Георгий Лопатин - Уклонист

Тут и там началась суматошная стрельба, но в кого стреляют не видно. Вадим подозревал, что просто в темноту, чтобы просто отогнать собственный страх. Но это не лучший метод. Опять-таки пустая трата боеприпаса.

— Прекратить стрельбу! Прекратить стрельбу! — зазвучали приказы тут и там.

— Ну, и чего ты тут разлегся?! — раздался жесткий голос над головой.

Вадим от неожиданности аж вздрогнул и чуть не выстрелил, хорошо автомат остался на предохранителе. Да и затвор вообще-то еще нужно передернуть.

— Отдохнуть прилег?!

— Никак нет… вот… раненый…

— Где твое отделение?!

— Не знаю товарищ, старший сержант, — и кивнув Куликов в сторону горящего состава, добавил: – Бегает где-то…

— Так собери его и живо обратно! Разлегся, понимаешь! Ты командир или кто?!

— Слушаюсь.

Вадим с большим неудовольствием выбрался из укрытия и пригибаясь побежал вдоль железной дороги, поближе к горе, выкрикивая фамилии бойцов из своего отделения:

— Тулунин! Аллагали! Нургалаев! Аксу! Махамбет! Сатагай! Алиев! Жахоев! Ямадаев! Все ко мне!!!

Кто бы только знал, чего стоило Вадиму выучить все эти фамилии… даже несмотря на свою отменную память.

Через долгих пять минут почти все отделение было собрано, но для этого пришлось еще немного побегать выкрикивая фамилии и матерясь. Бойцы не всегда его слышали, а кто-то и вовсе находился в прострации ни на что не реагируя. Двое из его отделения сильно хромали, один зажимал рану на лбу из-под которой обильно текла кровь.

— Где Ямадаев?!

— Умер, — ответил его товарищ Алиев. — Осколок разбившегося стекла по шее полоснул…

Второй эшелон тем временем попытался сдать назад и выйти из-под губительного обстрела, да вот незадача, несколькими удачными выстрелами противник подбил локомотив, и методичный обстрел продолжился.

Еще Вадим заметил, что локомотив не взорвался изнутри, как это случалось с бронемашинами и грузовиками. Просто появлялась обугленная дыра, чем-то напоминавшая кратер.

Это очень походило на действие кумулятивного заряда, но опять же неувязочка, не слышно выстрела из пушки или выстрела гранатомета тоже не тихого, а в таких стесненных, горных условиях, пушка или стрелок должны бить прямой наводкой с малого расстояния до пятидесяти метров и следовательно стреляющих должно быть легко обнаружить, хотя бы по вспышке. Но нет ни пушки, ни выхлопа, ни звука выстрела и при этом стреляют со снайперской точностью, прямо в топливный бак или отсек с боеприпасами.

Мистика.

Куликов вернулся к месту встречи уже со своими бойцами. Коржаков только его и ждал, остальной взвод уже давно сгруппировался вокруг своего сержанта, ожидая его ценных наставлений.

— Наконец-то…

— У меня один погибший, Ямадаев, — доложил Куликов. — Еще у некоторых травмы разной степени тяжести.

— Не у тебя одного потери…

Как вскоре выяснилось взвод потерял еще два человека и пять оказались тяжело ранеными, переломы рук и ног. Им из подручных средств уже успели наложить шины, вколоть обезболивающее и положить в укромное место. О вывихах, ушибах и порезах даже вспоминать никто не стал.

— Одного не могу понять, почему они еще не атаковали нас, — тревожно вглядываясь вверх по склону произнес Юрий Бардов.

— Согласен, — кивнул старший сержант, — не логично… Сейчас мы очень удобная мишень. Все на виду, освещены, по большей части неорганизованны. Стреляй – не хочу…

И тут безжалостная логика дала о себе знать. С двух противоположных высоток разразился ураган огня. Второй эшелон из которого только-только начали выскакивать солдаты подвергся чудовищному перекрестному обстрелу.

Видели когда-нибудь как взрывается китайская пиротехника, этакие маленькие динамитики увязанные в длинную ленту? Вот, почти то же самое, только быстрее и мощнее произошло с вагонами состава. Поезд и пространство вокруг буквально потонуло в разрывах. И одна из пушек стреляла откуда-то с высоты той самой горы у которой залегли солдаты взвода Коржакова.

Ответ на вопрос, почему подобной участи избежал первый состав, пришел сам собой. Если неизвестные пушки уничтожившие бронетехнику оказались невидимы, то трассы снарядов от этих двух ручных скорострельных пулеметов, по всей видимости, аналог американской шестиствольной роторной М-90 выдающей до десяти тысяч выстрелов в минуту, оказались очень хорошо видны и превосходно указывали на источник огня. Следовательно, их могли заметить еще на подходе и второй эшелон успел бы отойти, а то и нанести ответный удар. А так, все оказались в смертельной ловушке и, если кто-то после такого обстрела уцелел в вагонах второго эшелона это можно считать великим чудом.

— Взвод! Слушай мою команду! — выкрикнул старший сержант Коржаков, привлекая к себе внимание обескураженных бойцов, долбя прикладом по каскам тех, кто не в силах оторваться от ужасающего зрелища расстрела эшелона, или просто не слыша. Кто-то был на грани истерики, и их пришлось приводить в чувство ударами по лицу и встряхивая за плечи, что-то крича в лицо.

Все понимали, что из второго эшелона вряд ли удалось выжить более тридцати процентам личного состава. Все остальные превратились в гуляш… а это сотни, сотни и сотни солдат.

— Проверить боекомплект!

Куликов быстро обшарил свой подсумок. Все на месте: три рожка с патронами, штык-нож… Военное положение позволяло и даже обязывало солдат возить боеприпасы с собой, а не в специальных ящиках, что сейчас оказалось весьма кстати

— Примкнуть магазины, примкнуть штыки! Младшим сержантам забрать у раненых запасные рожки, раздать бойцам магазины погибших.

— Товарищ старший сержант, — выдавил кто-то из бойцов, — вы что…

— Молчать! Любой, кто будет перечить мне и проявит трусость перед лицом врага, будет немедленно наказан. Хотите знать как наказывают в боевой обстановке?!

Никто не пошевелился и не вякнул. Может лишь матерился, как Вадим Куликов, но исключительно мысленно. Ну никак он не ожидал что придется оказаться на войне так быстро, да еще в такой кровавой каше. А то как наказывают в боевой остановки трусов и паникеров все знали – расстрел на месте. И никто не усомнился, что если кто-то стухнет, старший сержант канитель тянуть не будет и пристрелит за милую душу. Потом пойди докажи, что ты не верблюд, особенно если ты мертвый верблюд. Остальные, кто видел – промолчат.

— Взвод! Мы должны подавить огневую точку противника! В случае столкновения с противником, экономьте патроны, у нас их не так уж много и, что важнее, взять неоткуда. Пошли!

Все, кроме тяжелораненых, конечно, стремглав рванули вверх по склону. Вадим никак не ожидал от себя такой прыти, но он бежал одним из первых. Задумываться о том почему, не было ни возможности, ни желания. Может угрозы старшего сержанта подействовали, а может пришло понимание того, что внизу оставаться еще опаснее, кто знает какие еще сюрпризы приготовил враг. А ну как начнет забрасывать низину гранатами или еще чем похуже чтобы добить уцелевших?