Г. Носовский - Шахнаме: Иранская летопись Великой империи XII-XVII веков

В русско-ордынской истории Есфирь (Елена Волошанка) теряет расположение Ивана Грозного и в конце концов гибнет (ее смерть отразилась в западных источниках как казнь Марии Стюарт). Впрочем, Библия обо всем этом уже умалчивает.

□ Вернемся немного назад – к персидской истории о пленении витязя Бижена и о том, как его бросили в яму. Потом, через некоторое время ему удалось освободиться, см. выше. Вот подробности. Царь Афрасьяб приказывает своему рыцарю Герсивезу: «Глубокую яму, где вечная темь, и цепи готовь для преступника ты… Исполнили злобную волю царя. Воителя, вынув из смертной петли, к зияющей яме тотчас повлекли. В румийские тяжкие цепи его от шеи до ног заковали всего… И в яму низвергнут боец молодой, завалена яма тяжелой плитой», с. 136-137.

Через некоторое время витязь Ростем с солдатами обнаруживает яму, где томится Бижен и вытаскивает его оттуда, рис. 6.5. «И слышат семь витязей храбрых приказ Ростема: "Всем спешиться должно сейчас, к тому подземелью пуститься бегом и глыбу гранитную сдвинуть рывком!"», с. 177. Попытки воинов безрезультатны, и тогда сам Ростем берется за дело. Ему удается сдвинуть плиту с ямы, откуда доносится голос Бижена. После чего Бижена вытаскивают на поверхность.

Оказывается, аналогичный сюжет есть в ветхозаветной книге Бытие (37:12-36), в главе об Иосифе Прекрасном (= Бижене). Напомним. По просьбе отца Иосиф пошел разыскивать своих братьев, пасших скот в Сихеме. Он долго блуждал, пока, наконец, не увидел братьев. «И увидели они его издали, и прежде нежели он приблизился к ним, стали умышлять против него, чтобы убить его» (Бытие 37:18). Братья решили убить Иосифа и бросить в ров, после чего хотели заявить, будто его съел хищный зверь. Однако Рувим, один из братьев, воспротивился и предложил бросить Иосифа в ров живым, но не убивать, рассчитывая потом тайком вытащить его и возвратить отцу. Когда Иосиф подошел к братьям, они схватили его и сбросили в ров, после чего сели поесть. Но тут появился караван Измаильтян, идущий в Египет. Брат Иуда предложил продать Иосифа купцам. Его вытащили из рва и продали.

Рис. 6.5. Ростем, Мениже и воины у колодца, где заключен Бижен. Миниатюра из рукописи Шахнаме в библиотеке Института народов Азии АН СССР (Ленинград). Взято из [876:2д], вклейка между с. 112-113

Хотя персидский и библейский сюжеты не совпадают дословно, однако суть одна и та же. Иосиф Прекрасный – это Бижен. Злобные братья, бросающие его в яму – это придворные царя Афрасьяба. Неожиданное освобождение Иосифа появившимися издалека измаильтянами – это неожиданное освобождение Бижена пришедшими издалека иранцем Ростемом и его воинами, обнаружившими Бижена.

Обратим внимание на любопытный факт. Оказывается, царское знамя Турана было ЧЕРНЫМ. При описании битвы иранцев с туранцами сказано: «СТЯГ ЧЕРНЫЙ ТУРАНА изрезан в куски», с. 186. И в другом месте сказано: «ЧЕРНЫЙ вражеский (туранский – Авт. ) стяг поверг он, чтоб дрогнул, отчаялся враг, иранских дружин стяг лиловый вознес», с. 426. И далее: «Пред взором Карена – туранский отряд, на ЗНАМЕНИ ЧЕРНОМ алмазы горят», с. 374.

