Владимир Поселягин - Дитё. Боярин [СИ]

- Слышал, - вздохнул Федор: - К тому же в восьми километрах впереди будет городок.

С трофеем и ладьей мы разобрались быстро. Тот здоровяк, что был с рубленым плечом, оказался боевым холопом, десятником Тверского боярина Боброва. Того самого у которого мы снимали место на пристани. Они возвращались из поместья, оно находилось на берегу одной из проток, и вот попали в руки татей.

Семья Бобровых так и не появилась, поэтому десятник поблагодарив нас, еще раз с недоумением погладив разорванную и окровавленную кольчугу на плече, не замечая понимающих усмешек моих воинов, стал прощаться. Мы уже сдернули их ладью с мели, и она разворачиваясь носом по течению тихо заскользила вниз.

- Уходим, - велел я. Все сразу забегали. Команда и воины уже разбили, кто на каком ушкуе будет находится.

На разбойничий ушкуй, кормчим ушел помощник Федора, Игорь Вятка, взяв с собой трех членов команды. Еще ушел Корнилов, с полным десятком стрелков. Пленники, немного отойдя, оживились.

Прежде чем расцепить суда, мы поговорили с купцом, он был одним из пленников. На пол лица у него был синяк, получил скользящий удар окованной металлом дубинки. Он согласился идти со мной дальше по течению, я сказал ему что спешу, хотя он считал, что лучше вернуться в Тверь, как сказал Федор.

Поговорив с ним, и выведав, как он попал в плен, мы расцепили суда, и небольшой флотилией направились выше по течению.

На следующее утро мы подошли к причалу небольшого городка, где уже стояло три разномастных судна. Ветров ушел в городок, узнать на месте ли глава, а мы стали готовить бывших пленных, разбойников и трофеи к смотру. Часть придётся отдать старшему городка, думаю, им будет кто-то из бояр.

Так и оказалось, Ветров вернулся в сопровождении пяти воинов входящих в стражу городка. Кстати это оказалось село, хотя и крупное, и называлось оно Михайловка, от фамилии местного владетеля, боярина Михайлова.

Суд был не обычным, все-таки речных разбойников поймали, поэтому собралось множество зрителей. Суд, который возглавлял хозяин местных земель, кстати, бой был фактически на его земле, так что мы правильно к нему обратились, долго не продлился. Видаки есть, взяли с поличным. Так что разобравшись с случившимся боярин постановил: Татей лишить живота, часть их добычи в казну. На остальное он права не имел, так как было взято нами в бою.

После суда, когда разбойников под радостные и поддерживающие вопли толпы принародно казнили на площади, мы с боярином отошли в сторону.

- Так в чем дело? Трофей взятый на щит. Твой он… Бумагу? Хорошо. Я скажу писцу он оформит, - не нашел особой проблемы дородный боярин. Ему кораблик на фиг не сдался. Поэтому вытребовав документ на судно, с печатью и подписью боярина, мы быстро вернулись на судно, спасенные остались в Михайловке и направились дальше.

Это конечно не княжий суд был, но у боярина на своей земле тоже было право казнить и миловать. Так что все прошло официально.

Через десять дней мы подошли к Новгороду. Начинается то, к чему я готовился уже не один месяц. Месть. Как сладко звучит это слово.

- Вроде тут, - не совсем уверенно сказал Корнилов. Мы забрали его с малого ушкуя, поставив вместо него другого десятника. Сейчас Корнилов и Михайлов стояли на носу, идущего на веслах ушкуя, и пристально рассматривали заросли по бравому борту.

В сорока километрах от Новгорода у Красновских было родовое поместье. От этой речки был отвод, протока заросшая ивой, так что со стороны ее было не видно. Так вот, по этой протоке можно было дойти почти до самого поместья, это считай километров восемь сэкономим. До самого конечно не получиться, но пару километров можно и прогуляться.

Корнилов только беспокоился, что протока могла зарасти и придётся трудно, если конечно холопы не чистили ее.

- Точно тут, - более уверенно сказал Михайлов, он лазутчик должен помнить, как пропалывал тут однажды с боярином.

- Федор, правь на эти кусты, - велел я кормчему.

Ветви и листва склонившихся над протокой ив заскрежетали о борт и мачту. Гребцы убрали весла и взяли подготовленные шесты, дальше только на них.

- Точно пройдем? - забеспокоился Федор когда мы протиснулись в протоку и, шурша разросшимся камышом по обоим бортам, протока была узкая, двигались дальше.

- Точно. Тут боярская ладья проходила, она побольше была, чем наш ушкуй, - уверенно ответил Корнилов.

Сзади второй ушкуй проследовал за нами. Ему было легче, и посадка меньше и размер.

Пройдя где-то с километр, наблюдая за мучениями шестовиков, я вспомнил о бурлаках на Волге. Свою мысль я выложил Федор, и получил его полную поддержку. Пока они готовили веревки, перебравшийся по сброшенным сходням на берег Михайлов готовился со своим подчиненным к выдвижению. Пока мы тут идем до пристани в небольшом озерце, что будет по пути, он должен сбегать до поместья и, осмотреться, что там происходит.

Синицын с парой своих подчиненных находился у пушек, рассматривая с помощью подзорной трубы окрестности, остальные впряглись в верёвки по обоим берегам, и довольно уверенно потащили связку кораблей. Только по двое шестовиков остались с каждого борта, для отталкивания от берега.

Через три километра, когда остановились передохнуть, я в это время с интересом рассматривал одну из пушек, прикидывая как лучше установить кремневый замок, меня окликнул с берега Ветров. Это он командовал "бурлаками на Протоке".

- Похоже мы не одни так судно волочим, по обоим сторонам тропинки, старые, заросли совсем, но думаю я не ошибся, - подойдя к обрыву известил он.

- Возможно и так, - согласился я, отрываясь от пушки.

- Когда мы тут проходили на малом ушкуе то работали шестами, а как ладья проходила я не знаю.

- Сколько еще до озера?

- Столько же… вроде. Я тут один раз всего проходил, мы на лошадях обычно добирались, многое не помню, - пояснил он.

- Пошли вперед пару отроков, пусть изучат дальнейший путь. Нужно подготовиться к возможным проблемам. Вдруг дерево в протоку упало? Вон, дальше лес начинается.

Вокруг нас не сказать, что было поле, рос кустарник и небольшие рощицы, но и лесом все это вокруг назвать было нельзя.

- Хорошо.

Через полчаса после отдыха, воины и часть команды впряглись в веревки и снова потащили суда дальше. Нужно лошадей, так будет проще, но чего нет того нет.

Наконец к вечеру, когда скоро должны было стемнеть, мы вышли на озеро окруженное лесом. В него впадало несколько ручейков, но для судов они были не проходимы.

По словам Ветрова озеро было не особо глубокое, да и размеры подкачали. Метров сто на триста, но за то тут была полноценная бревенчатая пристань на пару судов. Вернув "бурлаков" на борт, и снова посадив их на весла, мы подошли к частично подгнившей и покосившейся пристани. Было видно, что никто о ней не заботились уже достаточно давно и природа изрядно ее подточила. Но добротная постройка, несмотря на невзгоды, была еще вполне крепкой, и ей можно было пользоваться.