Евгений Щепетнов - Магия, детектив, принцесса. Возвращение грифона

– Не надо было – я укоризненно покачал головой – похоже на намёк, как бы не просёк это дело…

– Ничего он не просёк. Тупой пенёк! И кто его старшим участковым этого болвана поставил! В общем – он покраснел, побледнел, глазками забегал и сказал, что не его дело, где шляются граждане с вверенного ему участка. И что может быть ты нашёл себе женщину помоложе, и где-нибудь зависаешь с ней. Так что я должна отстать от него и идти по своим делам, не отвлекать милицию от работы! Ну я и ушла, чтобы не отвлекать. Кстати, ты как себя чувствуешь? Мне кажется, тебе стало получше – за те два с половиной часа, что я ходила, у тебя полностью сошли опухоли на лице, брови зажили, уши выправились, и как будто рассосались шрамы на лице. Слушай – это феноменально! Давай, я напишу диссертацию по твоей теме? Давно уже собираю материалы по таинственным явлениям в человеческой психике, и вот – феномен налицо! Вернее сказать – на лице… Грех не воспользоваться случаем, а?

– Ближе к делу, а? Ещё где-то была?

– Оххх…была. От пикета пошла к соседям. К Ольге. Это мать убитой Светы. В общем – слушай: Ольге тридцать четыре года, Светку она родила от парня по любви, беременная была, когда они с ним поженились. А потом он погиб на стройке – крановщиком был, и вдруг авария. Его и прибило во время аварии. Кран упал. Скандал был большой, прораба посадили – не уследил, но мужика-то не вернёшь. Вот что толку, что за моих дали пьяному уроду семь лет – это что, оживит их? Отсидит половину срока, и выйдет, как новенький. Сволочь! Убила бы его… Ну да не о том речь. В общем – помыкалась она, помыкалась – и вышла замуж за Всеволода – от того раньше жена сбежала. Вроде как сбежала – исчезла, и записку оставила, что полюбила другого. Весь посёлок об этом судачил. Ольга баба интересная, в соку, Всеволод непьющий, работает, положительный – они и сошлись. У Всеволода от жены два сына – одному шестнадцать лет, другому семнадцать. Светка девка была не сказать чтобы оторва, но…любила парней подразнить – юбчонки такие носила, что трусы видать, майки без лифчика, но так-то не было такой славы, что она шлюха. Может рано ещё – четырнадцать лет всего, потом бы своё взяла – но – что есть, то есть. С мужиками она кокетничать любила. Теперь о парнях, о её сводных братьях – так-то вполне приличные, хотя…ну вот проскакивали у них черты отца, и всё тут – подленькие какие-то. Не любят их тут, хотя они и учатся прилично, и всё такое прочее. Как бы это сказать…то камнем в собаку запустят, то кошку мучают. Впрочем – дети сами по себе жестоки, не понимают, что делают. Хотя, я всегда считала, что это зависит от родителей. Теперь о смерти Светы. Она вечером пошла с подружками в кинотеатр – у нас тут есть один, 'Маяк' называется. 'Золото Макенны' смотреть. Народ просто давится на этот фильм. Я сходила как-то раз – ну ничего, поглядеть можно. Баба там голая плавает, сиськами сверкает – народу нравится. Вот и ломятся. Вечером, в девять часов, они расстались и Светка пошла домой через пустырь, это возле пруда, на краю города. С тех пор её и не видели живой. Нашли уже утром – на электричку шли люди, и обнаружили. Платье на ней было разорвано, её изнасиловали, но самое странное, и страшное – на шее следы зубов. Будто кто-то рвал её, перекусил артерию и пил кровь. Тут все говорят о вурдалаках, вампирах всяких. После того, как изнасиловали, выпили кровь, её долго мучили – ломали, рвали, кусали – всё дело в покусах, я даже говорить не могу, что с ней сделали… – у Марии перехватило дыхание, и она замолчала – происходило всё на том месте, где её нашли. Трава там стоптана, пятна крови. Чтобы не кричала, ей в рот засунули её же трусы… Твари, я не могу, Вань! Не могу рассказывать. Дай я успокоюсь…честно – таких тварей надо казнить, сразу, просто на месте!

– Угу. Как меня, да? Показали пальцем – это он сделал! И все кинулись убивать. Не надо больше про убийство – ты скажи, к матери её заходила?

– Заходила. Она знает, что тебя отпустили, что это не ты – сказали, что группа крови твоей не совпадает с той, что была найдена – определили группу по сперме из тела девочки. А ещё – она царапалась, и под ногтями обнаружилась кровь и кожа убийцы. Так что если найдут, кто это был – он не отвертится. Мне кажется, она так до конца и не поверила, что убийца не ты. Смотрела на меня так подозрительно, будто мы как-то договорились с милиционерами и тебя отпустили за взятку.

– Ты сказала ей, что я колдун и могу найти убийцу, поговорить с ей дочерью? – перебил я поток информации.

– Сказала… – Мария помолчала, вздохнула – она так глянула на меня, будто я заявила, что являюсь богоматерью. Хорошо, что у виска не покрутила. После того, как я сделала это заявление, она как-то быстро от меня отделалась, типа – мне сейчас уходить, ля-ля-ля…и я ушла. Вот и весь результат.

– Наплевать. Немного отлежусь – ты мне покажешь это место. Я поговорю с девочкой. Вернее – с её духом. Её уже похоронили?

– Насколько знаю – нет. В морге. Экспертизу делают. А когда ты хотел пойти к пруду?

– Далеко отсюда?

– Метров пятьсот, к лесу.

– Хоть сейчас могу сходить. Покажешь место?

– Уууу…только хотела душ принять…

– А что за пруд? Там купаются?

– Ну…да, купаются. Ты хочешь искупаться?

– Вместе искупаемся. Возьми купальник, там переоденешься, освежишься.

– Хммм…а что…искупаюсь. Сейчас я. Ты пока одевайся. Только плавок нет. Ну вам, мужикам, и в обычных трусах можно. А вот мы, женщины… – Мария побежала в свою комнату, стала выдвигать ящики, что-то бормотать под нос, потом зашуршала тканью:

– Я тут переоденусь в купальник! Где я там-то буду?

Немного подождав, я пошёл к ней, прихрамывая на левую ногу – правда уже не так сильно, как раньше. Мария стояла перед зеркалом, не замечая меня и прикладывала к груди лифчик от цветастого купальника. Она была совсем обнажена, и я с усмешкой заметил, что растительности на её теле сильно поубавилась – видимо мои пожелания нашли отклик.

Заметив меня, она ойкнула, и сделала попытку прикрыться:

– Ой! Врываешься, напугал! Иди к себе, сейчас я! Ну чего ты меня рассматриваешь, как порнографическую картинку?!

– А тебе идёт с этакой причёской…а ещё – тебе бы загореть, а то бледная вся. И лучше на нудистском пляже.

– Это что за нудистский? Это где все голые, что ли? Не представляю себе, чтобы я лежала на таком пляже, и все меня разглядывали!

– А чего такого-то? Что, у тебя что-то такое, чего нет у других? Или у других что-то, чего нет у тебя? Это всё условности.

Я шагнул вперёд и обхватил женщину сзади, скрестив ладони на её лобке. Она попыталась вырваться – впрочем, не особенно стараясь, потом запищала что-то вроде: Я Потная! Отстань!' – но меня уже понёс поток похоти и я ничего не мог с собой поделать.