать по специальной методике в ВС и ОГПУ СССР две тысячи лиц мужского и женского пола в возрасте до 30-ти лет и передать их в распоряжение представителей вместе с личными делами. Отбор начать с момента ознакомления с приказом.

Конечный срок исполнения приказа 30.02.34 г.

Гауптвахта спецшколы 4-го Управления Генштаба ВС СССР Северо-запад Брянской области 06.02.34 г. 20 час. 02 мин. по московскому времени

Еле тлеющая лампочка под потолком внезапно вспыхнула, металлическая дверь в камеру резко распахнулась, и раздалась лающая команда:

– Арестованный Левашов, встать! Лицом к стене! Руки за спину!

Единственный обитатель камеры, лежащий на нарах, демонстративно неторопливо опустил ноги в сапогах на пол, с наслаждением почесал грудь под расстегнутой гимнастеркой, зевнул, встал, потом так же неспешно подошел к стене, развернулся к ней лицом и сцепил руки за спиной.

Начальник караула недобро прищурился и достал пистолет из кобуры:

– Я тебя сейчас научу Родину любить, сука. И команды научу быстро выполнять.

Он сделал два быстрых шага к арестованному и размахнулся, чтобы ударить того рукоятью пистолета по почкам, но его внезапно остановил негромкий приказ:

– Отставить…

Начальник караула замер, потом по-уставному развернулся, вложил пистолет в кобуру и вытянулся:

– Есть отставить, товарищ следователь.

В помещение вошел мужчина в военной форме без знаков различия. Он со знанием дела неоднократно бывавшего в таких помещениях человека осмотрел камеру, почему-то хмыкнул и, глядя поверх головы начальника караула, скомандовал:

– Вы свободны. Прикажите, пусть мне принесут сюда кипяток и сахар.

Дождавшись, когда за начальником караула гауптвахты закроется дверь в камеру, мужчина проговорил в спину арестованного:

– Можете повернуться и держать руки свободно, курсант.

Арестованный медленно повернулся к посетителю. Тот указал пальцем на табурет, привинченный к полу возле торцевой стороны грубо сколоченного стола:

– Сядьте туда, Левашов.

Дождавшись, когда арестованный выполнит его команду, посетитель сел напротив него на такой же привинченный к полу табурет, положил на стол тонкую папку и лениво ее полистал:

– Я старший следователь отделения внутренней безопасности 4-го Управления Генштаба Виноградов. Зовут меня Валерий Николаевич. Сутки назад вы, курсант Левашов, при проведении учебного занятия, имитирующего уход с проваленной конспиративной квартиры, убили трех курсантов спецшколы, исполнявших роль группы захвата. Начальником школы на первичном дознании установлено, что это убийство было совершено вами преднамеренно ввиду длительных неприязненных отношений, сложившихся между вами и убитыми. Вас ознакомили со статьей в Уголовном кодексе, по которой против вас выдвигается обвинение?

Арестованный угрюмо кивнул головой:

– Так точно, гражданин следователь… Статья 136. Умышленное убийство военнослужащих при особо отягчающих обстоятельствах. Карается высшей мерой наказания.

– Можете мне что-то заявить по поводу выдвигаемого против вас обвинения?

– Нет, не могу…

Следователь закрыл папку и задумчиво постучал по ней пальцами:

– Не можете… не можете… – Потом равнодушно пожал плечами и неожиданно спросил: – Есть будете, Левашов?

– Нет, спасибо…

– Ну как хотите. Я, пожалуй, перекушу. А вы пока подумайте, вдруг что и надумаете…

В этот момент в дверь камеры громко постучали. Следователь скомандовал:

– Войдите.

Дверь распахнулась, и в камеру вошел часовой свободной смены. В руках он держал чайник и кулек с колотым сахаром. Виноградов указал на стол перед собой:

– Поставь сюда.

Дождавшись, когда часовой выйдет из камеры, следователь достал из кармана галифе банку тушенки, из-за голенища сапога хищно блеснувшую финку, одним движением вскрыл банку и начал с наслаждением есть с лезвия, равнодушно оглядывая арестованного. На лице того не дрогнул ни один мускул. Он даже не сделал непроизвольное глотательное движение, какое сделал бы на его месте любой человек, лишенный пищи и воды уже целые сутки. Следователь, съев содержимое банки, смачно рыгнул, не торопясь достал пачку папирос и с наслаждением закурил, продолжая безучастно изучать курсанта. Докурив папиросу до гильзы, небрежно бросил окурок на пол, лениво потянулся к чайнику, налил себе кружку кипятка, положил в нее несколько кусков сахара. Размешав сахар все тем же ножом, неторопливо поднес кружку ко рту, а потом внезапно, не размахиваясь, швырнул ее в лицо арестованному.

Тот, однако, все же успел подставить локоть, хотя сидел всего в полутора метрах. Но, по-видимому, этого отвлекающего движения и ждал следователь. Он каким-то обезьяньим движением, опершись рукой о столешницу, выбросил свое тело из-за стола и в воздухе ударил ногой справа в челюсть курсанта. Удар развернул арестованного на сто восемьдесят градусов, сбросив с табурета. Левашов, лежа на полу и уже «плывя», только на вдолбленных тремя годами тренировок рефлексах попытался вскочить и принять оборонительную стойку. Но он, чемпион школы по боевому единоборству, не успел… Виноградов непонятным образом оказался у него за спиной, заломил руки и, упершись подошвой сапога в основание черепа, грозя сломать шейные позвонки, прошипел сверху:

– Шутки закончились, сопляк. Отвечать быстро и не задумываясь. Это приказ, понял?

Левашов в ответ сумел лишь сипло выдохнуть:

– Понял…

– Учебный псевдоним?

– Хлюст…

– Направление подготовки?

– Германия, Австрия…

– Кто является канцлером Австрии?

– Энгельберт Дольфус…

Дальше следователь начал задавать вопросы во все возрастающем темпе, то почти доводя арестованного до потери сознания, давя сапогом, то позволяя тому немного прийти в себя, ослабляя давление. Вопросы были самые разные и странные – начиная от количества ступенек на лестнице, ведущей на второй этаж спецшколы, заканчивая названиями самых злачных мест Берлина и Вены.

Этот непонятный допрос продолжался уже около получаса, когда Виноградов внезапно отпустил арестованного, схватил за ворот гимнастерки и рывком усадил на табурет.