Выше мы уже показали, что здесь Тураном названа Русь-Орда XVI века. Тогда возникает интересный логический вывод: получается, что русское княжеское знамя должно быть черным? Так ли это? Да, это так. И это хорошо известно. Об этом говорит, например, Карамзин при описании Куликовской битвы [362], т. 5, столбец 39. См. также примечание 76 к т.5, гл. 1. Итак, мы видим подтверждение обнаруженных нами наложений. Между прочим, османы = атаманы, взявшие в 1453 году Константинополь штурмом, тоже шли в бой под РУССКИМ ЧЕРНЫМ ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИМ ЗНАМЕНЕМ С ГЕОРГИЕМ ПОБЕДОНОСЦЕМ. См. подробности в нашей книге «Библейская Русь».

Двинемся дальше по Эпосу Шахнаме. Как мы уже понимаем, Сказание о Бижене и Мениже «погружено» в ткань войны Ирана (Ливонии) с Тураном (Русью = Рутенией). Рассказав о Бижене и

Мениже, Фирдоуси сразу же возвращается к ирано-туранской войне. Более ста пятидесяти страниц занимает обширный «Сказ о двенадцати поединках» [876:2д], с. 193-345. Подробно творится о единоборствах между выдающимися витязями Ирана и Турана на виду обоих враждующих войск. При этом Иран (= Ливония) начинает теснить Туран (= Русь-Орду). Туранский царь Афрасьяб (Иван Грозный), обращаясь к своим советникам, вынужден признать, что враждебный Иран осмелел (чего раньше не было): «Я был под защитой небесных светил, владыками гордыми повелевал, НИКТО НА ПУТИ У МЕНЯ НЕ ВСТАВАЛ. Со дней Менучехра до наших времен Ираном Туран не бывал покорен. А ныне враги сквозь полночную тьму дерзнули пробраться к дворцу моему. СТАЛ РОБКИЙ ОТВАЖНЫМ: ОЛЕНЬ, ОСМЕЛЕВ. К БЕРЛОГЕ ИДЕТ, ГДЕ ПОКОИТСЯ ЛЕВ», с. 194-195.

Здесь все сказано правильно. В конце XVI века осмелевшая Западная Европа начала все более активно высвобождаться из-под власти Руси-Орды, воспользовавшись смутой в метрополии Великой Империи. Мы не будем вникать в бесчисленные описания баталий, поскольку в них вовлечено множество имен и сюжетов. Детали сражений здесь мало что добавляют к общей картине, которая стала уже более или менее понятной. Задержимся лишь на переписке между враждующими сторонами – туранским витязем Пираном (Фараоном?) и иранцем Гудерзом. Оба возглавляют свои войска в этой затянувшейся войне. Оказывается, эти предводители обменялись несколькими большими посланиями.

Сначала письмо отправляет туранец Пиран. Он обращается к Гудерзу – предводителю иранской рати, предлагая устроить перемирие и решить воинский спор путем единоборств выдающихся мужей на виду войск. Кто победит – за тем правда. Говорит, что пора прекратить кровавую войну. Стиль послания Пирана (царедворца Афрасьяба) в общем примирительный, хотя из текста совершенно ясно, что в беседу вступают враги. Письмо Пирана занимает пять страниц, то есть довольно большое, с. 259-264. Вероятно, оно является заметно искаженным отражением первого послания Ивана Грозного (Фараона) к князю Курбскому (Гудерзу).

Получив письмо Пирана, Гудерз медлит с ответом семь дней. Наконец, он принимает четкое решение: «Нам древо вражды должно вырастить вновь», с. 266. Гудерз (Курбский) отвечает большим посланием, в котором семь страниц, с. 266-272. Оно очень резкое. Уже с первых строк звучат, например, такие слова: «Но тщетны уловки, напрасен обман, рассудят нас палица, меч и аркан. Не время речей и ответов, с тобой вступлю не в беседу – в решительный бой. Довольно лукавить, о дружбе твердя! Узнаем в бою, два враждебных вождя, кому превосходство судьбою дано и небом кому торжество суждено… Овечкою мирною нам предстаешь!», с. 266-267.