Александр Афанасьев - Отягощенные злом 2: Разновидности зла

Избивают? Отвечай. Отвечать полагается и во время прописки и в любое другое время – отвечай даже если противник вдвое тяжелее, даже если их несколько. Они учились драться, драться профессионально, не вести спортивный бой – а именно драться. А как не научишься, когда старшаки по ночам приходят и начинают избивать тех, на кого положили глаз днем – кто нахамил, отказался прислуживать, просто не понравилось, как посмотрел. Занимайся спортом, благо инструкторы по рукопашке рядом, учись отвечать. Тех, кто просит пощады не уважают, уважают тех, кто оказывает хоть безнадежное – но сопротивление.

Постепенно, Сашка Борецков становился настоящим кадетом, причем кадетом ершистым и гордым. Он отказывался прислуживать, за что неоднократно был бит. Но в этих драках он выковал силу воли и один раз – проломил заранее припасенным кирпичом голову парню со старшего курса. За это он получил пятнадцать дней карцера – но после этого никто не осмеливался потребовать от него постирать портянки, за ним закрепилась слава психа. Он не раз хамил и посылал воспитателей и тоже оказывался в карцере – но приобретал авторитет человека, которому все по барабану, по тюремным понятиям – один на льдине.

Но в кадетках не все было плохо. Летом – их вывозили на Каспий, в горы, на Восток. В двенадцать лет он впервые оказался на Дальнем Востоке, когда его отряд проходил начальный курс ныряльщика в месте с названием "Пост святой Ольги", а в тринадцать лет все лето он провел на Памире, осваивая с отрядом квалификацию альпиниста. Он побывал в Крыму, где их отряд тренировали настоящие морские пехотинцы и боевые пловцы, на севере, однажды они два месяца прожили в тайге. В десять лет он начал учиться стрелять, в двенадцать – впервые прыгнул с парашютом. В тринадцать лет – их отряд признали "господами кадетами", причем проломленная голова старшего и хамство воспитателям Борецкова – были поставлены в плюс всему отряду. Последние годы в кадетке – он был уже господином кадетом, но в отличие от многих других никому не приказывал прислуживать и ни над кем не издевался. Он заметил, что так поступают только внутренне слабые и злые люди.

В восемнадцать лет он поступил на краткосрочные, двухгодичные офицерские курсы и с них вышел с офицерскими погонами. У него не было никого, кроме Его Величества и России и он был готов защищать и то и другое. Защищать там, где сложно, где страшно, где льется кровь. Конечно же – у столь подготовленного, не имеющего никаких родственников кроме сестры парня выбор был практически единственным – командование специальных операций. В тот день, когда его сестра выпустилась с Бестужевских женских курсов – его самолет с ним, и еще двумя десятками таких же, как он сирот – приземлился на базе Баграм в Афганистане, базе, которая теперь была русская, а не британская.

Здесь – его зачислили во вновь формируемый "отряд 500", как и обычно – совершенно секретный, по бумагам проходящий как воинская часть где-то в Сибири. На самом деле – это был отряд особого назначения, за которым закреплялся сектор ответственности в несколько тысяч квадратных километров. В этом секторе ответственности, кто будет жить, а кто нет – решали они.

После скорой победы генерала Апраксина – к России отошла огромная, крайне сложная в этническом, религиозном плане, с чудовищным рельефом и климатическими условиями территориями. Ложкой меда был Карачи – первый русский порт в Индийском океане (дошли!) и Гвадар – намного меньший по размерам второй – а бочкой дегтя – Афганистан и племенные территории.

Племенные территории – ключ ко всему региону и камень преткновения – впервые за сто лет оказались единым целым. До этого – они были поделены на две части, согласно линии, которую провел сэр Мортимер Дюранд, обычный чиновник из британского министерства колоний. Линию он провел наобум, разделив некогда единые племена надвое. Объединить их – было не так просто.

Племена к востоку от линии Дюранда – оказались в зоне полного контроля Британской Империи. Понимая, что контролировать столь буйных подданных невозможно, а взять что-либо ценное с этой земли не получится – там просто не было ничего – британцы узаконили существующую систему власти в виде специальных административных территорий. На этих территориях – правили не британские чиновники, а избранные племенные советы, британское законодательство применялось но с большими оговорками – причем не британским судом – а местными судьями, судящими на основе дикой смеси британского прецедентного права и племенных норм, известных как Пуштун – Валлай, кодекс чести пуштунов. На тот момент – ислама здесь практически не было. Нет, он конечно был – но не виде Корана, а в виде того, как этот Коран понимает местное духовенство. Учитывая, что Коран здесь был только изданный в оригинале, на арабском, а местные понимали только пушту – с законами шариата тут были большие проблемы.

Тем не менее – британские благотворительные миссии посылали миссионеров в Зону Племен, и им удалось сделать немало. Например, еще в пятидесятые – здесь работали школы и больницы при христианских миссиях, проповедники проповедовали Библию, и никто им не отрезал голову.

В соседнем Афганистане в конце сороковых наступил кризис власти. До этого – королевская власть вообще почти никак не распространялась на восточные пуштунские провинции, пуштуны платили налогов, сколько хотели, молодые люди шли в армию, чтобы научиться воевать, да и подкормиться за королевский счет. В горах было голодно, источников дохода практически не было – про опиумный мак в те времена здесь и слыхом не слыхивали.

Фактически оккупировав Афганистан и посадив на его трон короля – марионетку, британцы сделали большую ошибку. Нет, ошибка заключалась не в оккупации Афганистана, отнюдь. Умные оккупанты – просто посадили бы на трон своего человека, и стали бы эксплуатировать страну. Британцы же – решили идти по пути создания единого государства, то есть присоединения Афганистана к индостанскому субконтиненту. Одновременно с этим – они попытались объединить уже разделенную пуштунскую нацию на основе "своих", восточных племен. Это послужило тем факелом, который попал в пороховой погреб – началось Второе пуштунское восстание, его удалось подавить, но мира это не принесло – за вторым последовало третье, еще более тяжкое, поднятое мусульманами по всей Индии.

Второй акт этой трагедии разыгрался в середине девяностых, после провала тщательно подготавливаемого британской разведкой восстания в Бейруте. Это восстание базировалось, прежде всего, на мысли о том, что Россия не до конца ассимилировала Восток, и стоит только дать сигнал к восстанию – народы Востока восстанут против русского угнетения. Результат восстания показал: нет, совсем не так, Россия создала за время господства на Востоке сильную социальную базу, которая, по меньшей мере, не уступает социальной базе исламистов. Причем эти люди – готовы отстаивать свое право жить в Российской Империи с оружием в руках, точно так же, как и те, кто готов выступить с оружием в руках против России. Вместе с казаками и русскими военными – в Бейруте сражались и те из местных, кому было что терять – а в других местах, например, в Багдаде – Бейрут просто не поддержали. Стало понятно, что задачу дестабилизации и развала России наскоком не решишь, требуется больше времени и гораздо больше людей. Поскольку предпосылки к развертыванию террористического движения на восточных территориях России отсутствовали – следовало в больших количествах импортировать террористов. Нужны были и лагеря подготовки – с тем уровнем развития техники, какой был достигнут создание даже небольших тайных лагерей непосредственно на российской территории было признано невозможным.