Сборник Array - Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013

Тэнцзин Гьямцхо [39] Нгагванг Ловзанг Тэнцзин Гьямцхо — имя Далай-ламы XIV, которое он получил, когда был признан Далай-ламой. умолк, в задумчивости перебирая четки. Его собеседник сжимал и разжимал кулаки. Со стороны складывалось впечатление, что он не решается принять какое-то важное решение.

— Ваше Святейшество, — Барокер, наконец, нарушил молчание, — Вы можете уделить мне еще некоторое время? Информация, которой я обладаю, имеет исключительное значение, в свете того, что Вы мне сейчас рассказали.

— Конечно, конечно, мистер Баркер. Если Вы не против, разрешите обращаться к Вам по имени, — в глазах хозяина Генри прочитал искреннюю симпатию и согласно кивнул.

Разговор их затянулся надолго. Монах несколько раз приносил чайник со свежим чаем.

— Ваши слова говорят о том, что пришло время, когда древние легенды трансформируются в реальную жизнь, — обращаясь к гостю, медленно произнес Далай-лама, — и над Человечеством нависла смертельная опасность. Меня удивляет только одно, почему этот русский с такой неприязнью выбросил металл?

— Петр Иванович, зайди ко мне на пару минут, и захвати с собой начальника архива и кадровика — Председатель Комитета повесил трубку и с раздражением оттолкнул две тонкие папки «Личное ДЕЛО» на край стола. Впервые он столкнулся с невозможным. В личных делах двух сотрудников госбезопасности, которые дослужились до полковничьих погон лежали только автобиографии. Четкими, хорошо поставленными в гимназии почерками, Свиридов и Ильин, два молодых сотрудника Коминтерна, пришедших работать в ВЧК, кратко описали свою скудную на события жизнь. Все.

Когда его первый зам во главе немногочисленной стайки старших офицеров попросил разрешения войти, Председатель уже немного успокоился.

— Прошу садиться, товарищи офицеры. — Он обвел всех взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. — Петр Иванович, обратился он к заму, — ознакомьтесь, пожалуйста, с содержимым этих папок. — Когда ошарашенный подчиненный уставился на жалкие несколько пожелтевших листов, глава госбезопасности продолжил, — как могло случиться, что эти папки практически пусты?

В огромном кабинете повисла напряженная тишина. Неожиданно, ее нарушил начальник архива.

— Товарищ генерал армии, 30 июля 1950 года, как раз за год до своего ареста, генерал-полковник Абакумов [40] Абакумов Виктор Семенович (1908–1954) — генерал-полковник, в годы Войны начальник «СМЕРШ», с 1946 г. — министр ГБ СССР. Расстрелян в 1954 г. затребовал себе все материалы по отряду «Синица», личные дела членов группы, личные дела полковников Свиридова, Ильина и все материалы по Блюмкину. Особо его интересовали материалы по работе Якова Блюмкина в Монголии и его участию в Тибетской экспедиции Николая Константиновича Рериха [41] Рерих Николай Константинович (1874–1947 г.г.) — русский художник, философ-мистик, путешественник, общественный деятель. Основатель международных культурных движений «Мир через культуру», «Знамя мира», автор идеи и инициатор Пакта Рериха. . Однако, они были утеряны еще при Ежове. Когда же Виктора Семеновича арестовали, сейф в его кабинете оказался практически пуст. Только эти две папки. Обыск проводился с пристрастием. Сняли лепнину, обои, паркет. Под паркетом был найден тайник, к сожалению, уже пустой. Скорее всего, его использовали для хранения драгоценностей — уж очень мал. Бумаги хранить в нем было невозможно. Полковник Свиридов в конце 52-го погиб в автомобильной катастрофе, а Ильин считался «пропавшим без вести». Возможно, Абакумов уничтожил содержимое папок.

— Как могло случиться, чтобы документы исчезли из архива? — поразился заместитель Председателя. — Такие документы, наверняка, без срока давности.

— Товарищ генерал, это, конечно, так, но, на самом деле, после арестов Ягоды и Ежова многие документы сжигали коробками. Потом за голову хватались, но было поздно. — Начальник архива нервно крутил в руках толстый двуцветный сине-красный карандаш «Кремль».

Председатель Комитета госбезопасности потер виски.

— Все свободны, — и помедлив, остановил зама, — Петр Иванович, задержитесь на минутку.

Минутка растянулась на несколько часов. Первые лица КГБ несколько раз пили чай, вызывали сотрудников из разных подразделений. Беседы, как правило, были короткими. Люди выходили из кабинета с озабоченными лицами, и, не вступая в разговоры с коллегами, быстро выходили из приемной Председателя.

Секретарь главы КГБ, прослуживший в «органах» не год и не два, быстро сообразил, что все опрашиваемые когда-то работали с Ильиным или Свиридовым. Что-то прикинув про себя, он сделал несколько звонков по внутреннему телефону. Когда последний посетитель покинул приемную, из кабинета вышли генералы. Верхние крючки кителей были расстегнуты, под глазами пролегли темные круги. По сосредоточенно-недовольным лицам начальства было видно, что их усилия были напрасны.

— Товарищ полковник, — обратился Председатель к секретарю, — передайте от моего имени указание подготовить короткие справки по последним делам, которые Абакумов контролировал лично и список документов, которые он получил в секретной части. Да, и еще, оперативные ориентировки на родственников Свиридова и Ильина.

Наконец-то им удалось уединиться. Парень и девушка уже полчаса плутали от Чистых прудов по переулкам, натыкаясь то на веселые компании доминошников, продолжавших «рыбачить» в темноте, несмотря на то, что завтра на работу; то на такие же парочки, наслаждающиеся теплом летней ночи и друг другом. Она ласковым движением отвела в сторону длинный чуб, скрывающий лицо любимого. Их глаза встретились. Мир исчез, время остановилось.

Приближающийся глухой рокот мощного мотора вернул их к действительности и заставил девушку прижаться к груди спутника.

Машина подкатила к дому и затихла. Шум ночной столицы не мог пробиться сквозь густую листву столетних деревьев. Казалось, переулок вымер. Подъезд, у которого остановился автомобиль, освещался двумя подвесными фонарями и восьмигранным окном над дубовыми дверями. Это было единственное яркое пятно среди погруженных в темноту домов переулка. Из машины вышел высокий массивный мужчина в военной форме. По блеснувшим золотом погонам на его покатых плечах парочка поняла, что приехал какой-то генерал. К сожалению, рассмотреть цвет околыша и лампасов было нельзя. Да и не особенно интересно. Летняя ночь манила их своими соблазнами.