Виталий Антонов - Дайте стройбату оружие

"Бойцы, —— объяснил прораб Большаков. —— Это ваш строительный фронт. Копаем строго по разметке. Глубина выемки грунта – полтора метра. Складирование грунта с трех сторон, лицом к фронту, в виде бруствера с шириной основания два метра. Настоящий фронт за рекой. Угол откоса – сорок пять градусов. Норма выработки – четыре кубических метра на человека. Бригада, не выполнившая нормы выработки – остается без пайки. Начали!".

Поплевав на ладони? Нет, не поплевав на ладони, потому, что при дурной привычке плевать на руки, моментально появляются кровавые мозоли, рота приступила к земляным работам.

Понимая, что дело принимает серьёзный оборот, и деды и салабоны, невзирая на сроки службы, начали рыть землю.

Причем, у опытных дедов и черпаков дело шло быстрее, чем у салабонов и у молодых. Как говорится: "Мастерство не пропьёшь".

С лёгким хрустом лопаты входили в песок прибрежной террасы. С каждым махом лопат, всё четче проявлялись очертания будущих орудийных позиций морской артиллерии.

А тем временем, в блиндаже прораба, за столом, сервированным котелком спирта, котелком речной воды, полудюжиной луковиц и буханкой хлеба, сидели Сёмочкин-дед, Сёмочкин-внук, капитан Филиппов и инженер-вторанг Большаков.

Сидели, пили спирт и решали как жить дальше.

Будущее казалось обнадёживающим.

Несмотря на то, что фронт полыхал всего в сотне километров от Днепра, особого повода для тревог не было.

—— Смотри, внук, —— говорил Сёмочкин-дед. —— Вот газета "Правда", понимаешь, ПРАВДА!

А в ней уже третий день подряд печатают передовицы о том, как армия под командованием Конева успешно развивает наступление впереди нас, возле Духовщины. Вот, смотри газеты: "Коневцы наступают", "Успешные бои командира Конева", "Новые успехи командира Конева", "Части Конева продолжают развивать успех".

— — Замолчи, дед, —— бестактно перебил Сёмочкин-внук. —— Знаю я об этих победах. Читал о стремительно развивающихся наступлениях аж на пятьсот метров и о значительных трофеях, захваченных у противника в виде шестисот шинелей, сотни солдатских одеял, двадцати пар сапог и армейской палатки. Очковтиратель твой Конев. Мастер победных реляций. Нормальный командарм на такую мелочь и внимания не обратит. Вишь ты, целой армией новенькую пустую палатку штабную захватили! Подвинется он вперёд на 5–6 километров, положит в землю при этом почти тридцать тысяч бойцов, потеряет три сотни танков, полторы сотни пушек, две тысячи автомашин, а потом только пятки у него засверкают".

— Хорошо, но рядом наступает шестнадцатая армия Рокоссовского.

— Рокоссовский поумнее. Он только двенадцать тысяч красноармейцев потеряет убитыми и ранеными, да две танковые бригады.

— А Жуков? Говорят он на днях прилетает?

— Дед, помолчи про своего мясника. Кто до войны про Ельню слыхал? Ну захватят немцы районный городишко. Это же не Киев, не Минск, не Смоленск и не Новгород. Прыщик на линии фронта. И вот за этот прыщик, за семь недель боёв, гениальный Жуков умудрится потерять восемьдесят тысяч личного состава. Немцы в четыре раза меньше.

Знаешь, дед, как Жуков будет заверять товарища Сталина, что непременно Рославльскую группировку врага к ногтю прижмёт. Не прижал. А потом немец Гудериан от Рославля попрёт на Брянск и на Вязьму, и кирдык будет тут и нам с тобой, и ещё миллиону военнослужащих Рабоче-Крестьянской Красной армии. Лучше бы он вцепился в землю зубами и держал, понимаешь, ДЕРЖАЛ фронт! А он восемьдесят тысяч бойцов за районный городишко, который немцы предусмотрительно оставят, заплатил. Из Ельни ушли – в Вязьму придут.

— Подожди. Так ведь Рославльско-Брянское направление Ерёменко прикрывает?

— Правильно, и Ерёменко. Только он будет так же Сталину лапшу на уши вешать: "Товарищ Сталин, я хочу разбить Гудериана и безусловно разобью". Представляешь, о том, что танки Гудериана "гуляют" в нашем глубоком тылу, за сто вёрст от линии фронта, Сталин узнает только на третий день!

А шеф твой, начальник особого отдела Красной армии товарищ Абакумов, будет строить, как мальчика в своём кабинете и обвинять в паникёрстве командующего авиацией Московской зоны обороны Сбытова.

Так что твой главный армейский особист сорвёт уничтожение танковых колонн на марше к Юхнову и Вязьме.

А ведь была возможность и уже были отданы приказы о сборе нескольких сотен самолетов для нанесения ударов по колоннам. Авакумов и Мехлис отменили.

— Вот смотри, дед, —— Сёмочкин-внук, взял в руку нож и провел по столешнице черту. —— Это Днепр. С шоссе и мостами, где мы сейчас спиртягу глушим.

Вот, —— нож ткнулся в столешницу. —— В часе езды за нами древний город Вязьма.

Теперь смотри, —— нож прочертил две стрелки, сходящиеся на точке, означающей город Вязьму. —— Кирдык, дедушка нам с тобой и всем, кто в колечке окажется и не увидит тебя больше моя бабушка…

— Так что же делать?

— Думать, дед, думать… Твои гениальные полководцы нас в пыль сотрут при единственном намёке на их неполное соответствие. По стенке размажут за попытку подсказать.

Каждый из них в отдельности – хороший мужик. Только не хозяева они себе. Перед ХОЗЯИНОМ дрожат. Боятся выглядеть хуже соседа. Скрывают неудачи, а неудачи за время умалчивания разрастаются до трагедий. Да и учатся они воевать. Немец их учит. Только эта учеба на два года растянется. Большой кровью и горькими слезами оплатится. Думай, дед, думай, ты здешние порядки больше знаешь…

Ну а я пока к Филиппову в замполиты, по-нынешнему в политруки подамся. Нехорошо мне ребят бросать. Будем оборону Родины крепить.

Давайте-ка, за Родину и выпьем!

Звякнули кружками. Выпили. Кто корочкой хлеба закусил, кто сырой луковицей.

Помолчали…

— —Товарищ Большаков, как вы намерены использовать подарок судьбы, свалившийся на вашу голову? —— спросил Сёмочкин-внук.

— Да мне таких подарков в десять раз больше нужно. Вы хоть представляете какой объем земляных работ нужно выполнить?

Противотанковый ров нужно копать.

На позициях для дивизиона морской артиллерии конь не валялся.

Траншеи в три линии не вырыты.

Блиндажи, кроме этого, не построены.

Так что хватит работы вашим пацанам.

Капитан Филиппов отхлебнул разведенного спирта, поставил кружку, похрустел луковицей и грохнул кулаком по столу: — Прораб! Ты моих ребят ни с кем не путаешь?

Скажешь землю копать – они будут копать.

Но это почти сто человек с образованием в десять классов.

Из них пятнадцать человек техникумы закончили, трое после института.

Каждый четвёртый сможет управлять автомобилем или трактором.

Почти все они – опытные плотники, бетонщики, сварщики и отделочники.

Есть геодезисты, нормировщики и учетчики, специалисты по горюче-смазочным материалам.