Array Array - Последнее предупреждение

- Она вас заинтересовала только сейчас? Без всякого повода? Простите, доктор, но вы что-то темните, - заключил сын Вейдера.

Зейн Линнард хитро ухмыльнулся.

- Конечно, темню. По-джентельменски это называется «дипломатией», а по-простому: сам определение подберешь. Тебе, молодой человек, уже пора понять, что вещи редко бывают тем, чем кажутся. Вот, недавний пример. Некая группа людей очень обиделась на одного чиновника. Причины у них были, но это к делу не относится. Так вот, в результате те граждане решили своего противника отравить. Но жертва занимала весьма высокий пост в Империи, и ее здоровье отслеживалось весьма тщательно. Помимо технических сложностей, - вроде незаметного подсыпания яда в тарелку, был еще вопрос эффективности. Люди травили друг друга испокон веков и разными средствами, так что настороженность тут - на высшем уровне. К слову, это был единственный случай удачного отравления лет за двести: не помню точной даты.

- И как же им удалось? - заинтересовался юноша.

- Ну, видишь ли, использование компьютеров помимо плюсов имеет и минусы. Да, они думают быстрее человека: и большинства других видов. Но они думают НЕ ТАК. По алгоритму, а не по наитию. Знаю-знаю, есть искусственный интеллект, причем некоторых дроидов и от людей-то сложно отличить: но разница между нами - скорее вопрос этики и философии, а я говорю о другом. Ты хорошо представляешь себе функционирование Империи?

- В общих чертах. Есть Император, который решает все. И его ближайшие приспешники, этакая старая гвардия, не менявшаяся лет двадцать. Они отвечают за то, чтобы решения осуществлялись на практике. Так?

Врач рассмеялся.

- Ты меня, конечно, прости, но это - взгляд человека, весьма далекого от политики. «Решать все» в масштабах Империи - задача просто невыполнимая. Ни для одного, ни для двадцати. То, что эта система работает, основывается на одном: каждый подбирает хороших помощников в различных областях - и спрашивает с них персонально. В отличие от Республики, где все решали комиссии. Знаешь такую присказку? «Глупость решения, выносимого комиссией, равна глупости самого ограниченного из ее членов».

- Вы полагаете, что с кем-то советоваться - это лишнее?

- Я полагаю, что вряд ли стоит ставить это на поток. Серьезные вопросы - еще куда ни шло: хотя и тут ситуации бывают весьма срочными. Но собирать комиссию, к примеру, для того, чтобы определить программу рядовой инспекции войск: при таком подходе дело сдвинется через неделю.

- Простите за нескромный вопрос: вы недолюбливаете Старую Республику?

- Твой вопрос не столько нескромный, сколько неуместный. Здесь не приветствуют разговоры о «старых временах» в любой форме. Хотя - все вспоминают, конечно. И секрета тут нет. Лично мне и в Республике жилось весьма неплохо. Я - коренной житель столицы, а Корускант всегда оберегался от потрясений. К тому же, люди болеют при любом режиме. Так что говорить «тогда я не жил, а существовал» - просто глупо. Но - сейчас мне нравиться больше.

- Потому что сейчас вы - начальник?

- Люк, «старая гвардия» Императора - на деле не такая уж старая. Да, ему нужны были собственные люди во всех структурах: такие, кто согласится жить без «комиссий» и протащит эту новацию через многолетнее «так было всегда» в мозгах подчиненных. Это было нелегко. Но те, кто смог - взлетели очень быстро высоко. Кое-кому это вскружило голову. Так тоже бывает. В политике как на войне - каждый солдат проверяется на прочность. В итоге он либо гнется, либо ломается. Такова жизнь, и в гибкости нет ничего плохого. Бескомпромиссность тоже нужна. Но очень редко и дозировано, как и всякое наказание. В противном случае оно потеряет эффективность. Часть про это забыла, что и обострило теперешний кризис: но - вернемся к нашим бантам. Тот человек, о котором я говорил, был из последней категории. Очень властный. Очень решительный: даже там, где это не требовалось. В общем, сложный человек.

- А кто же на ваш взгляд, простой? - перебил Скайуокер. - Конечно, мой круг общения несколько ограничен, но все, с кем я познакомился за последние три дня, по моему мнению, сложные.

«М-да, знал бы ты, кем ограничен твой круг общения», - подумал врач, а вслух проговорил несколько другое:

- Не цепляйся к словам. Если желаешь поговорить о ком-то конкретном - спроси. Едва ли стоит думать, что намеки раздражают только тебя. Закон общения: не делай другим пакостей - не наживешь врагов. Тот человек нажил себя массу недругов... я бы сказал, - слишком много для жизни.

- И умер?

- Естественно, об этом я и говорю. Вопрос в том - как он умер. Сомневаюсь, что ты разбираешься в медицине, но - ты же интересовался флотом?

- Да. Я же хотел в Академию.

- Коли так, ты, вероятно, знаешь, что здесь действуют весьма жесткие стандарты. На все, включая лечение. На этом отравители и сыграли. Дело в том, что они нашли очень экзотический, редкий яд, который не входил в стандартные алгоритмы. Медосмотр рутинная процедура, и ее доверяют дроидам. Все автоматизировано. Представь, сколько нужно работать врачу, чтобы спросить о жалобах хотя бы трех тысяч человек? А так стандартная процедура занимает пару минут: каждый человек в своей каюте подключается к датчикам, встроенным в спальные места. Но - надо знать что искать, и соответствующим образом задать программу аппаратуре. А в нашем случае мед.дроиды анализировали состояние того чиновника, находя массу мелких отклонений, но они не складывались в единую картину - потому что её не было в программе. И машина выдавала диагноз «условно здоров». А процесс незаметно шел: и пришел к закономерному финалу.

- А о яде вы узнали на вскрытии?

- Там нечего было вскрывать. Разве что произвести спектральный анализ космической пыли, - мрачно пошутил Линнард.

- Не понимаю.

- Тот человек покончил жизнь самоубийством... захватив с собой коллег и всю космическую станцию. От нее остались обломки: от людей - пыль. Вот пример того, как от твоих действий могут пострадать другие.

- Но как же вы узнали причину? - не отступал Люк.

- Нас привлекли, только когда заподозрили неладное. Я выслал инструкции, люди запустили диагностику - через сутки данные были у меня в столице. Я начал их тщательно сверять. И - обнаружив все эти «мелочи», заподозрил диагноз. Но подозрения - это еще не доказательства, а когда я их собрал - было уже поздно.

- А сколько человек было на станции?

- Полтора миллиона.

- Вы шутите! - воскликнул молодой человек.

- Если бы:

Люк открыл рот... намереваясь что-то сказать. Слова Линнарда дошли до него не сразу.

«Если все делает автоматика, то почему со мной возится человек, да еще и занимающий немалый пост?»

- А эта диагностика, касается всего-всего?

«Куда он клонит?» - подумал Линнард.