Александр Лысёв - «Поворот все вдруг!». Укрощение Цусимы

Макаров сосредоточенно прильнул к прорезям боевой рубки «Цесаревича». В этот момент на броненосец обрушился огонь шести японских крейсеров, успевших повернуть на норд-вест. Через минуту к ним присоединился седьмой, «Якумо». Словно не обращая на них всех внимания, «Цесаревич» продолжал бить по пресловутой и хорошо пристреленной точке разворота японцев. Ее не прошел еще только один «Ивате», восьмой и последний.

Снаряд крупного калибра разорвался над грибовидной крышей боевой рубки «Цесаревича». Все инстинктивно вобрали головы в плечи. Залетевшими осколками был ранен в голову один из флаг-офицеров штаба. Его эвакуировали вниз через центральный пост. Другому пробило руку, но он остался в строю. Макаров, коротко оглянувшись, невозмутимо продолжил наблюдение. Почти одновременно рявкнули двенадцатидюймовки носовой и кормовой башен. Броненосец ощутимо качнулся. Взглянув в прорези, Макаров удовлетворенно пристукнул себя сжатым кулаком по бедру:

– Есть!..

Ключевский, закончив помогать перевязывать раненого офицера, подобно многим остальным тоже подскочил к смотровым щелям. После залпа с «Цесаревича» «Ивате» окутался густым черным дымом. На мостике крейсера бушевал пожар. Кормовая восьмидюймовая башня сползла с катков набок. Вскоре на юте японца прогремел мощный взрыв. Описывая координат, «Ивате» покатился в противоположную сторону от остальных кораблей своего отряда.

Доложили общую обстановку. В «Цесаревич» за эти напряженные минуты попало свыше двадцати восьмидюймовых снарядов. В нескольких местах на куски разнесло спардечную палубу, заклинило среднюю шестидюймовую башню правого борта, вышли из строя четыре малокалиберных орудия, горели офицерские каюты все того же правого борта, имелись убитые и раненые из числа артиллерийской прислуги. Это не считая таких мелочей, как разбитые шлюп-балки, оборванные тали, лопнувшие от вражеских попаданий и собственных выстрелов плафоны и лампы, поврежденные электрические магистрали и переговорные трубы. Будь перед Макаровым не крейсера Дэва, а японские броненосцы, пришлось бы очень туго. Несколько попаданий получил «Ретвизан», на «Победе» покорежило клюз и сорвало за борт правый якорь. «Пересвет» и «Ослябя» видимых повреждений не имели.

Горели несколько крейсеров Дэва. Прочертив косую линию перед курсом Макарова, они спешно вышли на левый траверз русского отряда и, отрываясь, устремились на норд. Русские броненосцы оказались Дэву явно не по зубам. Что и следовало по определению. Впрочем, целей своих Дэва отчасти добился. В течение пятнадцати минут Рожественский бился с адмиралом Того один на один.

Макаров быстро вышел на палубу. Пользуясь передышкой, осмотрел горизонт. На значительном удалении осыпали друг друга снарядами броненосцы головных отрядов сторон, следуя параллельными курсами. Справа, справившись с пожарами, спешил присоединиться к адмиралу Того «Ивате». Слева русский передовой строй полным ходом догоняли семь крейсеров Дэва. Их намерения были очевидны – налететь на броненосцы Рожественского с противоположного борта.

«Ну уж дудки», – усмехнулся Макаров. Вернулся в боевую рубку и решительным жестом переставил ручку машинного телеграфа до упора вперед.

Но еще раньше опасность разглядели на «Суворове». Когда корабли Макарова, набирая ход, пошли на сближение с замыкающим первую русскую колонну «Орлом», а крейсера Дэва по нему же повели пристрелку с правого борта, адмирал Рожественский резко повернул свои броненосцы «все вдруг», устремляясь на главные силы Того строем фронта. Получилось неожиданно. Для всех: Того, Дэва и даже для Макарова. В результате вместо стремительной атаки Дэва был вынужден спешно отворачивать на ост. Его крейсера едва успели проскочить между «Орлом» и «Цесаревичем» и, описывая координаты, присоединились к главным силам Того. При этом «Цесаревич» результативно обстрелял «Асаму», а нерастерявшийся «Орел» влепил с убийственно малой дистанции двенадцатидюймовый снаряд из кормовой башни в «Якумо». Японские же броненосцы в это время были принуждены отчаянно отбиваться от развивших шквальный носовой огонь кораблей Рожественского. Вот когда в полной мере сказались конструктивные преимущества в устройстве башенной артиллерии проекта «Бородино»! В этот момент японцам в считаные минуты были нанесены тяжелые повреждения. Убедившись, что Дэва со своими крейсерами прорвался сквозь русский строй, Того спешно склонился от губительного огня противника к северо-востоку.

Лег на прежний курс «Суворов», опять пускаясь в параллельное преследование. «Цесаревич» вступил в кильватер «Орлу». За ним – все четыре броненосца макаровского отряда. На этом активное маневрирование сторон практически закончилось. Над японским флотом начала сжиматься железная подкова русских кораблей.

Первой жертвой стал «Ивате». Вернувшись в строй, он занял место в середине японской колонны. Но долго ему продержаться было не суждено. Несколько русских снарядов крупного калибра разорвались на баке у самой ватерлинии, сделав в борту большие бреши. В полуподводные пробоины на ходу начала захлестывать вода. Образовался крен на левый борт с дифферентом на нос. Два больших снаряда угодили в носовую восьмидюймовую башню, причем один разорвался прямо в амбразуре. С башни сорвало крышу, броневые плиты разошлись, замолчавшие орудия торчали в сторону противника под разными углами. Постепенно разбило почти все казематы шестидюймовых орудий левого борта. По мере того как разливались от носа к корме потоки воды, от случавшихся замыканий выходило из строя электрооборудование внутри крейсера. Сверху опять пошли бушевать пожары.

Через тридцать пять минут после начала боя в Желтом море «Ивате» вторично выкатился из строя вправо. В середину судна, по ватерлинии, попал двенадцатидюймовый снаряд. Спустя минуту в то же место – еще два. Образовалась огромная пробоина. Начал быстро увеличиваться крен. «Ивате» стал валиться на левый борт. Когда плоскость его палубы стала почти вертикально, русские броненосцы прекратили обстреливать противника, участь которого была решена. Весь огонь был перенесен на головные суда адмирала Того. На сороковой минуте боя «Ивате» перевернулся вверх килем. Пользуясь тем, что по месту катастрофы не стреляют, мимо прошмыгнули крейсера Дэва, спешно приводя себя хоть в какой-нибудь порядок. И лишь через полчаса, когда грохот сражения сместился на северо-восток, к плавающим среди обломков уцелевшим японским матросам осторожно приблизились легкие крейсера адмирала Уриу. Проходивший мимо крейсерский отряд Эссена спасательным работам противника не препятствовал.