Олег Кожевников - Будущее в тебе. Комбриг

После этого посещения мне пришлось вертеться по штабу округа, как белка в колесе. Единственная передышка была во время обеденного перерыва. Я был уже закалён беготнёй по кабинетам Наркомата обороны, поэтому мне всё же удалось завершить все дела и посетить почти все отделы штаба ЗапОВО. Наконец, в 17–35, чувствуя слабость во всех членах, я доплёлся до своей эмки. Плюхнувшись на переднее сидение, измученным голосом я произнёс:

— Ну, вроде всё, отмучались! Давай, Шерхан, заводи свою тарантайку, и валим отсюда. Здесь больше никуда не пойдём, а то меня стошнит даже в штабной столовой. Лучше перекусим где-нибудь своими консервами. И ещё, Шерхан, сегодня машину ведёшь только ты, а я буду отсыпаться. Вообще-то, за такую службу нужно по вредности молоко давать и укладывать спать на пуховую перину. Ну ладно — проехали! Когда будешь проезжать какую-нибудь деревню, остановись, там молочка прикупим. Заодно и перекусим.

Автомобиль тронулся, и я начал устраиваться поудобнее на своём сидении. Потом, вспомнив об опасностях, подстерегающих в Западной Белоруссии, уже полусонным голосом сказал:

— Шерхан, когда будем подъезжать к Белостокской области, остановись и меня разбуди. Да и Якута, если он будет спать, тоже. Нужно будет подготовить оружие. Там всякие недобитки по дорогам шарят, поэтому, будь начеку. Если даже вне населённого пункта тебя будут тормозить люди, одетые в нашу форму — не останавливайся, дави их, на хрен, а мы с Якутом их ещё и свинцом попотчуем. А если они организуют завал на дороге, то тормози и сразу же, как я тебя учил выпрыгивай из машины. Потом знаешь что делать — сначала гранатами глуши гадов, а затем ППШ вступает в действие.

Когда мы выехали за пределы Минска, я уже спал, и снилась мне Нина и наше с ней гуляние по вечерней Москве. Нить этого сна я не потерял даже, когда меня разбудил Шерхан, чтобы перекусить. Механически съев холодную тушёнку, запив всё это парным молоком, я опять провалился в свой, удивительно приятный сон.

Следующее пробуждение было тревожным, я услышал кляцанье затворов и шум вскрываемого на заднем сиденье ящика. Эмка стояла, на улице было уже темно. Шерхан возился с автоматом, а Якут на заднем сидении доставал из коробки, дополнительно к уже лежавшим в салоне РГДшкам, гранаты Ф-1. Открыв дверь, я из фляги обмыл своё лицо — в голове прояснилось, и я мог уже адекватно рассуждать. И первая же связная мысль была, — так, кажется, добрались до Белостокской области. Мгновенно собравшись, я тоже взял ППШ и, на всякий случай, расстегнул кобуру. Мы минут пять готовились к отражению возможного нападения и только потом тронулись дальше.

На бывшей границе СССР нас остановили на КПП. Проверив документы, дежурный лейтенант предупредил, что впереди могут быть разные неприятности и предложил переждать ночь у них на КПП. Я отмахнулся, мы поехали дальше, и обещанные неприятности начались. В каждом населённом пункте нас тормозили и проверяли документы. Один раз нас проверили даже на пустынной трассе. Я приказал Шерхану остановиться, так как разглядел стоящий рядом с одетыми в нашу форму людьми броневик. Часа через два такой езды посмотрел на спидометр — от старой границы мы отъехали всего на 12 километров.

— Тьфу, пешком за это время можно пройти больше, — подумал я, разглядев впереди очередной пост.

На этот раз, на предложение переждать эту ночь у них в части, я не стал отвечать отказом. Тем более, когда дежуривший сержант госбезопасности пообещал, что спать мы будем на настоящих кроватях. Эта часть была одним из строительных управлений Гушосдора НКВД СССР и имела массу жилых передвижных вагончиков. Вот один из них нам и выделили. Работы по ремонту и содержанию автодорог в этом управлении выполняли в основном интернированные польские военнослужащие. Они содержались в трёх больших сараях, стоящих неподалёку. Любезный сержант пообещал, что утром нас сопроводят до Михалово, и доедем мы в несколько раз быстрее, чем, если бы двигались ночью одни. Оказывается, недалеко от Михалово располагается одно из подразделений их управления. И утром туда направится Главный инженер.

В 8-45 наш конвой выехал за пределы охраняемого бойцами НКВД периметра. Впереди двигался броневичок, за ним машина Главного инженера, и замыкала эту колонну наша эмка. Езда в колонне была спокойной и безмятежной. За всё время нас ни разу не тормозили для проверки документов. Я поблагодарил Бога, что он всё-таки меня надоумил, остановиться на ночь у этих милых Гушосдоровцев. За эту ночь мы отлично выспались, позавтракали как белые люди в НКВДешной столовой и теперь, по крайней мере, я готов был с ходу включиться в работу по формированию бригады. Прежними темпами, всю ночь пробираясь до Михалово, добравшись наконец до бригады, мы завалились бы с ходу спать. Тут уж не до работы, если всё-таки я и смог бы себя заставить что-нибудь делать, то, находясь в сильном раздражении, быстро замучил своих подчиненных. А первая встреча с начальником помнится людям очень долго. И, зачастую, формирует определённое мнение о своём командире, которое потом очень трудно изменить. А на основании этого мнения частенько формируется и отношение к службе.

В машине от монотонной езды я опять задремал. Очнулся только тогда, когда эмка остановилась. Оказывается, мы уже почти доехали до места нашего назначения, и Гушосдоровцы специально остановились, чтобы с нами попрощаться. Выйдя из автомобиля, я подошёл к ехавшей впереди нас легковушке и поблагодарил Главного инженера за оказанную нам услугу. Мы пожали друг другу руки, пообещав ещё раз непременно встретиться, но уже при более благоприятных обстоятельствах. Я дождался, когда его эмка тронулась, и вернулся к своей машине. На часах было 12–00.

— Как раз появлюсь в расположении бригады к обеду, — подумал я, забираясь в свою машину.

Через тридцать минут я уже входил в штаб моей бригады.

Как я и думал, он уже вовсю действовал. Пителин практически из ничего, за несколько дней, которые прошли с момента приказа о его назначении начальником штаба, создал буквально живой организм. По коридорам моего штаба уже по-деловому шныряли писаря и какие-то, пока незнакомые мне командиры. Я встал недалеко от входа, с удовольствием наблюдая за этим, так сказать, броуновским движением. Неожиданно дверь одного из кабинетов отворилась, и в коридоре появился собственной персоной Валерка Сомов.

Увидев меня, он замер в растерянности, не зная, как себя вести. Ведь я теперь подполковник, командир бригады, а он всего лишь капитан и ещё не знает, на какую должность его поставят. Наконец, что-то для себя решив, он, чеканя шаг, подошёл ко мне, вытянулся и доложился по форме. Находившиеся в этот момент в коридоре люди, все как по команде встали и с напряжённым вниманием повернулись в мою сторону. До этого никто особо не обращал внимания на незнакомого подполковника. А это, оказывается, прибыл сам командир бригады, от которого напрямую будут зависеть их собственные судьбы.