Владимир Поселягин - Дитё. Боярин [СИ]

Кроме того, не забыл я и своих помощников, их тоже надо было отблагодарить. Али, я купил красивый дорогой расписной пояс и обеденные нож с серебряной насечкой на рукояти и ножнах. Было видно, как он ему понравился и как он гордо повесил пояс на место старого. Угодил мальчишке.

Купцу в оружейном ряду нашел красивый с отличным дымчатым лезвием боевой нож, а Авдею синюю шелковую рубашку. Он такую долго еще не купит. Дорогая штучка.

Вот так загрузившись, мы отправились в баню, у которой сняв с тарантаса одежду и пояса отправили остальные вещи на судно. Там Силантий, разгрузит. Мы же подойдём позже.

В бане мне понравилось, даже парилка была, так что отдохнули мы знатно. Предварительно перед помывкой я прогнал своих подчиненных через цирюльника. Была там и такая услуга, и если команду постригли на лысо, вши и все такое, то мне простыми ножницами и расческой вернули настоящую армейскую стрижку. Древний парикмахер оказался мастером своего дела, поняв все с полуслова.

Мы час не вылезали из бани, сдирая грязь. Команда радостно смывала с себя не только многомесячную вонь и грязь, но и как будто мочалками сдирали признаки рабства.

При выходе, с помощью древних кусачек, у всей команды сняли железные серьги рабов. После чего вымытые и распаренные в чистой одежде, мы направились в ближайший портовый трактир, где после вкусной еды вернулись на судно.

Силантий уже успел искупаться у пирса, так что от него особо не разило.

- Господин, - подошел ко мне, низко кланяясь кормчий. Я как раз вещи снес в самую большую каюту и вышел на палубу.

- Называй меня или боярином или хозяином. Только без подобрастия. Не люблю, лучше как равный с равным, но не забывай что я твой начальник.

- Хорошо, боярин. Арба с рынка подъехала, покупки ваши принесла.

- Пойдем встречать, - согласился я.

Али пока я устраивался у себя в каюте, успел взобраться на переднюю мачту и там с перекладины рассматривать порт. Поэтому проходя мимо мачты к трапу, велел ему спускаться.

Команда теперь не выглядела оборванцами. Да у них до сих пор был изможденный вид, но в новой одежде с поясами и боевыми ножами, они смотрелись вполне прилично. Основное оружие я спустил вниз. Местные болезненно реагировали на подобные железки.

Заплатив продавцу остальную сумму, я велел сгружать привезенный товар. Там в основном была мягкая рухлядь, так в старину называли ковры, матрасы, подушки, перины да одеяла. Койку, стол и стулья у меня в каюте кормчий обещал сделать сам. Материал мы закупили, скоро должны подвезти. Правда, что такое шкаф он не понял, не было их тогда, но по описанию обещал сделать. Двое из команды были отличными плотниками.

Дальше на два часа была уже активная работа. К кораблю постоянно подъезжали арбы с материалами, продовольствием и бочками. Серебро и медь утекали рекой, но и корабль принимал вид, вполне готового к походу.

Когда мы практически заканчивали с погрузкой и подготовкой судна, двое работали в трюме, на погрузке, двое у меня в каюте, плотничая, когда подошел кормчий, он руководи всеми рабатами.

- Хозяин. Людей мало, ушкуй большой, для высокой волны создан, трудно будет.

- Есть предложение, Федор? - отвернувшись от испанской каравеллы, которую рассматривал, спросил я.

- Еще люди нужны. Моряки.

- Много?

- Не меньше четверых, боярин.

- Ты не забыл, что у нас еще будет около тридцати человек?

- Места хватит. Продовольствия тоже. Воины не моряки, а тут именно они нужны. Ушкуйники.

- Есть где их найти? - спросил я, вернувшись к наблюдению за каравеллой.

- Да, мы с такими работали. Отличные моряки. Просто им не повезло.

- Хорошо. Возьми Али, он все равно скучает, и приведи их сюда. Если подойдут, то выкуплю. Думаю, четверых мало будет, шесть-семь.

- Хорошо, боярин. Спасибо.

Али и Немцов сев в тарантас укатили куда-то в сторону рыбного рынка, наверное, туда же где и их купил, а я же спустившись по трапу на пирс, неторопливо зашагал к каравелле.

Минут через пять я остановился у трапа судна, вахтенный, скучавший одной из пушек, встрепенулся и что-то спросил.

- Хозяина позови, - велел я ему на английском.

Вахтенный с места не сдвинулся, но прокричал куда-то вниз, там был люк закрытый решетчатой крышкой.

Через минуту на палубе появился другой испанец, этот был прилично одет и с тем самым шлемом Кортеса на голове. Как потом оказалось, на судне было всего два человека, остальные послу получения жалования развлекались на берегу.

- Господин что-то желает? - на плохом английском спросил он. Или просто язык у меня был более современен, но понимал я его с трудом. Как с Михалычем, пока не приноровился, плохо его понимал.

- Да, мне бы хотелось поговорить с капитаном.

- Я капитан "Святой-Анны". Поднимайтесь на борт.

Через пару минут мы с капитаном доном Родригесом, сидели в его небольшой каюте. Познакомиться мы успели еще на палубе. Так что общались свободно, ну если не считать плохой язык. Понимать друг друга мы понимали, но не всегда.

При знакомстве я выяснил, почему они тут воздух пинают, оказалось, судно было курьерским, они доставили в Ханство своего представителя для налаживания возможности торговли. Вот и ожидали, когда он вернётся из столицы.

После распития виноградного вина, кстати, местного, капитан поинтересовался причиной моей заинтересованности его судном.

Откинув полу кафтана я достал один из пистолетов и протянул его капитану.

- Что вы можете сказать об этом оружии?

Родригес долго крутил пистолет, с большим интересом разглядывая его. После моего разрешающего кивка, пистолет все равно был разряжен, он несколько раз щелкнул курком, выбивая кремнем искры, при этом ахая в восхищении.

- Что я вам могу сказать дорогой дон Олег. Видите на рукоятке знак мастера? Это довольно известный мастер, однако я не припомню, чтобы он выпускал подобное оружие. Подождите минутку… - капитан положил пистолет на столик, встал, подошел к занавеске и, откинув ее, что-то взял в руки. Когда он обернулся я увидел в его руках ружье, вроде аркебузы, это, кстати, она и оказалась, и пистолет.

Вернувшись, он сил обратно на парусиновый стул, и протянул мне пистолет со словами:

- Сравните. Добавлю что у меня лучшее оружие и самое дорогое.

Сравнивать было с чем, оно не было кремневым. Оно было фитильным с достаточно неказистым исполнением.

- Теперь аркебузу, - притянул мне допотопный мушкет, капитан.

Мало того что он весил хрен знает сколько, так вместо приклада смех один.

- Да, разница чувствуется, - согласился я, возвращая капитану его оружие.

- Рассматривая ваш пистоль, - встав и вернув свое оружие на место, сказал капитан: - Я вспоминаю ободном моменте. За два месяца до смерти мастера, он взял на работу помощника, говорят одаренного юношу. Может это его работа?