Захар Артемьев - Отряд имени Сталина

– …Мне нужно подтверждение, Иоахим! – резко сказал штандартенфюрер. – То, что вы принесли сейчас, не годится даже на корм свиньям! Мне нужна группа советских парашютистов, вы же это знаете!

– Если герр штандартенфюрер изволит взглянуть в кузов, он непременно обнаружит там что-то новое, – устало произнес Грубер. Он был небрит, потерял нескольких бойцов и не был настроен подобострастничать. Впрочем, штандартенфюрер и сам неохотно принимал подобострастие своих подчиненных, он куда больше ценил преданность, а уж этого в Грубере было с избытком…

…Штандартенфюрер с интересом разглядывал останки снайпера-азиата, который так успешно сражался против ребят штурмгауптфюрера в одиночку. Откинул балахон с брезентовой куртки, внимательно изучил ткань…

– … Это точно они! – уверенно произнес он. – Поздравляю, штурмгауптфюрер, наконец-то есть след. Очевидно, охотник с севера. В свое время я работал с Красной Армией, участвовал в совместных учениях, там частенько попадаются именно такие снайперы, северяне. Они там ценятся на вес золота. Хотя я просил вас о живом информаторе. Что мне делать с этим куском мяса?

– Герр штандартенфюрер! – Грубер заговорил уверенным тоном. – След есть. Мы гнались за двумя, двумя, высокими парнями, ярко выраженными славянами северного типа – один со светлыми волосами, а перед вами лежит азиат, ну хорошо, северянин-эскимос…

– Чукча! – самодовольно произнес штандартенфюрер. – Поверьте мне, Иоахим! Уж я-то знаю толк в этих советских…

– Как будет угодно герру штандартенфюреру, – Грубер почтительно склонил голову. – Как бы то ни было, собаки егерей взяли след и уверенно держат его. В этот самый момент слежка продолжается…

– Очень хорошо, Грубер! Надеюсь в этот раз все пройдет как надо! Мне нужно доложить в Берлин об успешном завершении охоты не позднее пятницы, а это уже послезавтра! – Штандартенфюрер недовольно поморщился. – Впрочем, неважно. Вы вовремя приехали, мой дорогой. Наш подопечный, профессор фон Айзенбах собирается учинить какой-то замечательный эксперимент. Чудесное развлечение в такой глуши, пойдемте же!..

…Недовольство пленных подавили запросто – двумя автоматными очередями над головами. Штуце нарочно не стал загонять рабов за стены недостроенных бараков, он хотел, чтобы эксперимент имел педагогическое воздействие на рабочую силу. Будучи практичным человеком, штандартенфюрер никогда не упускал любую возможность увеличить коэффициэнт полезного действия. Сейчас, глядя на корчащегося у столба пленника и на недостроенный объект, он почему-то совсем не к месту вспомнил, как еще мальчишкой ездил с отцом в Нидерланды. Глядя на ветряные мельницы, он спросил тогда отца, почему же глупые голландцы не догадаются вырабатывать электричество из трения жерновов. Штуце и теперь помнил ласковое тепло отцовской руки, когда тот гордо расхохотался и, потрепав сына по волосам, объявил, что у того великое будущее…

Грубер сосредоточенно смотрел на привязанного к столбу усатого пленного. Изможденное лицо славянина, заросшего бородой и волосами, не выражало уже никаких эмоций. Даже страх, казалось, покинул его. Пленники, стоявшие за изгородью из нескольких рядов колючей проволоки, молчали, но их понурый вид говорил сам за себя.

«Все-таки в этом мире право сильного решает все, – устало подумал Иоахим. – Как же мне надоели все эти зверства. Как я ни пытаюсь, все же не могу думать о людях как о материале. Какое же у него лицо. Бездна в глазах. Интересно, что бы чувствовал я на его месте…»

По ступенькам, ведущим вверх из подземного бетонированного бункера, бодро взбежал герр фон Айзенбах. С сосредоточенным лицом и сияющими глазами он отошел к специальной зарешеченной будке, поднятой метров на пять над землей и опирающейся на единственный деревянный столб. Взобрался по откидной лестнице наверх и, улыбнувшись, поманил пальцем штандартенфюрера…

– … Руди! Прошу ко мне! – Штуце недовольно скривил тонкие губы – он терпеть не мог фамильярности, особенно прилюдной, однако от профессора ее приходилось сносить.

…Не без труда разместившись в тесной зарешеченной кабинке, профессор потянул наверх закрепленную на крючьях металлическую лестницу, Штуце услужливо помог ему. Закрепили лестницу над землей, прицепив крючьями к зарешеченным стенкам будки.

– … Если вы знакомы с электротехникой, Руди, вы конечно же поймете, почему у нашего скромного убежища всего один столб и зачем я убрал лестницу от земли, – профессор самодовольно пригладил свою бородку и принялся щелкать многочисленными рубильниками, в которых штандартенфюрер, как профессиональный военный, ни черта не смыслил. – Кстати, перед официальными испытаниями кабину придется значительно расширить, нам еще предстоит огромный труд, прежде чем мы будем готовы…

…Гул установки непрерывно нарастал. Послышалось шипение, легкое потрескивание, однако пока ничего необычного не происходило. Борода и волосы на голове профессора начали приподниматься вверх. С изумлением штандартенфюрер почувствовал, что и его тщательно прилизанные волосы встают дыбом. Увенчанные шарами металлические конструкции заметно завибрировали, по территории объекта пошли мощные порывы ветра, поднялась пыль. Все, даже караульные эсэсовцы на вышках по периметру зоны, увлеченно наблюдали за происходящим в центре объекта.

– … Ну а сейчас, Руди, вы увидите то, что не видели еще никогда! – перекрикивая шум вокруг, провозгласил фон Айзенбах. Его глаза горели бешеным огнем, рот был судорожно искривлен. Он положил ладонь на рукоять большого рычага, напомнившего штандартенфюреру школьный реостат, и начал плавно тянуть его вверх. – Сейчас, Руди, вы поймете, почему нашу операцию назвали «Сухая Гроза»!..

Гул подземной установки превратился в нечеловеческий рев, земля под ногами ощутимо затряслась. Внезапно шары на вершинах металлических конструкций объяло светом, вокруг них закружились миниатюрные молнии. Сквозь шум послышался голос ученого:

– …Начинаю!

…И началось! Молнии электрических разрядов вокруг шаров соединились! Сплетясь в единую, могучую молнию, разряд ударил вверх, в небо! Штуце круглыми глазами следил за происходящим вокруг, стараясь не упустить ни одной детали. Фон Айзенбах чертыхнулся и, прибавив мощности, левой рукой начал крутить какую-то круглую ручку, сделанную из эбонита. Молния резко переместилась вниз и неожиданно ударила в тентованный грузовик, стоящий поодаль! Издалека, как будто из другого мира, сквозь неистовый вой разыгравшейся бури, донеслись крики солдат. Штуце послышалось даже, как, всегда приличный, профессор прокричал крепкое солдатское ругательство «Scheisse» и напряженными пальцами повернул круглую рукоять…