Анатолий Матвиенко - На службе зла. Вызываю огонь на себя

Феофан и Кремень остались сидеть, только головы склонили, будто заснувши. В полумраке проулка следы револьверных пуль на одежде практически неразличимы. И все же подельники необратимо мертвы.

Юрченкова, сидящего напротив Феофана, скрутило и вырвало на колесо. Он выбрался из экипажа, снова облегчил организм, затем залез на облучок к Бейнцу, не желая ехать лицом к лицу со своей покойной жертвой. Нормальному человеку претит убийство.

К вечеру следующего дня Шауфенбах с газетой «Речь» в руках и с Никольским в кильватере решительно вломился к Ленину в его кабинет на Большой Дворянской. Генерал удивился, насколько уверенно марсианин просочился через толпу настороженных и вооруженных революционеров. Явно применил какие-то чудеса.

Вождь что-то горячо обсуждал с мрачным черно-кожаным евреем и суровым молодым кавказцем.

— Здравствуйте, товарищи. Простите, что мешаю, но если вас перестреляют уголовники или оппортунисты, то грош цена остальным вашим потугам.

Шауфенбах швырнул на стол газету, где на первой полосе крупными буквами чернел заголовок: «Полиция нашла трупы участников грабительского нападения на лидера большевиков Ульянова».

Одетый в черную кожу от кепки до сапог революционер, подходивший под описание Якова Свердлова, подхватил листы, и они с Ульяновым просмотрели заметку. В ней говорилось, что неподалеку от Широкой найдены трупы двух известных полиции налетчиков, при одном из них обнаружены бумаги на имя большевистского вождя, а в больницу с разбитой головой доставлен его кучер.

Рябой низкорослый грузин вперился взглядом в вошедших. Его глаза неопределенного цвета сверкнули как стволы винтовок, просунутых меж зарослями усов и бровей.

— Ви сами кто такие?

— Справедливый вопрос, Иосиф Виссарионович.

Невероятная осведомленность марсианина уже не удивляла бывшего жандарма, но большевики насторожились еще больше. Атмосфера подозрительности стала настолько густой, что ее можно резать ножом.

— Александер фон Шауфенбах, лидер подпольной революционной группы, которая собирала средства для большевистской партии, — он назвал три последних суммы, переданных через Свердлова. — Яков Михайлович может подтвердить. Так как мы в настоящее время не имеем собственных целей и всемерно поддерживаем РСДРП(б), будет крайне прискорбно, если собранные нами средства достанутся питерскому ворью, а лидеры партии падут от бандитских пуль.

— Так и есть, — откликнулся кожаный. — И по моему настоянию Ильич нигде не появляется без рабочего сопровождения.

— Где же ваше сопровождение было вчера? Поймите, наконец, сейчас вы столкнулись с обычными люмпенами. Но и они опасны, раз при дележе добычи решились на убийство. Как только лозунг передачи земли трудящимся дойдет до крестьян и вы начнете отбирать голоса у эсеров, против вас ополчится ЦК ПСР. У них, как ни у кого в мире, накоплен опыт терактов. Думаете, эсерам сложно вернуться к проверенным методам?

— Преувеличиваете, товарищ. А вы что предлагаете? — Ленин как истинный лидер предпочитал конкретику.

— Чтобы вас охраняли профессионалы, а не труженики кувалды. И чтобы вы передвигались по городу исключительно в закрытом авто. Оно ждет у подъезда. Позвольте представить, Владимир Павлович Никольский. Я предлагаю его на должность начальника вашей личной службы безопасности.

Генерал коротко кивнул и щелкнул каблуками. Его армейская выправка произвела на Ленина нехорошее впечатление.

— Так, батенька. Где ж вы профессионализма набрались?

— Охрана железнодорожных перевозок высочайших особ с 1915 по февраль 1917 года. Все покушения были пресечены.

— Вот как. Скажите, голубчик, охраной кровавого царя отдельный корпус занимался. Стало быть, вы — жандарм?

— Так точно, начальник штаба корпуса. Если намекаете на репрессии, то — увольте, лично не замешан. Обеспечивал организационно.

Ульянов вышел из-за стола, заложил одну руку за спину, вторую за жилетку и с прищуром спросил:

— Сами не пытали арестантов, а лишь организовывали и обеспечивали процесс. Странно, как же вас Временное правительство упустило.

— Находился под арестом на гауптвахте. Освобожден за недостаточностью доказательств.

— Отпустили для внедрэния к нам, — каркнул Джугашвили.

Повисла тягостная пауза. Вмешался марсианин.

— Товарищи, рано или поздно придется использовать царских специалистов. Крестьяне, рабочие и солдаты не смогут командовать армиями и броненосцами, проектировать машины и руководить банками. Среди вас профессионалы только в одной области — революционной борьбе. Увы, этого мало.

— Полагаете, мы будем считать, что Ленин в безопасности, если у него за спиной постоянно ошивается царский жандарм с револьвером в кармане? — Свердлов переглянулся с шефом и грузином, найдя в них понимание. — Пустое дело, товарищ. Хотите помочь материально — кто ж против. Но с кадрами мы как-нибудь сами.

— Ладно, — неожиданно легко отреагировал Шауфенбах. — Машину пришлю вечером. Водитель, извините, мой. Ваши «профессионалы» ее угробят, и Ильич снова окажется в открытом экипаже. Еще одна просьба, товарищи. На митингах и в статьях не напирайте на поражение России в империалистической войне. Немедленный мир без капиталистических аннексий и контрибуций — замечательно. А так по Петрограду слоняются многочисленные толпы патриотов, желающих проломить вам голову за капитулянтские настроения перед германцами. С революционным приветом!

Уже на улице он добавил:

— Владимир Павлович, готовим новую акцию, пока в их головы, заполненные революционным хламом, не войдет простая мысль о серьезном отношении к безопасности. И радуемся, что хотя бы водителя к ним внедрили.

Прошла неделя. Никольский увеличил боевую группу до семи человек, отрабатывая с ними как покушения, так и защиту объекта. Ленин передвигался на автомобиле, но при выходе его теперь окружало не менее пяти-шести проверенных партийцев: боялись уличной расправы над вождем.

Началась Всероссийская (Апрельская) конференция РСДРП(б), в ходе которой сбылся очередной прогноз марсианина. Широко муссируемый призыв к конфискации помещичьих земель и их безвозмездной раздаче крестьянам довел эсеров до бешенства. Тогда Шауфенбах приказал устроить «эсеровское» покушение. И даже сам решил принять в нем участие.

26 апреля после утреннего заседания конференции Ульянов вышел из здания Высших женских курсов, что в Кузнечном переулке, и направился к своей машине, сопровождаемый пятеркой крепких парней и депутатами конференции, которые что-то страстно обсуждали. Сзади тянулась верная парочка Наденьки и Инессы.

Никольский, обеспечивающий отход стрелков, в очередной раз изумился большевистской беспечности. О месте и времени партконференции известно всему Петрограду, поэтому выход с собрания — самый опасный момент. Телохранители топтались стадом, Ульянов остановился прямо среди тротуара и начал спорить с рыжим депутатом. Водитель Гиль вышел из машины, отворил заднюю правую дверцу. В эту секунду Шауфенбах, притаившийся в окне дома напротив, нажал на спуск.